Красота
Шрифт:
Она медленно закрыла глаза.
Вокруг вспыхнула радуга.
Серая пелена стремительно разорвалась, показывая тёмный лес. Однако деревья тут же расступились и открыли поляну, а на поляне горел огромный костёр, а над ним вспыхивали и уплывали прочь яркие и быстрые, похожие на фейерверки огни. От шума голосов и музыки гудела земля. Пахло мёдом и вином, и сладкими пирожками.
Вокруг костра было так много народу, что не протиснуться. Инис смотрела по сторонам, как будто тут уже бывала, но всё равно поражалась простоте и красоте праздника.
Вокруг
Эти люди были счастливы и спокойны.
Но они словно существовали сами по себе.
Инис попыталась протиснуться справа, потом слева от толпы – пустота. Вернее, невидимая стена. Потом одна попыталась пройти напролом – нет, не получилось, масса незнакомцев её словно выталкивала, как вода поплавок.
– Туман, расступись, - прошептала Инис. – Покажи мне его.
Окружающие все разом резко обернулись. Это должно было быть жутко, но не было.
– А ты, правда, хочешь? – весело улыбаясь, спросила одна из женщин, стоявших вокруг, и задорно прищурилась, уперев руки в бока. – Правда не побоишься?
Инис растерялась. Инструкция гласила, что требуется произнести слова – и дальше все случится само собой. Никто не упоминал, что будут какие-то опросы, что к ней станут обращаться за подтверждением посторонние женщины (причём тут вообще женщины?) и вообще... Страхи - это только её личное дело!
– Туман, расступись, - повторно пробормотала она от растерянности.
– Ну, тогда – расступаемся! – крикнул кто-то и народ бросился врассыпную.
Инис вздрогнула – глаза не могли уследить за движением людей, которые не столько бежали, сколько мельтешили, как в ускоренной съемке. Куда смотреть? Где искать?
– Оглянись, - прошелестел ветер.
Инис замерла – перед ней теперь остался только костёр – оранжевые краски, узкие языки пламени - и ничего другого. Но прямо за спиной стоял кто-то очень родной и близкий, но… незнакомый? Так бывает? Говорят, во сне всё бывает.
В общем, там кто-то стоял.
– Оглянись, - отчётливо произнёс мужской голос.
Всё замерло – стих ветер, улеглась трава, даже костёр перестал трещать. Ни малейшего движения, будто вокруг никого не осталось. Ни единого звука. Всё застыло, ожидая её ответа.
– Оглянись! – прошептал он, казалось, над самим ухом.
Всё в твоих руках?
Ты умная и смелая, и всё получится? Только оглянись?
А Инис… зажмурилась и не оглянулась.
Не смогла.
И подскочила, когда затрезвонил будильник.
Начался новый день.
Теперь
Очередная кипа газет не выдала полезной информации. Конечно, Люси понимала, что никто из вольных странников не станет писать
Она отложила шуршащие листы в сторону.
Так, нужно поднапрячься и подумать хорошенько, как поймать нужную волну, которая на своём гребне принесёт к цели.
Вот, к примеру, почему она не использует работу, хотя причина, по которой было выбрано кафе как раз содержала умысел.
Нужно воспользоваться своим служебным положением. Взять вечернюю смену в день, когда большое столпотворение новоприбывших вольнонаемных – и найти, наконец, одного подходящего. Всего одного, ведь один-то должен попасться среди всей этой разномастной мишуры?
Да… проще сказать, чем сделать.
Впрочем, кто говорил, что будет просто? Сама виновата.
Даже не начинай, Люси поморщилась, привычно игнорируя укоры внутреннего голоса, ядерной смеси совести, жалости и отчаяния. Сейчас они не к месту, да и раньше не помогали. А насчёт вины… так она сама прекрасно её осознавала, поэтому и платила по счетам покорно, скрепя зубы, без тени жалоб. Заслужила – получай.
Ладно, решено. Следующий прилёт, когда совпадёт не менее десятка кораблей, её.
– Опять ты тут сидишь?
Кристи недовольно хмурила выщипанные брови.
– Почему ты всегда на кухне сидишь? У тебя разве двадцать минут назад смена не закончилась? Иди домой. Такое впечатление, тебе всё равно дома сидеть или на кухне среди железных официанщиков.
Ругаться не хотелось, Люси молча подобрала газеты и направилась к выходу.
С некоторых пор они с напарницей не ладили – та обижалась, что не услышала всех секретов, о существовании которых Люси по слабости чуть не проговорилась, а Люси… ей было наплевать.
Раньше
Члены «Юности» ко всему прочему были очень шумным народом, ни секунды не обходившимся без криков. Вначале голова раскалывалась, но за пару дней Инис привыкла и не реагировала, даже когда кто-то вопил прямо над головой. Что поделать, придикаты оказались расой весьма темпераментной и моментально выходили из себя. Правда, и успокаивались так же быстро, всего-то через секунд тридцать беспрерывного ора.
Первый выбор комиссии был утверждён и теперь к работе приступили счётчики.
– Что ты сказал? – Инис придвинулась к Нагрразу ближе, так приходилось делать каждый раз, когда она задавала вопрос и хотела не просто смотреть, как шевелятся толстые чёрные губы напарника, а и слышать ответ.
– Говорю, эти запчасти – от электрических каров.
Придикат сунул ей под нос очередную картинку – странная, скрученная в узел штуковина ярко-синего цвета, украшенная сияющими белыми камнями.
– От машин?! А как тогда вышло, что они стали элементами декора?
– Не знаю. Но если в твоей комнате нет поприков – ты лох.