Кредиторы гильотины

Бувье Алексис

Пока Ладеш его раздевал, несчастный повторял:

– Я убежден, ее любовник – убийца моей матери! Негодная! Она забыла нашего ребенка! Это ужасно! Он убивает бабушку и любит внучку!

Поль разрешал делать с собой все, что угодно, и Ладеш, думая: «Ну и ну, он, кажется, сходит с ума!», уложил его в постель и укрыл потеплее.

– Не бойтесь, я вас вылечу без докторов. Они прописали бы вам бездну микстур. Что же касается меня, я дам вам лекарство, которое вы примете с удовольствием.

Бормоча эти слова, Ладеш растопил камин, подогрел бутылку вина с сахаром и добавил:

– А в доказательство того, что мое лекарство не вредно, я выпью вместе с вами. Выпейте это, господин Панафье. За ваше здоровье!

И Ладеш выпил содержимое своего стакана. Поль также выпил все, что ему предлагала его странная сиделка. Это повторялось три раза, так как Ладеш говорил себе: «Я выпил половину его порции, поэтому лекарство не принесет ему пользы. Надо повторить прием».

Когда он принес больному его часть из третьей бутылки, Панафье уже крепко спал. Тогда Ладеш, видя, что на лбу у того выступила испарина, наставительным тоном проговорил:

– Он потеет, а раз потеет – значит, спасен.

Затем он отошел на цыпочках и вылил в свой стакан остатки подогретого вина со словами:

– Так, может быть, и лучше. Излишняя порция могла принести ему вред. Он спит, и теперь главное – не разбудить его. Однако здесь не очень весело. Что я буду делать целую ночь? Спать? Это невозможно, так как лекарство, которое я вынужден был выпить вместо него, взбодрило меня. Кроме того, у меня страшная жажда. Ничто так не возбуждает жажды, как вино с сахаром.

Вдруг он ударил себя по лбу, взглянув на часы.

– Два часа! Что же там делает Пьер?

Затем он поглядел на своего больного и, видя, что последний спит спокойно, даже улыбается во сне, бросился на лестницу, открыл входную дверь и побежал на другой угол улицы. Там в тени подъезда стоял какой-то человек, к которому Ладеш и подошел.

– Ну, старина, – проговорил он, – тебе пришлось здесь порядочно поскучать.

– Да я не скучал, – спокойно отвечал Деталь, отделяясь от стены.

– Представь себе, Панафье болен, – продолжал Ладеш. – И так как я знаю толк во всем, то сразу же понял, что ему нужно. И должен сказать, что не ошибся. Теперь он спит, как сурок. Ты знаешь, что стоишь здесь четыре часа?

– Да, – самым равнодушным тоном ответил Пьер.

– Должно быть, не очень весело?

– Напротив. Я думал.

Ладеш нисколько не удивился этому ответу.

– Панафье болен, – продолжал он, – поэтому я отложил дела на завтра. А сейчас я ухаживаю за ним. Вот и все. Пойдем вместе со мной. Мы будем вдвоем стеречь его и лечить.

– Но чтобы лечить, – заметил Пьер Деталь, – нужны лекарства.

– Ну, все медикаменты у него есть! Я видел в шкафу бутылок двенадцать. Там коньяк, сахар.

– А ром у него есть? – спросил Деталь.

– Посмотрим. Может быть, у него найдется и ром. Тем более, что если он не захочет, мы выпьем вместо него. Вот и все.

Когда они снова вошли в комнату Панафье, Ладеш подвел Пьера к постели Поля и, указав на него, сказал:

– Ты видишь, ему лучше. Слушай.

Они стали прислушиваться.

Панафье бормотал:

– Да, матушка! Это моя Луиза! Это наш ребенок! Теперь у тебя двое детей!

После этого двое приятелей уселись за стол, где уже стояло несколько бутылок, приготовленных Ладешем, но вспомнив то, что ему сказал Деталь, Ладеш проговорил:

– Ему стало лучше от первоначального лечения. Это ты видишь. Но ты также должен знать, что человек привыкает ко всему. У меня есть еще прежнее лекарство, но я думаю, что надо его заменить.

– Я думаю, это хорошая идея.

После этого Ладеш подошел к шкафу и нашел все необходимое для приведения в исполнение идеи Пьера и сразу же начал приготовление пунша. Когда пунш загорелся, Ладеш с состраданием повернулся к спящему Панафье, говоря:

– Спи, мой бедный друг. Ты можешь быть спокоен. У тебя есть все, и если ты проснешься, у тебя будет что выпить.

Затем он вынул из кармана засаленную колоду карт, положил ее на стол и повернулся к Деталю.

– Ну, старина, налей-ка нам по стаканчику. Если бы Панафье увидел, что мы не пьем, он наверняка отказался бы пить. А чтобы убить время и доставить ему веселое пробуждение, мы сыграем с тобой в пикет.

– Отлично, – сказал Деталь, снимая верхушку колоды карт.

– Тебе сдавать.

Игра началась.

В семь часов утра Панафье проснулся совершенно здоровым и засмеялся, увидев за столом Ладеша и Деталя – полупьяных и увлеченных игрой. Ладеш был необычайно весел, Деталь, наоборот, – печален. Первый стучал по столу, говоря:

– Четырнадцать валетов, кварт от туза! Проигрался, старина! Последний стакан мой! За твое здоровье!

– За ваше, – сказал, громко расхохотавшись, Панафье.

Любой другой удивился бы, услышав голос больного, но Ладеш был не похож на других.

– А-а, вам лучше, – спокойно сказал он, поворачиваясь. – Вы проснулись и хотите выпить? Это ваше право.

Затем, повернувшись к Деталю, он прибавил:

– Помнишь, что я тебе говорил? Он проснется, и будет чувствовать жажду. К счастью, мы приняли меры предосторожности.

И Ладеш заглянул в кастрюлю, в которой был пунш. Его оставалось там не более полстакана; тем не менее, он нисколько не смутился, вылил остатки в стакан и долил его водой, разглагольствуя: