Красный Корсар (ил. И.Кускова)
Шрифт:
– А это кто там подальше снимает с себя одежду? – спросил Уайлдер.
– Это голландец, он очень экономен: по его мнению, перед смертью не стоит надевать новую одежду. Рядом с ним гасконец готовится к битве. Это две противоположности. Если бы они сражались, то сразу легко мог бы победить француз, прежде чем голландец сообразил бы, что бой начался. Но при первой же осечке француза победа осталась бы за голландцем.
Корсар говорил, улыбаясь жестокой улыбкой, и горечь слышалась в его словах.
– А эти два коренастых матроса, которые с таким вниманием рассматривают приближающийся фрегат?
– Это
– Они так смотрят на корабль, будто считают, что позволять ему приближаться не ст'oит.
– Да, они народ расчетливый, и я не удивлюсь, если они уже заметили, что на корабле те самые лишние четыре пушки, о которых вы говорили. У них великолепное зрение, они также крепкие и сильные, с толковой головой на плечах и сумеют из всех своих преимуществ извлечь выгоду.
– Вы думаете, что они недостаточно храбры?
– Ну, я не посоветовал бы никому становиться у них поперек дороги. У них ум не подвижный, язык не бойкий, но того, что втемяшится в их голову, не выбьешь и колом. Если им взбредет в голову сражаться, то их пушки будут лучшими, в противном же случае придется пожалеть порох, который они потратят. Однако мы теряем на болтовню время, пора приступать к серьезной работе, мистер Уайлдер, мы покажем им наши паруса.
Лицо Корсара преобразилось, и он направился по палубе, а помощник начал отдавать соответствующие распоряжения. Найтингейл командовал своим резким голосом: «Ставить паруса!»
До этого времени матросы вели себя по-разному: одни выражали радость, ожидая богатой добычи, другие, лучше зная своего командира, еще не были уверены в решении нападать; некоторые, более осмотрительные, покачивали головами по мере приближения корабля и взвешивали опасность положения. Но опыт убедил всех, что командир их знает, что делает, и всегда будто чудом получает все сведения о неприятеле, и потому все с доверием ожидали его решения.
При первой команде лица моряков оживились, и все с радостью бросились выполнять распоряжения.
Уайлдер быстро отдавал одну команду за другой, он был правой рукой командира, и теперь ему все подчинялись.
В одно мгновение голые мачты покрылись белоснежными парусами, и корабль закачался на волнах, ожидая, когда ему укажут направление. Все было готово, и Уайлдер направился к корме, где застал Корсара, рассматривающего незнакомца. Уже показался желтоватый остов судна с его бортами, установленными пушками, свидетельствующими об огромной мощи военного корабля.
Госпожа Уиллис с Гертрудой стояли рядом с Корсаром, наблюдая за всем окружающим.
– Мы готовы, – сказал Уайлдер, – и ожидаем только указания лечь на курс.
Корсар вздрогнул, приблизился к помощнику и, устремив на него свой взгляд, спросил:
– Вполне ли вы уверены, что узнали это судно?
– Да, у меня нет никакого сомнения.
– Это корабль королевского флота! – вставила гувернантка.
– Да, я это уже знаю. Ну, Уайлдер, испытаем его ход. Уменьшите нижние паруса и разверните передние.
Молодой человек поклонился и пошел исполнять приказание. Но когда он отдавал команду, голос его несколько дрожал,
Как только «Дельфин» пришел в движение и вода около него запенилась, Корсар подозвал Уайлдера к себе на корму. Некоторое время взгляд его был устремлен на приближавшийся корабль, как будто в последний раз измерил его силу.
– Мистер Уайлдер, – сказал командир тоном человека, рассеявшего свои сомнения, – я не в первый раз вижу этот корабль.
– Вполне возможно: он исколесил почти все воды Атлантического океана.
– Да, не в первый раз мы с ним встречаемся. Небольшая перемена окраски не слишком изменила его вид, я узнаю его по расположению мачт.
– Да, эти мачты стоят с б'oльшим наклоном назад, чем обычно.
– Это удивительно. Долго вы служили на нем?
– Несколько лет.
– И вы его оставили…
– Перед переходом к вам.
– Скажите, они обращались с вами презрительно, не попрекали вашим американским происхождением? Называли провинциалом?
– Оттого-то я его и оставил.
– Вы еще были на нем во время мартовского равноденствия?
Уайлдер утвердительно кивнул головой.
– Я так и думал. Вы сражались с иностранным судном в шторм? Ветер, волны и люди – все тогда объединилось против него.
– Да, помню. Мы вас узнали и думали, что пришел наш последний час.
– Мне нравится ваша откровенность. Мы храбро дрались, как мужчины, и это должно теперь только упрочить нашу дружбу. Я более ни о чем вас не расспрашиваю, дружба моя не покупается изменой тем, кому вы служили раньше. Вы теперь плаваете под моим флагом, и этого довольно.
– А что это за флаг? – спросил рядом нежный, но твердый голос.
Корсар быстро обернулся и встретил испытывающий взгляд старшей дамы. Различные противоречивые чувства отразились на его лице и сменились выражением изысканной вежливости, с которой он всегда обращался к своим пленницам.
– Оказывается, женщине приходится напоминать морякам об их обязанностях! Мы поступили против правил вежливости, не показав до сего времени нашего флага. Прикажите поднять его, мистер Уайлдер, чтобы мы ни в чем не отступали от морских обычаев.
– Но и фрегат не вывешивает флага.
– Все равно, покажем ему пример вежливости. Прикажите поднять флаг!
Уайлдер открыл шкаф, наполненный целой массой флагов, и остановился в нерешительности, не зная, который из них ему выбрать.
– Под каким флагом вы желаете идти?