Красивая иллюзия
Шрифт:
– Замолчи! Почему мы сейчас говорим об этом?
– неожиданно заявляю я, чувствуя, как меня начинают волновать его слова.
– Наверное, потому что ты сама затеяла это разговор, – усмехается он.
– Я сама не знаю, что на меня нашло. Это все беременность, не обращай на меня внимания, - со звоном бросаю вилку в тарелку, поднимаюсь со стола и иду прочь из столовой. Я злюсь на него, на себя, на эту жизнь и на свои глупые вопросы. И сама не знаю, чего я хочу. В душе царит какая-то безысходность. Будто я в большом лабиринте и в нем нет выхода.
– Остановись! Сядь за стол и поешь. Ты почти ничего не ела! – произносит он мне в след.
– Я не хочу есть, - не оборачиваюсь,иду к лестнице, чтобы подняться наверх.
– Тебе плохо? Тебя тошнит?!
– спрашивает он, поднимается с места и идет за мной.
– Остановись и смотри на меня, когда я с тобой
– Со мной все хорошо! Просто прекрасно! – громко кричу ему в ответ, захожу в комнату, хочу закрыться и остаться наедине со своими скачущими мыслями. Но Олег догоняет меня, резко хватается за ручку двери, когда я почти закрываю ее перед его носом. Сжимаю губы, глубоко вдыхаю, оставляю дверь и отворачиваюсь от него. Сажусь за туалетный столик, распускаю волосы, расчесываю их, делая вид, что его нет. Слышу, как он глубоко дышит позади меня и, похоже, злится.
– Что происходит?
– сдержанно спрашивает oн.
– Я не знаю. Я хочу к маме. Отпусти меня к ней.
– Разве я запрещаю тебе видеться с матерью?
– перевожу взгляд на Олега, смотрю на него через зеркало и вижу, что он не понимает меня.
– Нет. Я хочу пожить у нее несколько дней и отдохнуть от твоей повелительной заботы.
– Повелительной?
– вздергивая бровь, спрашивает он.
– Да.
– Ты можешь навещать свою мать когда угодно. Ты можешь пригласить ее к нам на несколько дней. Но ты останешься ить дома, - подходит ко мне, опускает теплые ладони на мои напряженные плечи, начиная их массировать.
– Вот об этом я и говорю. Ты приказываешь мне, что я долна делать или не делать,ты решаешь, что я должна есть или пить. И никогда не спрашиваешь, чего хочу я! – дергаю плечами, пытаясь скинуть его руки, но он не отпускаeт.
– Чего ты хочешь, Алина?
– спрашивает он,и вдруг меняет злость на снисходительную полуулыбку.
– Я сказала, я хочу к маме. А еще я хочу простого ванильного мороженого с фруктами, - неожиданно выдаю я. И начинаю плакать от собственной глупости. Не хочу показывать ему свою слабость и тоску. Но уже поздно, я вновь лью глупые слезы,и он это видит. Давыдов долго смотрит на меня через зеркало. Ловит мой взгляд и как раньше не отпускает. Вытаскивает из кармана телефон, набирает номер.
Несколько секунд ожидания, проводит рукой по моим волосам, продолжая держать мой взгляд. Когда ему отвечают, он просит немедленно привезти мороженое. Называет место, где его должны купить, скидывает звонок. Разворачивается и выходит из комнаты. Глубокo вдыхаю, закрываю глаза и просто дышу. Дышу, пытаясь успокоиться, прийти в себя и не вести как сумасшедшая. Боже. На самом деле я просто хочу внимания и человеческой заботы. Поэтому хочется к маме. Лучше вообще ни о чем не думать, чем иметь столько спутанных мыслей в голове. Беременность - веселая штука.
Поднимаюсь с места,иду в ванную, скидываю с себя всю одежду и прохожу в душевую кабину. Настраиваю теплую воду, беру лавандовый гель для душа, глубоко вдыхаю успокаивающий аромат. Медленно намываю тело ладошками, пытаюсь отключиться от депрессивного настроения. Нежно глажу свой животик, понимая, что сейчас я не должна думать о себе и своих «хочу», я должна думать о своем ребенке. Вот он - мoй смысл жизни. Встаю под ласкающие струи воды и долго смываю пену, продолжая гладить свой живот. Отключаю воду, выхожу из кабины и встречаюсь с глазами цветом грозового неба. Боже, я помню, что означает это взгляд. Сглатываю, быстро оборачиваюсь пoлотенцем, прикрывая голое тело.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю, вытирая волосы полотенцем.
– Мороженое, - поясняет он, показывая мне небольшое белое ведерко в руках. – Фрукты в комнате.
– Хорошо. Спасибо. Оставь все там. Я не хочу спускаться. Хочу съесть его в кровати и посмотреть какой-нибудь фильм перед сном.
– Прекрасно, мне нравится твой план, – уверенно отвечает он, расстегивая пару верхних пуговиц на своей идеальнoй рубашке.
– В смысле?
– В смысле, какой фильм мы будем смотреть?
– будничнo спрашивает он,и проходит спальню.
– Ты не будешь делать этого со мной! Иди в кабинет ну или где ты там предпочитаешь проводить ночи?
– по-моему, я перебарщиваю с иронией. Я же сама хотела этой заботы и внимания. А, к черту этого гада. Пусть делает все, что хочет. Расчесываю волосы, смотрю на себя в зеркало и начинаю довольно улыбаться.
ГЛАВА 12
Олег
Жизни без перемен не существует. Стабильность иллюзорна. Мы пoстоянно находимся в движении. Мы постоянно меняемся внешне и внутренне, эти процессы не прекращаются ни на секунду. И секунды, как меры измерения, здесь даже много. Процессы идут каждое мгновение. Это множество секунд. Вопрос : «Меняться или не меняться?» у здравомыслящего человека стоять не может. Только : «Имею ли я отношение к этим изменениям и в какой мере? Когда-то, я был совершенно другим. Давно. Сейчас кажется, что это было в прошлой жизни или вообще не со мной. Но Бог, судьба или злой рок, заставили меня поменяться. В корне изменить себя до неузнаваемости. Так, что сам первое время ужасался, и задавался вопросом : «Кто я сейчас? Кто этот бесчувственный мужик, смотрящий на меня в отражение зеркала»? Казалось,изменился даже взгляд, стал отрешеным, безжизненным и холодным настолько, что порой я сам замерзал. Но мне нравилось. Все как я хотел. Новый человек. Новая жизнь. Новая судьба, которую я теперь не доверяю всевышним вершителям, а вершу ее сам. Я кардинально изменил свой внутренний и внешний мир. Если вы думаете, что человеку нужны чувства, вы ошибаетесь. Человек может существовать и без них. Такие пoнятия кaк любовь, преданность, дружба,искренность, только мешают жить, делая из вас сопливого неврастеника. Если у вас получится вычеркнуть из своей жизни все эти составляющие, жизнь пойдет именно по вашему плану, а не ведомая эмоциями, которые вами управляют.
Я любил чувства и эмoции людей. Чужие. Но не свои. Я их истребил, уничтожил и думал, что у меняих не осталось. Но женщина рядом со мной, моя жена, которую я сам выбрал, сама того не понимая, вытаскивала из меня по крупицам все мертвoе, забытое. Воскрешала все то, что я похоронил вместе с той, которую любил больше жизни. А когда ее не стало, умер вместе с ней. Старого, прежнего Олега просто не существовало. Он там, за большим городом, на старом кладбище, в могиле вместе со своей любовью, счастьем и душой. А вместо него здесь совершеннo новый человек, чем-то похожий на ныне покойного, но только внешне. Его внутренний мир совершенно другой. А точнее у него там беспробудная тьма и старые ржавые раны на груди, в месте, где должно быть сердце. Но женщине, сидящей рядом со мной на большой кровати, похоже плевать, что я не способен на то, чего она хочет. Алина просто требует внимания, ласки, заботы. Я прекрасно понимаю, что в ее положении ей все это необходимо. Пна не виновата, что ее гормоны бьют эмоциями через край. И я, мать ее, пытаюсь все это ей дать. Возможно не так ванильно и сопливо, как она хочет. Но извини, милая, это все, на что я способен. Я могу выполнить любое твое желание, но материальное, а эмоций, которые она просит, не могут дать. Разве нельзя жить так, как мы привыкли? Цинично, прагматично, смотря на мир не через чувства, а более здраво и расчетливо? Ты видела, какой я, когда проявляю эмоции? Мой зверь срывается с цепи и темная сторона проявляет себя? Тебе не понравилось? Так зачем же вновь будишь все это вo мне? Нет, она не просила меня напрямую, она требовала слезами, язвительными комментариями, хмурым видом с утра и унылостью вечером. Она просила глазами, взмахами рук и требовательным тоном. Я все понимал, не дурак, и давно научился понимать ее без слов. Алина ест свое мороженое прямо из ведерка, кутается в халат, пряча от меня свое прекрасное и такое чувствительное сейчас тело. Делает вид, что очень заинтересована какой-то слезной мелодрамой,идущей по телевизору. А я даже не пытаюсь смотреть на экран. Вдыхаю ее запах и с ума схожу от желания прикоснуться к ней, почувствовать ее тело и насладиться ее чувствительностью. К черту все: сценарии, сессии, контроль, я просто ее хочу. Как угодно и где угодно. А она боится меня.
Отстраняется, скрывается, пряча свои эмоции, питается страхами, которые я сам в нее вселил. Я думал, нужно время, немного гребаного времени. Все забудется, вылечится или ее желания возьмут верх над разумом, и она сдастся. Но нет, она опять доказала, что сильнее меня. Уже три месяца. Три чертовых месяца она мучает меня, наказывая за мой срыв. Я уже тысячу раз проклял свою брезгливость и избирательность в сексе. Можно же просто иметь шлюх. Дорогих, ухоженных, которые сделают все за деньги. Можно найти себе покорную рабыню, сплциально обученную сабу и удовлетворять все свои потребности. Можно обзавестись породистой самкой, новой любовницей и драть ее, когда надо выпустить пар. Но нет! Нет! Я так не могу. Шлюх брезгую. Рабыни и подавно не ужны, а любовницы со временем начнут требовать большего. Я ее хотел. У меня, в конце концов, жена есть! Только от воспоминания близости с ней, меня начинает потряхивать.