Красивый. Богатый. Женатый
Шрифт:
Наташка все поняла, мы даже не спорили больше. Она лишь согласно кивнула, когда я сказала, что не смогла бы по-другому. А он никогда не разведется. Да я бы себе никогда не простила, если бы он бросил эту девушку на растерзание Виоле и ее семейке!
Я все сделала правильно, просто должно еще пройти немного времени. Главное, не видеть его, не слышать о нем никаких новостей, не думать, но самое сложное — не чувствовать.
— Чувствуешь, как тут классно?! — Наташка цепким взглядом обводит заполненный людьми небольшой сквер перед новым центром.
Выглядит
— Пойдем посмотрим! — Швецова тянет меня вперед за руку, но вдруг останавливается как вкопанная. Пара секунд, и мы уже идем куда-то влево.
— Наташ, тут же не протиснуться! — возмущаюсь я, но подруга, сжав губы, настойчиво тянет меня в самую толпу.
— Там Толик, — глядя прямо перед собой, выдает Наташка, — с женой!
— Что?! — неприлично громко восклицаю. — С какой еще женой?!
На меня налетают какие-то парни — судя по ярко-желтым футболкам, как раз аниматоры — сбивают с ног, один из них быстро ловит меня, не давая моему носу коснуться серого асфальта.
— Осторожней, девчонки! — говорит парень, очень симпатичный, с открытой веселой улыбкой.
— Ага, спасибо! — Улыбаюсь ему, а сама хватаю Швецову и тащу в сторону, не слишком обращая внимание на толчки людей. — То есть как женат?! Ты же паспорт его смотрела!
Больше ничего не спрашиваю, ловя затравленный взгляд Наташки. Сколько в нем боли и обиды!
— Еще как смотрела. — Швецова прикрывает глаза, и до меня неожиданно доходит, что эту неделю усиленно делала вид, что все хорошо, не только я. — Да толку-то. Для меня он женат, и похлеще твоего… ой…
— Дымова, — выдыхаю я. — От того, что мы перестали о нем говорить, он никуда не исчез. Но в понедельник уезжает на две недели в Штаты, а как вернется, там скоро и в Лондон полетит. Так что… и вообще мы не о нем. Что с Толиком?
Швецова внимательно рассматривает свои шикарные босоножки и не торопится объяснять. Я же запоздало понимаю, что про свое второе свидание с симпатичным бариста мне подруга так и не рассказала. Хотя, видимо, было что.
— Наташ…
— Он живет с девушкой, и она ждет от него ребенка, — так и не поднимая глаз, сообщает Швецова. — Я была с ним в кафе, мы просто болтали и флиртовали, а тут она... с таким огромным животом, ей рожать вот-вот. Козел! К чертям все эти паспорта и штампы! Ничему нельзя верить.
На Швецову больно смотреть. Обнимаю Наташку крепко-крепко и мысленно обещаю себе, что все у нас с ней будет хорошо.
— Я тут на днях, кстати, прочитала, что теперь штамп о браке вообще можно не ставить в паспорт. — Наташка вот-вот расклеится. — Феерический облом.
— Хочешь, я тебя со «шкафом» познакомлю? Он точно свободен, с мамой живет, — предлагаю первое, что приходит в голову. — Или с Кораблевым, но он разведен.
— Пошли уже центр смотреть. — Швецова явно не прониклась моими идеями. — Надеюсь, что Толик туда не потащит свою беременную подружку, и Дымова там тоже не должно быть.
Сердце откликается привычной болью на его фамилию, но я не останавливаюсь, иду вперед. Ведь жизнь продолжается.
И она полна неожиданных встреч. Как сегодня...
Глава 45
— А он очень симпатичный. Тот, что повыше, мне нравится. — Наташка улыбаясь смотрит на выступление парней, которые чуть не сбили меня недалеко от входа в фитнес-центр. — И какая шикарная фигура!
Посмотреть есть на что. Тут я согласна. Три красавца-гимнаста устроили настоящее шоу, глаз не оторвать. Стоим со Швецовой в толпе и любуемся. И дело не только в профессиональной подготовке, хотя сам факт многолетних упорных тренировок уже вызывает уважение, но и в артистизме ребят, в их отношении к делу. Одного взгляда достаточно, чтобы понять: они кайф ловят от того, что делают, а не номер отбывают.
Такие мощные флюиды от них исходят, что меня впервые за много недель наконец отпускает. Внутри легкость, почти эйфория от настоящего праздника вокруг. Жизнь так прекрасна и разнообразна! И в ней столько замечательных людей, столько всего нового впереди и прекрасного!
— Он тебе улыбается. — Швецова толкает в бок и кивает на того гимнаста-аниматора, который не дал мне упасть несколько минут назад. — Классный какой. Люблю парней на спорте.
Высокий атлетичный шатен с открытой располагающей к себе улыбкой. У него правильные черты лица — прямой нос, выразительные карие глаза и красивые губы. Но притягивает он к себе взгляды своей светлой энергетикой. Никакого напряжения, никакой загадочности и холода по коже от одного взгляда.
— Он всем улыбается, Нат, и тебе в том числе. И два других парня тоже.
Мои слова тонут в громких аплодисментах — у ребят заканчивается выступление, и они уходят с импровизированной сцены, уступая место девчонкам, которые тут же начинают танцевать.
— Как это все знакомо! Иногда я тоскую по нашим старым денькам. Было весело и беззаботно. — Наташка обнимает меня за плечи. — Не скучаешь?
— Есть немного. Но я не жалею, что работаю у Дымова, если ты об этом.
— Останешься, несмотря на то что произошло между вами? — осторожно спрашивает Швецова. — Уверена, что справишься? Я вот точно в кофейню Толика ни ногой больше, а у нас и было-то всего одно свидание. А если он сам тебя уволит? Ему тоже неприятно, наверное, будет тебя видеть.
— Он легко может сделать так, чтобы вообще со мной не видеться, — после небольшой паузы отвечаю я. — И Дымов… Наташ, он никогда не опустится до того, чтобы мстить мне.
— Уверена?
— Абсолютно. Он не Леха и не Глеб. Он…
Обрываю себя, потому что чувствую, что легкость и беззаботность, подаренные выступлением гимнастов, стремительно улетучиваются. Я снова чувствую тупую боль безысходности, которая мысленно возвращает меня в кабинет Дымова.
— Петрик? — Наташка обеспокоенно заглядывает в глаза, а я отворачиваюсь от подруги.