Красная волчица
Шрифт:
…Прошло несколько дней. Ночью от баржи, стоящей на причале, в темноту скользнула лодка, груженная двухлитровыми фляжками спирта. До берега донесся всплеск весла, и все стихло.
На рассвете лодка вошла в небольшой приток и затерялась в нем.
Поморов вел урок. Он рассказывал ребятам об Африке, об Индии, где не бывает зимы, где водятся диковинные птицы и звери.
Витя Волков морщит нос, силится разобраться во всем. Ничего не выходит. Все озера у него получаются такими, как за селом. А реки, как Каменка, на них гагары и чайки. Наконец Витя не вытерпел и спросил:
— Зимы нету, а когда же там люди белочить ходят?
Засмеялись ребята, улыбнулся и Поморов. Витя сидел смущенный. Как можно жить на свете без ружья, без собаки, без снега?
В класс несмело вошла Ятока и остановилась у дверей… Ученики с недоумением смотрели на нее, зачем же сюда шаманка пришла.
— Проходи, Ятока, садись. Вон свободная парта, — пригласил Поморов.
Ятока села и со вниманием слушала учителя. На другой день она пришла первой, молча просидела четыре урока и так же молча ушла. Поморов долго стоял у окна и смотрел вслед Ятоке. Ему хотелось знать, о чем думает она, зачем ходит в школу.
Как-то на уроке географии Поморов поставил на стол глобус и крутнул его.
— Вот так вращается Земля.
Ятока с недоверием смотрела на вращающийся шар, но слушала с интересом. Прозвенел звонок. Она подошла к столу и потрогала глобус.
— Земля? — Недоверчиво спросила она.
— Да, Земля, — подтвердил Поморов.
Ятока улыбнулась.
— Пошто мы с тобой не падаем? Как люди вниз головой ходят?
Учитель почесал за ухом: попробуй-ка объясни. Он расстелил на столе карту Среднеречья. Ятока настороженно смотрела на огромный лист бумаги.
— Вот где мы живем, — показал Поморов карандашом на точку возле синей жилки.
Ятока нахмурила брови. И вдруг ее лицо просветлело.
— Вот Холодная река. Вот Ами, — водила она пальцем. — Это Светлый бор. Наше стойбище. Кто рисовал? Большой охотник?
— Нет, ученый.
Ятока с недоумением посмотрела на Поморова: ей непонятным было это слово.
— Откуда все знает Поморов?
— Из книг.
— Покажи мне книги.
Поморов пригласил Ятоку в свою комнатку. Она остановилась перед книжными полками, потом осторожно взяла книгу и полистала.
— Зачем одному столько книг? — спросила Ятока.
— Я — учитель, обязан много знать. Что мне нужно, о том и рассказывает мне книга, а потом я рассказываю детям.
Ятока улыбнулась. Как это книги могут говорить? Обманывает учитель. Но Поморов взял книгу и стал вслух читать.
— Учи меня читать, Поморов, — попросила Ятока. — Я тоже хочу много знать.
— Это очень длинная песня.
— Ты сейчас учи, — настаивала Ятока.
…Вокруг стола у школы собрались взрослые и дети. Они с любопытством посматривали на ящик с большой блестящей трубой. Близко подойти никто не решался: а вдруг эта труба стрелять начнет. Поморов со Степаном о чем-то говорили, посмеивались.
— Не томите душу, — нетерпеливо дергали их бабы. Поморов покрутил ручку, завращался диск, и из трубы вырвался густой бас: «Эх, ухнем…» Старухи закрестились.
Первым осмелел дед Корней. Он подошел к граммофону, заглянул в трубу, осмотрел ящик и потрогал его пальцем.
— Диковина, — покачал головой. — Куда человека спрятал? — спросил он Поморова.
— Нет человека. Это его голос записан на грампластинку. А вот этот механизм воспроизводит его.
— Чудно, — покачал головой старик.
— Ты купи, дедушка, — посоветовал кто-то из толпы. — Будешь свою старуху развлекать.
Мужики гоготали, дед Корней сердито пыхтел, но от граммофона не отходил.
Сема ткнул Василия в бок.
— Вот бы на такую штуку рев сохатого записать, поставил на горе и крути, сами быки прибегать будут.
— Надо с Поморовым потолковать.
Кончилась пластинка. К столу подошел Степан.
— Мужики, у меня дело к вам.
Бабы зашумели:
— Дай послушать!
— Уйдем в лес, слушайте, хоть круглые сутки, все равно делать нечего будет. А тут, глядишь, и языки отдохнут.
Степан достал из кармана лист бумаги.
— Бабы могут идти домой. А к охотникам у меня разговор есть. Хотел собрание собрать, да сами сошлись.
Степан прокашлялся.
— Охотничьи угодья мы распределили. Все знают, кто куда на промысел пойдет. А вот план я сейчас зачитаю. Прохлаждаться нынче не придется. Страна сильно нуждается в золоте. Надо строить заводы, а где станки взять? У капиталистов. А им подавай золото и пушнину. Мировая контра не хочет признавать нас за людей. С царями привыкли дело иметь. С пушками у них сорвалось, теперь думают голодом нас взять. Только у них ничего не выйдет, это я вам точно говорю. Мы люди жилистые. Видите, как получается. Далеко мы живем, в тайге, только вот на переднем крае оказались. Без наших белок, соболей и другой пушнины туго рабочему классу придется. И нам без рабочих нельзя. Мало еще свинца, пороха и одежды. Так что вы об этом помните. Кто думал с прохладцей жить, выкиньте из головы.
Степан заглянул в листок.
— Василий Воронов, тебе добыть триста белок, пять соболей и пятнадцать горностаев.
— Многовато, Степан, — возразил Василий.
— Не жалей ног, и в меру будет. Захар Данилович… двести белок, один соболь и десять хорьков. Хорьков ты мастер промышлять. Дед Корней — пятнадцать зайцев.
— Ноги у меня совсем худые, — тряс бородой дед.
— А внуки у тебя на что? Учить-то их тоже кому-то надо.
Последним в списке шел Поморов.
— Михаил Викторович. Под твоим началом организуется бригада охотников из учеников. Добыть двести зайцев, сто белок и двадцать горностаев. Инструктором вам определяю деда Корнея.
— Ты, Степан, еще бабью бригаду организуй, — хихикнул Трофим Пименович.
Степан в упор посмотрел на него.
— Дед, а ведь ты дело говоришь. Женскую бригаду я сколочу и сам с ней в лес пойду.
— Смотри, не растеряй баб-то.
— А я на них колокольчики навешивать буду. Только смотрите, как бы потом перед бабами краснеть кое-кому не пришлось.
Глава IX
Багряным заревом полыхают осиновые рощи, желтой порошей падает с лиственниц хвоя, золотым ковром устилают землю березовые рощи. Потемнели кедровые хребты.