Красный цветок
Шрифт:
– Травмы есть?
– Конечно! Иначе сидела бы я тут с тобой и беседовала!
Я с трудом заставила себя не дергаться и повременить с возмущенными возражениями, пока Эллоис бесцеремонно поднимал пышные юбки до колен.
– Н-да, - выдохнул он. И без того не пылающее румянец лицо стало совершенно снеговым.
– Кошмар.
– Какие мы впечатлительные, - скорчила я гримаску.
– Ай, ты! Поосторожней! Я, между прочим, не стоик какой-нибудь. Мне больно, когда дергают за больную ногу! А я, в отличие от тебя, кайф от боли не ловлю!
– Вывих, - невозмутимо диагностировал Эллоис*сент, впрочем, я и без него это знала.
– Поразительная проницательность. Какой ты все-таки умный, кузен!
– не удержавшись, поглумилась я.
– Тебе что, солнце голову напекло?
– У меня внутренний жар, - с придыханием проговорила я.
– Не можешь помочь? Наверное, нет. Думаю, ты уже успел весь выдохнуться, бедняга. Столько физических упражнений зараз! Сначала одна кобыла, потом другая. На меня, я полагаю, сил и прыти уже не хватит, - тараторила я, не заботясь о смысле, наблюдая, как мальчишка, раздвигая носком сапога густую траву, что-то высматривает.
– Ты вообще меня слушаешь?! Что ты там ищешь, скажи на милость?!
Подняв тонкую хворостину, Эллоис*сент пару раз стегнул ею по ладони, со свистом рассекая воздух.
Я напряженно следила за его действиями. Не слишком хорошо изучив его характер, я опасалась, как бы мне не всыпали за всё хорошее 'горячих'.
– Ну, что ты?
– бросив короткий взгляд исподлобья, скривил губы в усмешке сомнительный спаситель.
– Я не бью женщин. Это один из жизненных принципов.
– Под давлением обстоятельств принципы у людей могут и поменяться.
– Пока давление далеко не так сильно.
Очистив хворостину от грубой коры, Эллоис*Сент протянул её мне:
– Зажми зубами.
– Чего?
– тупо возмутилась я.
– Делай, как говорю. Если, конечно, не желаешь, чтобы я сделал это за тебя. Но, если честно, мне как-то не хочется совать палки в чужие зубы.
– Не стану я всякую дрянь в рот брать, - достав платок, свернув его трубочкой, я вонзила в него зубы, руками изо всех сил уцепившись за траву, закрыла глаза и кивнула.
Мол, давай, начинай. Мучай.
Не произнося лишних слов, Эллоис быстрым, точным, ловким движением вправил сустав.
Боль стеганула и отпустила.
– Молодец, - похвалили меня.
И хоть это оказалось приятным, я ворчливо отозвалась
– А что? У меня был выбор? Знаю, знаю: выбор есть всегда. Хватит болтать. Лучше помоги мне подняться.
Эллоис*сент сжал мою руку, удерживая на месте.
– Что?
– возмутилась я.
То, что меня волновали его прикосновения, после всего, чему я была свидетелем несколько минут назад, меня, мягко говоря, выводило из равновесия.
– Рано.
– Ой! Вот только не нужно этих Чеаровских 'вампиронаоборотов'!
Пришла очеред Эллоис*сента 'чавокать'.
– Ты сейчас станешь мне кровь предлагать в лечебных целях? Разве нет?
– Одиф*фэ, - строго глянув на меня зелеными взрослыми глазами, сухо произнес мальчишка.
– Тут жарко. Тут грязно. Тут рои мух. Я вспотел, воплотись Слепой Ткач. И я не собираюсь здесь торчать ни в угоду тебе, ни кому-то другому. Хочешь пообщаться со мной поближе, я всегда рад повторить сделанное тебе в первую же ночь предложение. Хочешь, чтобы тебя пожалели - я красочно опишу всем, в каком бедственном положении тебя отыскал. Хочешь, чтобы тебя очень сильно пожалели - я могу тебя оставить и прислать кого-нибудь ещё, кого, даст случай, ты переносишь легче, чем меня. Но если мозги у тебя ещё не совсем расплавились, то давай побыстрей с этим покончим, да?
Руки у меня так и чесались. Но постоянно выставлять себя истеричкой кому приятно?
Тот род лечения, которому мне предстояло подвергнуться, требовал близкого физического контакта. А единственные, кому мой вид мог показаться интересным, были проклятые насекомые - мухи!
– Делай, как знаешь, - сквозь почти сжатые губы зло выронила я.
Объятия Эллоис*сента не столько доставляли удовольствие, сколько смущали.
– А иначе - никак? Может быть, будет проще просто перевязать?
– Мы вроде как договорились?
– поднял он бровь.
Высокомерный сукин сын!
Я не знала, кто раздражает меня сильнее: он или я? Терпеть не могу тех, кто ломается, лицемерит и многословит. А именно этим я и была занята. Однако...нужно как можно быстрее разобраться в собственных чувствах. И делать это не при сукином сыне - он, как все менталы, отличный телепат.
Одной рукой меня удерживали за талию, а другой он с силой нажал на себя, где-то в области солнечного сплетения. Полагаю, физическое воздействие сопровождалось магическим ударом. На губах крупным драгоценным камнем набухла сочная алая капля.
Со стоном я поддалась давлению удерживающей меня руки и слизнула драгоценный горячий человеческий сок. Сначала робко, затем жарко, а после почти теряя контроль, словно зверь.
Страсть и жажда переплелись. Каждой клеточкой тела я впитывала исходящее от Эллоиса тепло. Впитывая в себя его желание, возвращала его сторицей. Жажда и потребность, чтобы схватка продолжалась, заставляли начисто позабыть о том, ради чего все затевалось изначально. Тело Эллоиса становилось все тяжелее, кожа - горячее.
– Довольно! Достаточно!
– объявила я.
Перед внутренним взглядом проскользнуло утреннее видение 'тупой коровы', развалившейся на лавках с задранными юбками. Мне совершенно не улыбалось выглядеть так же.
– Хватит, я сказала!
Эллоис, тяжело дыша, все-таки послушно с меня скатился, растянувшись на траве. Я чувствовала тепло его тела у своего плеча; его ладонь у своей ладони.
Постепенно сбившееся дыхание восстановилось.
Повернув голову, я встретилась с его смеющимся взглядом.