Кредиторы гильотины
Шрифт:
– К несчастью, это невозможно, так как то, что я знаю, должно оставаться тайной, иначе я рискую не достичь цели, которую преследую более четырех лет.
– Как вам угодно, – равнодушно сказал директор. – Вы будете полезны моей больной – это все что мне нужно. Помогите ей найти то, что у нее украли.
– И я буду обязана вам здоровьем, а господину Панафье – состоянием, – сказала Эжени, – то есть счастьем на этом свете.
– Это именно то, что я думал, – смеясь, сказал директор. – Но, дорогой Жобер, нам с вами пора отправляться на службу.
И директор собрался уходить, но Панафье остановил его со словами:
– Я должен попросить вас об одном…
– Говорите.
– Может быть, мадам Герваль нужно будет выехать отсюда. Возможно ли это?
– Да, теперь возможно. Но надеюсь, что вы с ней не расстанетесь, а еще лучше будет, если вы возьмете Жобера.
– Хорошо, мы так и сделаем.
– Я сейчас же подпишу пропуск.
– Благодарю вас, господин директор.
Директор и его помощник ушли, а Панафье остался наедине с Эжени Герваль.
– Мадемуазель, – сказал он, – я уже четыре года преследую негодяя, жертвой которого вы стали. В настоящую минуту я надеюсь, что поймал его. Вы можете мне подтвердить это.
– Как это?
– Этот человек арестован.
– Но я не хочу, чтобы полицией было начато следствие. Клянусь вам, я бы умерла, если бы мне снова пришлось все рассказывать перед судом.
– Успокойтесь, мадам. Я совершенно с вами солидарен. Я тоже отказался от помощи полиции пять лет назад. Вы будете иметь дело только со мной.
– В таком случае я не понимаю, чего вы от меня хотите?
– Мадам, я думаю, что сегодня ночью нашел негодяя, не прибегая к помощи полиции. Преданные мне люди задержали его и заперли в приготовленном для этого доме.
– Так вы арестовали его?
– Думаю, сама судьба помогает мстителям. Иначе я не могу объяснить мою встречу с вами. До сих пор у меня были только догадки. Мне не хватало устного свидетельства жертвы. И вдруг Жобер привел меня к вам. Я прошу вас, мадам, поехать вместе со мной посмотреть на того, кого мы арестовали, и сказать мне, тот ли это человек, который хотел убить вас. Судя по вашему описанию – это он.
Сначала Эжени Герваль вздрогнула при одной мысли, что она увидит своего убийцу, но немного подумав, ответила:
– Хорошо, я поеду туда, куда вы хотите, но вы не должны оставлять меня.
– Клянусь вам в этом!
– Хорошо. Когда же мы поедем?
– Завтра в это же время.
– Отлично. Но вот что еще: я не хочу, чтобы он меня видел, и не хочу с ним говорить.
– Вы увидите его, сами оставаясь невидимы, и скажете мне, тот ли это человек, которого мы ищем.
– Итак, до завтра, мсье.
Панафье вышел, и они с Жобером отправились вместе завтракать и за столом договорились о времени встречи на завтра. Жобер должен был привезти Эжени Герваль в экипаже в Париж, а там уже Панафье проведет их куда надо.
Когда все было договорено, Панафье вскочил в фиакр и приказал везти себя домой. Когда он вошел, привратник сказал ему:
– Я дал ваш ключ мадам Луизе. Она ждет вас в вашей комнате.
Панафье поспешно поднялся на четвертый этаж и был немало удивлен, увидев Луизу в том же костюме, который она носила, когда жила с ним.
Она бросилась ему на шею, как в добрые старые времена, говоря:
– Здравствуй, мой Поль, я жду тебя уже целый час.
– Садись, Луиза, и поговорим серьезно.
Луиза опустила голову.
– Я надеялась, что ты никогда не будешь вспоминать прошлое.
Панафье был поражен, когда Луиза продолжала:
– Я думала, что мне будет достаточно сказать одно слово.
– Какое? – спросил заинтересованный молодой человек.
– Поль, клянусь тебе, что возвращаюсь настолько же достойной тебя, как и ушла.
Панафье не знал, сердиться ему или смеяться в ответ на эти слова. Он взял Луизу за руку, подвел ее к окну, и пристально посмотрев на нее, потребовал:
– Повтори, что ты сейчас сказала?
– Клянусь тебе, что возвращаюсь к тебе такой же достойной тебя, как и ушла. Клянусь тебе в этом могилой нашего ребенка!
– У меня слишком много дел сегодня, чтобы продолжать этот разговор. Ты говоришь, что возвращаешься ко мне?
– Да.
– Мы объяснимся позднее. Надеюсь, что ты все оставила у того.
– Я возвращаюсь в том же платье, в котором ушла месяц тому назад.
Чистосердечный тон Луизы взволновал Панафье. Он взял Луизу за руку и вдруг остановился.
– А это что такое? – сказал он, указывая на богатое кольцо на ее пальце. – Зачем же ты говоришь, что возвращаешься такой же, как и ушла?
Луиза опустила глаза. Она была женщиной, и эта роскошная игрушка нравилась ей. Ей казалось, будет неправильно отдать ее, и она наивно сказала Панафье:
– Мне это кольцо подарили как семейную реликвию, которая должна принести мне счастье. Я его оставила, и оно действительно принесло мне счастье – ты снова мой.
– Для того, чтобы прийти ко мне, не нужно было кольцо, и если ты хочешь остаться здесь, то должна сегодня же вечером возвратить это кольцо.
Луиза опустила голову. Не говоря ни слова, она сняла кольцо, завернула его в бумажку и положила на стол.
Тогда Панафье привлек ее к себе и обнял. Крупные слезы покатились у него из глаз.
Глава 32. Панафье сожалеет о сделанном
Несколько часов спустя Панафье был у братьев Лебрен и докладывал обо всем, что он сделал и видел. Он рассказал им странную историю женщины из «Шарантона», и братья исполнились надежд.