Красота - страшная сила
Шрифт:
Мы с самым невозмутимым видом стали пробираться сквозь толпу и успели как раз вовремя, чтобы увидеть, как роскошная Люси Ллойд и ее бойфренд, эффектный Билли Джо Джонс, неторопливо идут по алому ковру. Она выглядела бесподобно в золотистом наряде от Версаче, а он был в потрепанных джинсах, белой футболке, грубых ботинках и с трехдневной щетиной. Тем не менее рядом они смотрелись изумительно.
— Какая она худая! — прошептала Натали, — глядя на острые как бритва ключицы Люси.
— Я тебе говорила, — прошептала я в ответ.
Люси и Билли двинулись вдоль зала, причем, как оказалось, в нашу сторону. Натали, Грэм
И вдруг произошло нечто из ряда вон выходящее.
— Лора? Ведь это Лора? Не так ли? Билли, познакомься с Лорой.
Люси Ллойд остановилась напротив меня, прикоснулась к моему голому плечу и поцеловала в щеку. А затем она познакомила меня со своим бойфрендом, знаменитым на весь мир актером. Все уставились на нас. Краем глаза я заметила Джека, у которого от изумления челюсть отвалилась. Джаз только что приехала и знаками показывала мне, что в восторге от происходящего. Кэти от такого потрясения уронила на Грэма бокал с шампанским, а Грэм даже не заметил, что на его штанах в самом неприличном месте образовалось мокрое пятно.
— Мне нравится твоя прическа, — сказала Люси, — тебе идут светлые волосы.
Я закрыла рот и постаралась взять себя в руки. Люси Ллойд разговаривала со мной. Не может быть. Это настоящее чудо. Я не верила своим глазам.
— Спасибо, — выговорила я, смущенно поправляя волосы. Весь зал наблюдал за нами.
— Лора брала у меня интервью для… — объясняла Люси, повернувшись к Билли, — как назывался журнал, дорогая? Я забыла… — Она щелкнула пальцами и нахмурилась, припоминая…
— «Глиц», — мягко ответила я.
— Ах, да. Верно. В Лос-Анджелесе его не печатают, — объяснила она Билли Джо. У меня тогда был тяжелый день. Я немного поплакала, а Лора меня пожалела.
— Круто, — заметил Билли Джо и продолжил, по-калифорнийски лениво растягивая слова: — Большинство журналистов — такое дерьмо. Выпить бы чего-нибудь.
Как по мановению волшебной палочки откуда-то появились три официанта. Билли Джо выпил залпом пять бокалов шампанского и рыгнул.
— Нам пора отчаливать, — сказал он.
— То есть? — спросила я, сбитая с толку.
— Пора сматываться, — пояснил он. — Публике показались, сфотографировались, можно и уходить.
— Уходить? Так рано? Но вы ведь только что пришли на свою собственную вечеринку, — воскликнула я.
— Мы не собираемся домой, глупышка, — усмехнулась Люси. Сегодня она выглядела гораздо веселее. Мы пойдем наверх на мою частную вечеринку. Там будут только близкие друзья.
Последние слова она проговорила медленно и отчетливо. Это было похоже на намек, но не издевалась ли она надо мной? Ведь я здесь — никто. Или же просто — сказала, что придется. В любом случае в ее тоне звучали нотки кокетливого соблазна Билли Джо повернулся и пошел к лестнице.
— Пойдем, — Люси рукой поманила меня за собой.
Я не могла двинуться с места от неожиданности. Сердце мое бешено заколотилось. Мне казалось, что Люси тоже слышит его громкое биение.
— Пойдем же, — нетерпеливо повторила она, схватив мою руку.
— Но я здесь с друзьями, — выпалила я, удивляясь своей неожиданной преданности: Натали и Грэм вряд ли проявили бы такое великодушие.
— Где же они?
Я указала на Натали, Грэма и Кэти. Люси пожала плечами.
— Можешь взять их с собой! — И она сделала изящный жест рукой с великолепным маникюром, показывая, что эта проблема выеденного яйца не стоила.
В результате Натали, Грэм, Кэти и я последовали за двумя мировыми знаменитостями. Мы миновали первого вышибалу, поднялись по винтовой лестнице, прошли по балкону, затем мимо второго вышибалы и, наконец, пройдя за красный занавес, оказались в параллельном мире. Там, где считалось вполне естественным столкнуться нос к носу с Миком Джеггером. А именно это со мной и случилось.
У меня возникло чувство, что я нахожусь в музее мадам Тюссо. В одном углу болтали Бекамз и Элтон Джон. В другом — Наоми Кэмбелл весело щебетала с Боно. Дженифер Анистон о чем-то увлеченно спорила с Камерон Диаз, Брэд Пит ел салат. Но самое главное, прямо передо мной на диване сидел Рики Джонс, обнимая костлявые плечи модели, которую я видела на обложке журнала «Воуг». Рики Джонс. Звезда рока. Рики Джонс, объект моих сексуальных фантазий. Тот самый Рики Джонс, которого я облила горячим кофе во время интервью пару недель назад. С тех пор Натали не переставала смеяться над моей страстью.
— Почему ты покрасилась? — спросила Люси.
— М-м… — с трудом отвела я глаза от Рики Джонса, — у меня новая работа. Пришлось поменять имидж. Конечно, это далеко от того, что делаешь ты, я буду всего лишь ведущей на телевидении, но и от меня требуется выглядеть определенным образом. Меня сочли слишком толстой. Так что теперь я сижу на диете и у меня есть личный тренер. Что говорить, все изменилось с тех пор как мы виделись неделю назад.
Я говорила сбивчиво, не зная, как нужно общаться с такой крупной звездой, но, похоже, Люси ничего не замечала. Возможно, она привыкла к тому, что обыкновенные люди терялись перед ней.
— Да, я тоже прошла через это, — ответила она. — В начале. И мне говорили, что я должна сбавить вес, заставили покрасить волосы. А я всего лишь играла роль в мыльной опере. Ты ее видела?
Она не ошиблась, полагая, что я должна была видеть этот один из самых популярных дневных сериалов. Героиня Люси — школьница Лолита, а точнее говоря, сама Люси, пользовалась огромной популярностью, вся бульварная пресса писала об этом. Она была еще подростком, а ее уже знала и любила вся страна. Через год ею заинтересовался Голливуд.
— Да, помню, — ответила я. — Смотрела этот сериал, когда училась в университете. Все парни собирались в студенческой гостиной перед телевизором, чтобы увидеть тебя в школьной форме.
— О, это была всего лишь маленькая роль в мыльной опере, — улыбнулась Люси, всем видом показывая, что хотя ей теперь неловко вспоминать ту маленькую роль, но каждый должен с чего-то начать.
— Немного шампанского? — протянула она мне бокал, — посмотри на Рики и бери пример!
О, я готова была не сводить глаз с Рики! Своей грацией и худобой он чем-то напоминал большую кошку. В то же время пропорциональность фигуры была достойна руки греческого скульптора. Смотреть на него доставляло огромное удовольствие: он был голосом и лицом самой знаменитой британской группы после Роллинг Стоунз. Казалось, этот человек сразу родился секс-символом.