Красный Франкенштейн. Секретные эксперименты Кремля
Шрифт:
Катехизисом Ильи Ивановича Иванова была книга Чарльза Дарвина «Происхождение человека и половой подбор», а в ней автор теории эволюции, рассуждая о строении черепа, утверждал: «В этом и в других случаях, которые теперь будут, причиною более частого сближения древних рас в некоторых признаках с низшими животными, нежели новейших, служит то, что новейшие несколько далее отстоят по длинной родословной линии от своих древнейших получеловеческих предков, нежели древние расы»1.
В дарвиновском исследовании имеются и другие «оригинальные» идеи. Одна из них заключается в сближении «идиотов-микроцефалов» и собственно антропоморфных обезьян. «Идиоты так же в других отношениях сходны с низшими животными; так, сообщают о многих случаях, когда они тщательно обнюхивают каждый кусок пищи, прежде чем съедят»2. Для подкрепления своих догадок он перечислял некоторые характерные, с его точки зрения, особенности поведения этих душевнобольных: «Они сильны и замечательно деятельны, постоянно резвятся, прыгают и гримасничают. Часто они взбираются по лестницам на четвереньках и замечательно развита у них склонность карабкаться на мебель и на деревья»3. И далее «…описывали многие случаи, когда их тела были замечательно волосаты»4.
В примечании к этому утверждению Дарвин уже называет этих микроцефалов «звероподобными идиотами»5. Один из сподвижников Дарвина известный эволюционист Альфред Уоллес также считал что существующие ныне народы, живущие в первобытных условиях, являются весьма близкими родственниками шимпанзе. Он настаивал, что «естественный подбор мог только снабдить дикаря мозгом, немного превосходящим мозг обезьяны»6.
Для Чарльза Дарвина было исключительно важно привести как можно больше доказательств животного происхождения человека, указать на множество черт, объединяющих нас с антропоморфными обезьянами. Порой в этом естественном для ученого желании он заходил слишком далеко, придумывал нелицеприятные термины, позволяющие заподозрить его в расизме и даже мизантропии. Ну что ж, он был дитя своего времени, мог заблуждаться и не понимать, что его теоретические построения со временем станут руководством к действию для вождя Третьего рейха или советских дарвинистов-практиков. Последние, впрочем, опирались не только на наследие Дарвина, но прежде всего на марксизм.
Сегодня же мы имеем более подробную доказательную базу общности с высшими приматами. Марксизм еще недавно считал главными человеческими достижениями речь и умение изготовлять орудия труда. Эти признаки, как утверждали отцы диалектического материализма, отсутствовали у обезьян. Фридрих Энгельс в работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» настаивал: «Ни одна обезьянья рука не изготовила когда-либо хотя бы самого грубого каменного ножа»7.
Однако в последние тридцать лет постулаты марксистского учения были подвергнуты серьезным сомнениям. Многочисленные наблюдения за шимпанзе в естественных условиях убедили ученых, что стаи этих приматов изготавливают орудия труда, хотя это и не каменные ножи. Более того, в каждой группе обезьян существует своя культура различных приспособлений для раскалывания орехов или ловли термитов. Навыки передаются из поколения в поколение и, по сути, уникальны для каждой стаи. Сообщества горилл и шимпанзе в зачаточной форме имеют и то прекрасное качество, которое в человеческом мире называется «гуманное отношение к ближнему». Больные и раненные животные получают от своих сородичей элементарную помощь и пищу, которую инвалиды не смогли бы добывать самостоятельно.
В различных стаях обезьян были зафиксированы и своеобразные ритуальные действия, напоминающие танцы, или даже начала религии. А американский ученый Йеркс считал, что поиск обезьянами блох в шерсти своих сородичей — это начало социального поведения.
Особой заслугой древних предков человека Фридрих Энгельс считал навыки речи. «Короче говоря, формировавшиеся люди пришли к тому, что у них появилась потребность что-то сказать друг другу»,8 — писал основоположник марксизма в 1876 году. Но и эта сторона уникальности наши предков была подвергнута проверке экспериментальной наукой. Оказалось, что шимпанзе способны усваивать навыки осмысленной речи. Впервые об этом сообщил Юджин Линден в сенсационной книге «Обезьяны, человек и язык», вышедшей в Нью-Йорке в 1974 году [11] . Эта история началась с того, как в 1966 году супруги Гарднеры приобрели молоденькую самку шимпанзе, получившую имя Уошо. Хозяева решили научить свою покупку говорить на языке жестов — амслене. Им пользуются глухонемые. В амслене каждому жесту соответствует слово. Гарднерам сопутствовал успех. Уошо быстро овладела этим языком, и в апреле 1967 года она попросила у своих приемных родителей «дать вкусненького». Это событие потрясло науку, а Уошо продолжала преподносить сюрпризы. Она называла «грязной обезьяной» сидевшую в клетке мартышку и заявляла о своем грустном настроении. Помещенная в группу других шимпанзе, Уошо смогла обучить своих сородичей амслену, и приматы общались на этом языке между собой. Эти опыты стали классическими и доказали что обезьяны способны осмысленно использовать изобретение человечества — язык глухонемых.
11
В СССР она была опубликована лишь в 1981 году.
В те же годы в Санта-Барбаре другая шимпанзе Сара тоже преподнесла необычные результаты. Она была воспитанницей доктора Дэвида Примака и была обучена общению с помощью разноцветных пластиковых жетонов, которым соответствовали различные существительные, прилагательные и глаголы. Обезьяна смогла строить осмысленные предложения, хотя сама система жетонов была слишком громоздкой.
Маленькая грань между ними и нами быстро сократилась и породила множество вопросов, адресованных доминирующему на Земле примату.
Биологические же различия человека и, например, шимпанзе ничтожны. В последовательностях аминокислот, образующих протеин красных кровяных телец, таких различий вообще не существует. Разница геномов человека и шимпанзе составляет всего 1,6 %. Именно в генах этой разницы и ищут сегодня причину особенностей мышления Homo sapiens. Одной из них стал ген FOXP2, обнаруженный в 2001 году учеными в лаборатории Оксфорда. Подобный ген есть и у шимпанзе, но звериный код речи отличается от кода речи людей.
В 80-е годы XX века молекулярные исследования подтвердили гипотезу Дарвина: горилла, шимпанзе и человек имели общего предка. Даже по внешним признакам нас объединяет много общего, хотя биологическая стратегия людей сделала их властелинами планеты. Но и мы, и они по-прежнему принадлежим к общему семейству гоминидов.
Шимпанзе, если быть точным, в буквальном смысле слова является нашим братом. Но ни младшим или старшим, а равноценным.
Точнее даже, этих братьев три — три подвида, обитающих в Африке: обыкновенный шимпанзе, карликовый, или бонобо, и швайнфуртовский шимпанзе.
Первый из них обосновался в саваннах западной части континента, второй — в экваториальных лесах, а третий — в Танзании и Уганде. Потенциально все они подходили для экспериментов Иванова.
2
В 20-е годы XX века на биологическом древе нашей родословной оставалось еще много белых пятен. Но родство с гориллами, орангутангами и шимпанзе у ученых сомнений не вызывало. Автор книги «Происхождение человечества» немецкий ученый Ганс Вейнерт утверждал, что древние люди — питекантроп и австралопитек — особенно близки именно шимпанзе. По мнению германского антрополога, общим предком человека, шимпанзе и гориллы — «древним членом человекообразной подгруппы», интриговавшим Дарвина, — по-видимому, был дриопитек, обитавший на Земле в эпоху миоцена.
Обезьянье родство волновало и пионера в области трансплантации половых желез французского хирурга Воронова, утверждавшего: «Взрослые человекоподобные обезьяны — шимпанзе, горилла, орангутанг — поразительно похожи на нас, и когда я в своей лаборатории наблюдаю за выразительной мимикой шимпанзе, когда я смотрю, как они ходят на двух ногах, размахивая своими человечьими руками, с таким сознательным выражением на своих человечьих лицах, я отдаю себе отчет в том, что их степень развития гораздо более приближает их к человеку, чем к каком-либо животному, даже к низшим обезьянам. К тому же их зубы, их внутренние органы, их половые железы сходны с нашими и отличаются от тех же органов других животных. Даже их мозг анатомически подобен нашему. У всех животных мозжечок находится позади больших полушарий головного мозга; у человека, наоборот, оба полушария настолько развиты, что покрывают собою мозжечок. Мозг человекоподобных обезьян отличается таким же строением: их полушария также покрывают мозжечок»9.
Множество ученых в те годы стремились подкрепить идею родства гоминидов всеми доступными им средствами. Большая советская энциклопедия, не нашла ничего лучше, как проиллюстрировать родство следующим примером: «У шимпанзе отмечены многие виды половых извращений, свойственных человеку (онанизм и др.)»10. Фиксировалась впечатляющая похожесть сперматозоидов человека и шимпанзе. Этот факт Ганс Вейнерт считал одним из самых важных и допускал возможность успеха в деле скрещивания людей и этих обезьян. Эмбриолог Зеленка подчеркивал невозможность различить зародыши человека и шимпанзе на ранних стадиях формирования плода. Такое положение сохранялось, по его мнению, до третьего месяца беременности. Очевидная разница обнаруживается только на пятом. Но и в этом случае она была невелика.