Шрифт:
– Виктория Лим, говоришь? – громко уточнила одна из девушек, что стояли неподалеку перед входом в университет.
Услышав знакомое имя, я напрягла слух и обратила на них внимание. Хотя, учитывая то, что они не старались хоть сколько-нибудь понизить голос, прислушиваться особо и не пришлось. Обе девушки довольно изящные, стройные, с миловидными лицами и художественными движениями рук во время разговора, поэтому не трудно было догадаться, что они с факультета хореографии.
– Знаю её. Живет в общежитии, – после утвердительного кивка подруги на свой вопрос огласила громкоголосая.
Вторая согласно покивала и добавила:
– Моей подруге Ваське не повезло. Она с ней в комнате живет.
– Васька приезжая?!
– Да. Но она из большого города и дочь мэра.
– Почему она живет в общаге?
– Да кто ее знает. Видимо, хочет быть ближе с народом, – они обе рассмеялись. – Слушай, что она рассказала. У них на скульптурном планируется выставка. Знаешь, кому отведена главная экспозиция?
Вторая вопросительно подняла бровь.
– Этой Лим. А знаешь почему? Она замутила с сыном директора нашего университета! Ты только представь, как она прокладывает себе путь. Сначала преподаватель, теперь это.
– Все приезжие такие! Дамы с невысокой моральной ответственностью. Сама подумай. Разве могут в нищих регионах дать достойное воспитание?
Не таясь, они обсуждали мою подругу Викторию. Отчего женские разговоры всегда строятся на обсуждениях, осуждениях и сплетнях? По факту, в них правды меньше, чем изюма в покупном куличе. Прискорбно то, что ложь всегда многоголоса.
Честно признаюсь, не знаю, что сподвигло меня подружиться с Викой. Возможно, это желание выделится из круга досужих болтушек, или сыграла роль жалость оттого, что с ней больше никто не стремился общаться. А может, это я эгоистично хотела быть для кого-то особенной. Тем единственным другом.
Виктория была из тех тихих, спокойных девушек, которые, сами того не желая, привлекают внимание к своей персоне. Вы встречали таких. Такие люди погружены в себя, что добавляет загадочности и пробуждает интерес. Но они не спешат рассеивать сомнения и ещё больше отдаляются от вас, чем и притягивают. Их одежды всегда отглажены, вещи разложены едва ли не по цвету. Они кажутся идеальными, чем и раздражают окружающих. Чего у них не отнять – это талант.
Я восхищалась Викой и искренне считала своей подругой, до того момента пока мы не поссорились. Я думала, что она изменилась. На самом деле с ней произошло нечто более страшное. Мое дело рассказать вам правду, а не заставлять верить…
???
Вика привыкла работать материалом, собранным собственноручно, контролируя весь процесс: сбор глины, очищение от примесей, доведение до нужной консистенции. Это создавало ощущение, что в скульптуру ты вкладываешь саму жизнь. Когда она жила в деревне, с этим проблем не было, но в городе провернуть сие действие сложно. Во время подготовки к одному из конкурсов она озвучила свою мысль директору, и тот, возлагавший на неё большие надежды, предложил воспользоваться его загородным домом. Возле его участка протекала небольшая река, и земля была подходящая.
Вика обнаружила прекрасный пласт глины прямо на участке за большим двухэтажным домом. Совершенно случайно запнулась за газон, что стелился рулонами, и именно под ним находилась глина с чуть красноватым оттенком. Она отлично мялась и практически не имела примесей. Каждые выходные она приезжала и набирала два больших ведра, затем подсыпала земли, и вновь разворачивала рулон газона. В один из дней она и познакомилась с сыном директора Ильей. Илья был старше, ему было почти тридцать. Высокий статный брюнет мало чем походил на директора. Она так была озабочена подготовкой к выставке, что не сразу обратила внимание на его ухаживания. И совсем не противилась его желанию ее подвозить.
Сейчас она ожидала приезда Ильи, сидя на крыльце возле двух ведер, наполненных красно-коричневой глиной. Была ранняя весна, но солнце уже хорошо пригревало. Она притомилась и погрузилась в сон. Сон был мрачный и липкий, словно её тело погрузили в воды холодного болота. Темноту наполнял звук, напоминающий тот, что издает лопата, прорезая слой почвы.
«Шурк-шварк» «Шурк-шварк»
В видениях мелькало лицо девушки, чем-то похожей на нее, но более красивой и утонченной. Выражение ее глаз, как и звук, порождало тревогу во сне.
Привалившись к перилам крыльца, Вика выгнулась и, тяжело дыша, скатилась со ступеней, не просыпаясь.
???
Глаза разлеплялись с трудом, резало так, словно в них насыпали песка. Сквозь слезы она разглядела белый потолок, белые стены, а в нос ударил резкий запах медикаментов.
Больница? – скользнула мысль в её голове.
Вика повернула голову. На соседней койке лежала женщина средних лет, заметив её пробуждение, она соскочила с кровати:
– Ты пришла в себя! – воскликнула женщина. – Сейчас позову доктора.
Конец ознакомительного фрагмента.