Красота по-русски
Шрифт:
– Идемте-ка кофейку попьем, – предложил он.
Оттолкнулся плечом от стены, сделал шаг к ней и протянул руку. Ленка, взявшись за предложенную ладонь, только сейчас сообразила, что сидела до сих пор далеко не в утонченной и эстетичной позе, торопливо поднялась, смутившись, что нисколько не остудило ее воинственного пыла.
– Столик совершенно уникальный! – воинственно заявила она.
– Чем же? – перехватив ее за локоть, мягко, но настойчиво направляя по коридору в сторону кухни, полюбопытствовал
На самом деле, при всей его внешней отстраненности и спокойствии, он понял, что ему почему-то невероятно важно ее мнение, именно ее! И показалось, что если она поймет, почувствует по-настоящему…
Этот столик – любимый, знаковый и важный для него. Денис с самого начала, с эскизов и подбора дерева, знал, что выполнит его только для себя, но и не в этом дело! Он поставил перед собой некую сверхзадачу, цель: если он справится так, как задумал, чтобы предмет зазвучал, запел, то станет заниматься серьезным производством, не получится – останется реставратором.
Справился! И понимал, что великолепно! Любил этот столик.
И на тебе! Теперь ждет с каким-то замиранием дыхания рецензии этой Невельской, и даже нервничает, честное слово!
Лена замолчала, задумавшись, пока Денис вел ее через коридор и затем варил кофе, продолжая наблюдать за ней краем глаза.
Елена Алексеевна, увлеченная разбором своих впечатлений и не заметила, где оказалась, не оборачивалась по сторонам, осматриваясь в незнакомой обстановке, как сделала бы любая другая женщина на ее месте.
– Так чем же? – повторил вопрос Денис, усмехнувшись этой ее глубокой задумчивости.
– Он очень созвучен с вами, – старалась объяснить свои ощущения Лена, – всем: неяркой цветовой гаммой, линиями. Ну, не знаю! Не один конкретный стиль, а смешение нескольких, но настолько гармоничное и глубокое. Внешняя строгость, классика форм, я бы сказала даже, сдержанность – и невероятная музыкальная ажурность резьбы, деталей, то, что не сразу бросается в глаза. Столик словно хранит множество тайн и тихо-тихо поет о них, а услышать может не каждый, это как ваша визитная карточка, что ли. Я бы назвала его просто: «Арбенин».
У Дениса убежал кофе.
Он смотрел на Елену ошарашенно, так поразился этому ее видению, словам, которые она подобрала для объяснения.
А Ленка смутилась ужасно и пнула себя мысленно очередной раз:
«Ты какая-то притыркнутая, Лена, ей-богу! Полезла под стол, уселась посреди холла, вела с ним беседы, так и сидя на корточках, – вообще уже совсем караул! А теперь еще и речь толканула идиотскую! Поздравляю! Показала себя в лучшем свете, профессионалка хренова! Чего тебя понесло!? «Внешняя строгость… множество тайн… поет». Нет, ну не ку-ку?»
Хорошо, Денис быстро повернулся к ней спиной, ликвидируя последствия выкипания и заново повторяя процесс приготовления кофе,
– Вы с чем кофе пьете? – не поворачиваясь к ней, спросил Арбенин.
– С молоком, без сахара.
– Есть хотите? – так же, спиной к ней, совершенно непонятным тоном продолжил спрашивать он.
– Нет, спасибо.
– Присаживайтесь за стол.
Ах ты ж, господи, светскость крепчала! Ленка опасливо оглянулась по сторонам, осматривая обстановку кухни и стол, предложенный к испитию кофия. Не дай бог, и здесь какие вещи Арбенина есть или какого-то другого мастера известного! А то она опять обо всем забудет и полезет изучать, окончательно оконфузившись! С нее станется!
Пронесло!
Стол – ну а как же! – тоже был не хиллари, вполне себе антикварный – конец девятнадцатого века, круглый, на одной массивной ножке, но не арбенинский, и на том большое вам спасибо! Хотя… Лена бы и его поизучала с удовольствием, и остальную мебель в кухне, не менее интересную, но сдержалась.
Пока возможности не представилось. Перед ней на столе появилась чашка с кофе.
Надо о чем-нибудь говорить! Желательно легко и непринужденно. Ага! Ленка маялась, как последний огурец, болтающийся в мутном рассоле, а господин Арбенин никаких комментариев ее пламенной речи не дал, проигнорировал, скорее всего, или обалдел от неадекватности гостьи – молча сел напротив и пил кофе.
Вот тебе и поработали вместе!
– Скажите что-нибудь, Денис, а то мне неудобно! – не выдержала наконец Лена.
– Я не знаю, что сказать, – поставив чашку на блюдце, отозвался Денис с намеком на легкую улыбку. – Мне понравилась ваша оценка.
– Спасибо, мне полегчало, – язвительно заметила девушка.
Он пожал плечами, что-то вроде «как угодно». Жест такой непонятный, не то похвалил, не то безразличие выказал. А Денис предпринял попытку пояснить:
– Я не очень умею и не люблю облекать в слова чувства.
– Да, – кивнула Лена, немного отпуская внутреннее напряжение, – это я уже поняла, Денис Васильевич. Делами у вас куда как лучше получается заниматься. Кстати, о деле! – окончательно взбодрилась она. – Мы с вами здесь расположимся?
– Нет. В кабинете. Идемте, – поднимаясь из-за стола, предложил он.
– Надеюсь, по дороге и в самом кабинете мы ваших работ не встретим, – осторожненько поделилась опасениями Лена. И предупредила: – А то я снова полезу рассматривать.
– Нет, не встретим, – улыбнулся он. – У меня не так уж много в доме своих работ.
– Но они есть, и вы мне их покажете! – загорелась в момент Ленка. И спохватилась: – Потом, разумеется. Если можно.
– Можно, – продолжал улыбаться Денис. – Потом. Разумеется.