Кредиторы эшафота
Шрифт:
— Это какой-нибудь купальщик.
— Нет, — отвечал тот, что отгадывал погоду. — Это купальщица.
— Это уж слишком.
— Тем не менее это правда. Пойдемте посмотрим скорее.
И четверо любопытных, забыв, что им пора идти на работу, поспешно сбежали с моста.
Прибрежные лодочники, видя бегущих людей, стали выходить из кабаков.
— Что такое? — поинтересовался один из них. — Может быть, кто-то тонет? Скорее, дети мои.
И, оставив наполовину опорожненные бутылки, лодочники побежали за ними. На берегу, заросшем высокими ивами, в том месте, куда они все устремились, среди высокой травы под одним из деревьев сидела какая-то женщина двадцати восьми — тридцати лет. Она была очень хороша собой и восхитительно сложена. Густые распущенные волосы почти полностью покрывали ее. Лоб незнакомки был нахмурен, а глава глядели с испугом. В то же время она смеялась безумным смехом. Когда к ней подошли, она тронулась с места, глядя не на окружающих, а словно сквозь них, как будто взгляд ее был прикован к какому-то предмету, невидимому для всех.
Один из мужчин подошел к ней, но она не замечала его.
— Что с вами, мадам? — спросил он.
Незнакомка не отвечала.
— Вы больны? Вам плохо?
Она бросила на говорившего сердитый взгляд, но снова ничего не сказала.
В эту минуту к толпе подошла какая-то женщина и бросила несчастной простыню, в которую та поспешно завернулась.
— Что вы здесь делаете? — спросила ее женщина.
Незнакомка посмотрела на окружающих, не узнавая никого, закрыла лицо руками и зарыдала.
— Ну, что с вами? — повторила свой вопрос подошедшая женщина.
Несчастная пристально посмотрела на нее и сказала: "Он умер, он умер!"
— Что такое? — вскрикнули присутствующие в один голос.
— Да, — повторила она, — он умер, он умер!
Сказав это, она встала и, закутавшись в простыню, как в саван, побежала к воде, крича: "Да-да! Он умер! Умер!"
Все присутствующие бросились вслед за ней, и им удалось схватить ее в ту минуту, когда она хотела броситься в воду. Никто не знал, что с ней делать, но к берегу прибежало несколько сторожей из сумасшедшего дома, и они узнали в несчастной больную, которую искали с утра. Они рассказали, что она находилась в сумасшедшем доме около года, и единственной фразой, которую она говорила, была: "Он умер! Он умер!" Одним из проявлении ее безумия было желание постоянно оставаться голой; как только на нее надевали платье, она его разрывала.
Затем сторожа, накинув на нее платье, отнесли несчастную в экипаж, ожидавший их неподалеку. Когда сумасшедшую привезли в госпиталь, ее одели и заперли, а вечером по приказанию доктора она получила холодный душ. Бедняжка страшно кричала и наконец упала на пол в нервном припадке. Тогда ее положили в постель, и она сразу же уснула.
На второй день при посещении больной доктор был очень удивлен, увидев, что несчастная совершенно спокойна и отвечает на вопросы, чего с ней ни разу не было за все время пребывания в госпитале.
— Как вы поживаете сегодня? — спросил доктор, беря ее за руки.
— Очень хорошо. Но я была серьезно больна, да? — проговорила она, как бы стараясь восстановить все в памяти.
— О да, очень серьезно.
— Но где же я сейчас?
— В больнице за городом.
— За городом… — проговорила больная.
— Вы ничего не чувствовали сегодня утром?
— У меня голова немного тяжелая, и кроме того, я не могу повернуть шею.
— Именно здесь причина вашей болезни. Может быть, вы вспомните?
— Но что же у меня было?
— В этом месте, где вы теперь чувствуете боль, у вас была воткнута золотая булавка, входившая в тело на два сантиметра.
— Золотая булавка?.. — проговорила молодая женщина, стараясь припомнить.
Доктор был удивлен переменой, происшедшей в состоянии больной и, взяв стул, сел у изголовья.
— И вы не помните ничего? — спросил он.
Молодая женщина закрыла лицо руками и сидела так долго.
— Нет, ничего, — сказала она наконец.
— Имеете ли вы понятие, сколько времени пробыли здесь?
— Нет, не знаю.
— Вы здесь уже год.
— Год? Но кто же приезжает меня навещать?
— Никто.
— Никто?
— Вот в чем дело, дитя мое, — сказал доктор. — Припадок, вследствие которого вы попали сюда, произошел с вами ночью. Однажды утром вы были найдены на улице в очень странном состоянии. Когда вас привезли сюда, от вас ничего не могли добиться, даже вашего имени.
— Вы не знаете моего имени?
В эту минуту вошел в сопровождении секретаря директор больницы, за которым послал доктор. Доктор держал больную за руку и не спускал с нее глаз, внимательно изучая впечатление, которое производили на больную его вопросы.
— Господин директор, — сказал он, не поворачивая головы, — вы видите перед собой радикальное излечение, полученное самым странным образом.
— Неужели?
— Да, только память еще не возвратилась, но насколько я могу судить, она вернется мало-помалу.
Директор посмотрел на больную, которой, казалось, было неприятно присутствие вокруг нее посторонних.
— Дитя мое, — проговорил он, — если доктор ручается за ваше здоровье, то я прикажу перевести вас в более удобное место.
— Да, я ручаюсь за нее, — отозвался доктор.
— Я очень рад, но каким способом вы добились этого чуда?
Доктор громко рассмеялся.
— Способ очень простой, — сказал он, — и был найден самой больной, но я не мог бы прописать его другим нашим больным.
Молодая женщина подняла голову и вопросительно посмотрела на доктора.
— Да, ваша прогулка в костюме Евы — причина вашего выздоровления.
При этих словах доктора молодая женщина покраснела. Стараясь припомнить, она сжимала лоб руками, но все было напрасно.
— Я ничего не помню, но тот, кто привез меня сюда, должен знать.
— Нет, вас никто не привозил. Вы просто были найдены в парке Монсо, где прогуливались совершенно голая. Вы, казалось, не сознавали, что происходит вокруг вас, и не видели окружающих, а только боролись с каким-то невидимым врагом, постоянно повторяя одни и те же слова: "Он хочет меня убить, он умер, он умер".
Молодая женщина задумалась.
Директор, тихо переговорив с доктором, сказал:
— Вы, может быть, устали?