Красный Франкенштейн. Секретные эксперименты Кремля

Шишкин Олег Анатольевич

Корреспондент «Русского времени» не подозревал, что образ таинственного профессора по милости губернатора мсье Пуаре, поселившегося в загородном парке Jardin d’Espais, мучил воображение всей белой публики, обитавшей в Конакри. В мире, где событиями являются лишь смена сухого и влажного сезонов, да прибытие рейсовых пароходов, любой мало-мальски интересный человек на виду.

И когда в тот же вечер в упомянутое выше кафе, где собирались сливки общества, вошел торжествующий Ткачев, посетители замерли, предвкушая лихую историю. И чутье их не подвело. Вот как корреспондент описывал свой вечерний триумф:

«Миссия профессора очень важная, да! Так как десятилетний опыт советизации России не дает положительных результатов, то большевики решили создать новую “советскую расу”. Вы спрашиваете, какую?

Все застыли в ожидании.

— Новую расу, способную воспринять и твердо усвоить коммунистические идеи. Полулюдей, полуобезьян»29.

Впечатляющая история Ткачева шокировала присутствующих. Конечно, многие из них читали в газетах туманные сообщения о предполагавшихся экспериментах доктора Воронова в парижской Лаборатории экспериментальной физиологии College de France. Но это казалось областью фантастики, а тут, прямо под боком, в местном парке, под покровительством колониальной администрации советский профессор уже творит свое чудо. Еще один успех советской науки? Еще один триумф материалистического мировоззрения? Но уже одно только подозрение Ткачева о действительной миссии сына ученого в таинственных опытах вызвало сострадание к нему.

«— Бедный юноша, — все-таки говорит один француз, — теперь понятно, почему сын профессора такой бледный и грустный.

— Не беспокойтесь, — говорю ему, — к профессору скоро приедет еще один родственник, здоровый и крепкий.

— Са ва, советская наука спасена!»30

Номер «Русского времени» от 6 июля 1927 года был отправлен с дипломатической почтой в Кремль к Горбунову. Посылку сопровождала раздраженная сопроводительная записка представителя Наркомздрава во Франции доктора Рубакина. Сам Иванов этой газеты еще не видел: 1 июля он вместе с сыном и партией шимпанзе погрузился на корабль, уходивший в Марсель. Мучительный путь в Европу отнимал у него последние силы, и только месяц спустя он отправил в столицу СССР короткую телеграмму: «ГОРБУНОВУ, КРЕМЛЬ, МОСКВА. ПАРИЖ 3/VIII, 15 Ч. 20 М. СЕРЬЕЗНО БОЛЕН. ОБЕЗЬЯН ДОСТАВИТ РУБАКИН. ПОДРОБНОСТИ ПИСЬМОМ. ИВАНОВ»31.

Примечания

1 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 87.

2 Природа. — 1933. — № 5–6. С. 144.

3 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 16. — Л. 56–55.

4 Там же. Л. 23.

5 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 16. — Л. 110.

6 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 82–80.

7 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 79.

8 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 74–73.

9 Россиянов К. Опасные связи… // ВИЕТ. — 2006. — № 1.

10 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18.

11 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 16. — Л. 109. Как рассказывала мне историк медицины Татьяна Грекова, знавшая сына Иванова — Илью Ильича, тот всю жизнь испытывал проблемы, связанные с укусами шимпанзе, и только незадолго до его смерти она узнала, с каким экспериментом были связаны эти проблемы.

12 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 16. — Л. 108–107.

13 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 63.

14 Там же. Д. 16. Л. 107.

15 Мечников И.И. Этюды оптимизма. — М., 1987. — С. 167.

16 Русский антропологический журнал. Т. 13. Вып. 3–4. — М., 1924. — С. 26.

17 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 16. — Л. 108.

18 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 76.

19 Там же. Д. 16. — Л. 100.

20 Там же. Л. 96.

21 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 16. — Л. 95.

22 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 75.

23 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 73–72.

24 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 2.

25 Там же. Л. 1.

26 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 17.

27 Мечников И.И. Этюды оптимизма. С. 253.

28 Русское время. — Париж. — 1927. — 6 июля.

29 Русское время. — Париж. — 1927. — 6 июля.

30 Русское время. — Париж. — 1927. — 6 июля.

31 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 16. — Л. 117.

 Глава 11. Призраки антропологии 

1

Илья Иванович Иванов охотился на обезьян в джунглях Гвинеи и Габона, а мировая антропология переживала бурную эпоху открытий. Из глубины земли восставали тени дикого прошлого. Они тревожили светил науки и задавали трудные загадки. Одна за другой появлялись все новые и новые находки костей ископаемых предков человека. Они заставляли антропологов праздновать победы и… разочаровываться.

Знаменитый зуб гесперопитека из Небраски, фигурировавший на «Обезьяньем процессе» как доказательство эволюции, в 1927 году прошел новую экспертизу. Было установлено, что он принадлежал вовсе не обезьяночеловеку, а дикой свинье-пекари, когда-то обитавшей в Северной Америке. Более того, это животное и сегодня резвится в степях Парагвая. Тот, кто козырял этим доказательством на суде, либо был мошенником, либо жертвой мошенников. Но в любом случае он позволил появиться на свет свинозубому монстру.

Но не только скелеты и окаменелости заставляли трепетать научные круги.

В 1929 году из голландских колоний на Суматре поступило сенсационное сообщение об открытии здесь живых неизвестных человекообразных обезьян: оранг-пендека («короткого человека») и оранг-летью («человека говорящего»). Голландская и германская пресса включились в обсуждение научной сенсации. Однако первые известия об оранг-пендеке сообщил 600 лет назад Марко Поло. На страницах путевого дневника венецианец приводил обычай аборигенов Суматры мумифицировать головы человекоподобных обезьян, пользуясь камфарой и пряностями. Во время странного ритуала голова животного причесывалась, форма черепа слегка изменялась, а морде придавалось сходство с человеческим лицом. Чтобы разница была минимальной, изготовители сувениров тщательно выщипывали волосы своему изделию. Перед тем как уйти на рынок, этот шедевр делался неотличимым от останков какой-то экзотической мумии [33] .

33

Сегодня мы могли бы с интересом отнестись к сообщениям Марко Поло. В малоисследованной Индонезии хватает белых пятен. Именно там время от времени находят то новые виды животных, то целые племена. Вполне возможно, что таковые чучела выделывались из последних Homo floresiensis, чьи кости совсем недавно были обнаружены на острове Флорес.

На малоисследованной Суматре обитали орангутанги и гиббоны, но нельзя было исключить, что где-то в малодоступных джунглях этого острова затерялось еще одно ответвление антропоидов. В 1924 году директор Зоологического музея в Бейтензорге, расположенного на острове Ява, получил странный подарок от голландского дипломатического представителя в Палембанге — восковую отливку следа загадочного оранг-пендека. Таинственный оттиск, похожий на человеческий, на деле оказался идентичным следу малайского медведя. Призрак загадочного существа снова ускользнул от человека, но вскоре опять заявил о себе.