Красный Барон
Шрифт:
— Так он и туда заходит?! — ахнул Сильвио.
— Во все английские порты, вплоть до Новой Англии!
Больше ничего конкретного о Красном Бароне шкипер сказать не мог, и беседа постепенно вошла в свое обычное русло — о дальних плаваниях, о битвах, о бабах — как же без них-то?
Не особенно вслушиваясь, Андрей и не заметил, как задремал — умаялся за день. Едва добрался до койки, рухнул, закрыв глаза, и провалился…
— Вы не знаете, с какой платформы идет
Ей так же, по-русски, ответили:
— Нет. Мы не местные.
— И мы не местные, — отойдя от края платформы, Громов взял девушку под руки. — Тут, похоже, русские все.
И в самом деле, на платформе пустого полустанка Масанес окромя дюжины туристов, приехавших, как и Громов с Владой, на электричке из Калельи, никого больше не наблюдалось, и получить информацию было не у кого, оставалось ждать да поглядывать на железнодорожные пути, ибо находящийся на платформе вокзальчик с затопленным водой туалетом оказался пуст, как карман алкоголика. Правда, на окне пустой кассы висело объявление — «Туалет в новом вокзале». Но вот этого нового вокзала нигде видно не было — мешали отстаивавшиеся рядами электрички, — а пойти поискать не очень-то хотелось — все боялись пропустить поезд.
— Ну забрались, — усевшись на скамейку у лифта, вздохнула Влада. — Нет, чтоб как все люди ехать — автобусом, с гидом. Привезут, все покажут, отвезут — чего еще надо-то?
— Приключений, душа моя! — усевшись рядом, молодой человек обнял девчонку за плечи. — Мы ж с тобой не бараны, чтоб стадом ходить.
— Ну вот и сиди теперь тут! Без пива, без вина, без… Вообще без цивилизации. А в туалете этом местном я, между прочим, все ноги промочила.
— Да не заболеешь — тепло.
— Дело не в этом! Надо, как все, и…
— Ах, милая… — погладив девушку по плечу, Громов поцеловал ее в губы. — Какая ты все же красивая!
— Ой, не подлизывайся, ладно?
— Да ладно…
Андрей потрогал пальцами висевший на шее медальон с изображением чудотворной иконы Тихвинской Божьей Матери… затем рука его, слово сама собой, скользнула к плечу подружки, а затем — и в вырез ее маечки, легко добравшись до упругой груди.
— Да что ты делаешь — люди кругом же!
Влада округлила глаза… и довольно улыбнулась — уж конечно, ей было очень приятно… и немного страшновато — вдруг да кто заметит их ласки? Впрочем, она же не голая сидит, да и кругом все свои, русские — да и мало их.
Их губы снова слились в поцелуе, пылком, долгом и сладостном, и синие глаза Влады затянули Андрея, словно омут неопытного купальщика — казалось, навсегда…
— Поезд!!! — вдруг закричал кто-то над самым ухом. — Поезд!
— Корабль!!!
— А? Что такое?
Молодой
— Корабль! По левому борту — судно. Повернуло к нам.
— Судно? — Андрей поспешно накинул на плечи кафтан. — Сколько мачт? Под чьим флагом? А впрочем — сам сейчас посмотрю.
Судя по тому, что знал о кораблях этого времени бывший заядлый судомоделист Громов, это был двухмачтовый шлюп, довольно быстроходный и маневренный, с парусным вооружением шхуны и примерно двумя десятками пушек, одна из которых как раз сейчас выстрелила, и упавшее в воду ядро взметнуло тучи брызг прямо перед носом «Эсмеральды».
— Приказывают лечь в дрейф, — оторвавшись от штурвала, флегматично заметил шкипер. — Идут без флага — пираты, ясно, как божий день.
— Та-ак… — задумчиво скривился лейтенант. — Альфонсо, мы сможем уйти?
Моряк пожал плечами:
— Вряд ли. И для нас и для них — боковой ветер. Но у них больше матросов — с парусами управятся куда быстрее нас.
— Но мы сможем совершить поворот? Как раз по ветру, прямо из дрейфа… как они просят.
— Сможем, но…
— Понимаю. Почти все наши люди должны быть на мачтах, у такелажа.
— Именно так, сеньор лейтенант.
Громов скривился:
— Значит, нужно избежать абордажа любой ценой. И напасть первыми!
— Напасть?! — хохотнул поднявшийся на корму боцман. — Клянусь всеми чертями, такой поворот дела мне нравится!
— Мне тоже, — Хименес кивнул и посмотрел в глаза Громову. — Командуйте… капитан!
Андрей уже не раздумывал — в его голове сложился четкий план, вполне авантюрный, но… при определенном везении — не столь уж и большом — все должно было сработать.
— Так! Слушать все сюда! Ты и ты — спустить паруса. Боцман — заряжайте мушкеты. А вы, парни, — пушки правого борта — к бою! Заряжать картечью, угол подъема стволов — наивысший.
— Мы не ослышались, сеньор капитан? — несмело обернулся один из матросов. — Правого борта, не левого?
— Именно правого!
— Но чужой корабль слева!
— Делать, как я сказал! — рявкнул сеньор лейтенант, с удовлетворением глядя, с какой поспешностью матросы кинулись исполнять приказание.
Как вместе со шкипером прикинул Громов, у них в распоряжении было еще минут двадцать, зарядить семь двенадцатифунтовок, каждая из которых весила всего тонну — не такое уж и сложное дело за это время.
Чужой корабль несся к «Святой Эсмеральде» на всех парусах, словно изголодавшийся волк, вдруг почуявший нешуточную добычу. Уже хорошо видны были столпившиеся на палубе вооруженные люди — сверкали на солнце палаши и абордажные сабли, вот кто-то пальнул из мушкета… вот снова рявкнула пушка.