Крепость Дракона

Стэкпол Майкл А.

Уилл помрачнел. Водное путешествие на Вильван ему не понравилось. Сам-то он быстро привык к качке, однако ему не повезло: рядом оказался кто-то страдавший морской болезнью. Причем Уилл не только счистил с себя блевотину, Резолют приказал ему еще и вымыть палубу. Да если бы только это! Он находил ему тысячи других занятий. Так парень и проскакал целый день. А когда улучил наконец время для сна, пришлось укладываться в трюме в какой-то затхлый гамак.

От усталости у мальчика болели все кости, да вдобавок и в животе урчало. Еды на корабле было мало, продукты к тому же были явно старше его. Нельзя сказать, чтобы у жесткого печенья был плохой вкус, вкуса у него вовсе не было, если не считать

забравшихся в него долгоносиков. Уилл рассудил, что, возможно, и к лучшему, что король Сапорции посылает на смерть столько народу. После такой отвратительной еды и еще более мерзкой воды, а также долгого морского путешествия недовольные приступом возьмут его замок и сбросят монарха с трона.

Уилл обратился к одной из учениц, узнав ее по робе. Он спросил, где можно раздобыть метлу. Ученица улыбнулась и сказала, что метлы хранятся у них на игровом поле, и показала рукой на центральную часть острова.

Уилл пожал плечами и пошел в указанном направлении, но тут его остановил адепт в зеленой робе. Когда Уилл пересказал ему слова ученицы, адепт возмущенно фыркнул и заявил, что никаких игровых полей у них на острове нет.

— Мы пользуемся метлами, как и все, по прямому их назначению, и я напомню об этом ученице. Спроси метлу в одном из портовых магазинов. Они одолжат тебе ее на время.

В таверне мальчику дали метлу. Пока Уилл дошел до таверны и обратно, он как следует огляделся. Вильван его немного разочаровал, потому что территория вокруг пристани (местные называли ее морским городом) выглядела так же, как и у него на родине. Грязная, убогая, несколько широких прямых улиц, а потом — лабиринт переулков, ведущих к складам и полуразвалившимся лачугам. И не то чтобы все это мальчику не нравилось, просто он ожидал чего-то экзотического.

Адепты и ученики ему быстро наскучили. Одни, как тот пришибленный мешком парень, таращили глаза на людей, прибывших защищать их остров. Другие презрительно поводили носом, словно их кровь была чем-то лучше. Больше всего Уилла раздражало то, что ни у кого из них не было кошельков с деньгами. Против задирающих нос людей он не имел бы ничего против, если бы смог взять с них налог за заносчивость.

Уилл вздохнул и, вернувшись обратно с метлой, принялся заметать просыпанную муку. Адепт, с которым он только что говорил, притащил за ухо обманувшую Уилла ученицу.

— Тебе, оказывается, метла была нужна для того, чтобы собрать просыпанную муку?

Уилл кивнул:

— Да, сэр.

— Очень хорошо. — Адепт грозно посмотрел на ученицу. — Помоги ему.

Ученица, рыжеволосая девчонка — на вид года на два моложе Уилла, — кивнула:

— Да, адепт.

Уилл взмахнул метлой и кивнул на мешок:

— Подержи, а я буду сметать в него муку.

Она нехотя взяла мешок, а Уилл приступил к работе. Ему казалось, что лысая метла больше напоминала грабли. Уилл несколько раз поводил ею взад-вперед, но при этом сгреб больше грязи, чем муки.

Ученица одарила его презрительным взглядом:

— Какие же вы все тупицы! Так ты вовек не управишься.

Девчонка взмахнула рукой, и из правой ее ладони вылетела голубая искра. Метла вырвалась из рук Уилла, завертелась, закружилась и пошла плясать. Мука поднялась волной и устремилась в поджидавший ее мешок. Через несколько секунд все было собрано подчистую, а метла уже было понеслась по дороге, по которой убежал заплаканный чародей, но ученица вернула ее обратно, и на этом сеанс магии завершился.

Уилл, открыв рот, удивленно моргал.

— Это что же? Ведь он сказал, что вы используете метлы для той же цели, что и мы.

— Используем, — мило улыбнулась девчонка. — Но по-другому. Все, мешок полон. Я могу отнести метлу обратно.

Уилл встрепенулся.

— Я

взял ее из…

— Знаю, знаю, — прервала ученица его объяснение.

Уилл взял мешок, завязал его сверху, взвалил на спину и даже не почувствовал тяжести. Если какая-то пигалица может это делать… Он вдруг представил себе такие же самостоятельные, охаживающие его по спине полицейские дубинки. Дрени прав: смеяться над чародеями не следует, а красть у них — тем паче.

ГЛАВА 24

Смотреть в зеркало Алекс отказывалась. Она нехотя встречалась взглядом с женщинами, которые помогали ей одеваться. Лучше бы они вовсе на нее не смотрели. Но они крутились вокруг девушки — купали ее, причесывали, заплетали косы, укладывали их в высокую прическу, одевали Алекс. За то время, что они надевали на нее золотое платье, Алекс несколько раз облачилась бы без посторонней помощи в свою военную амуницию. В форме и двигаться намного легче, и чувствуешь себя уверенно.

Алекс ни в чем не винила двух своих служанок. В то время когда она жила среди гиркимов, одеваться не составляло труда. Одежду она носила простую, больше похожую на мешок. Гиркимам с их великолепным оперением не требовалось изобретать моду, чтобы казаться более привлекательными. Кусок материи здесь, кусок там — вот и все. Так продолжалось до тех пор, пока Алекс не превратилась в девушку. Но даже и потом она больше старалась для других, не желая смущать людей.

Сейчас надеть выбранное для нее платье без посторонней помощи она бы не могла. Длинные струящиеся юбки волочились по полу, поэтому Алекс пришлось надеть туфли с загнутыми вверх носками, похожими на идущих в атаку змей. С каждым ее шагом «змея» подкидывала подол вверх. Юбки, собранные на тонкой талии, крепились к тесному, туго зашнурованному корсажу. Она едва могла в нем дышать, а наклониться вперед было совершенно немыслимо, потому что передняя пластина корсажа полностью прикрывала ей среднюю часть живота, очевидно защищая женскую честь. Зато сверху лиф почти полностью открывал грудь. Узкий воздушный шарф, завязанный на одном запястье, змеясь по плечам, спускался к другому и так же плотно его охватывал. Алекс чувствовала себя в этом платье как в ловушке, а шарф напоминал ей золотую цепь, соединяющую шелковые наручники.

Алекс вздохнула, но не слишком глубоко: корсаж бы ей этого не позволил. Она была благодарна женщинам за помощь, хотя и вынуждена была терпеть их присутствие. В Ислин Алекс приезжала лет десять назад, и тогда ей тоже пришлось надеть похожее платье, но в тот раз ей пришлось одеваться самой. Она изучила его тогда, словно план сражения, и лишь потом надела. Так как туго зашнуровать платье без посторонней помощи представлялось невозможным, и Алекс развернула его шнуровкой вперед. Ей понравилось, что корсет поддерживает спину, а то, что шнуровка неприличным образом стягивала грудь и живот, ей, выросшей среди гиркимов, было безразлично.

К счастью, в этот момент к ней заглянула тетя, которая и навела порядок в туалете племянницы. Им следует знать, что я учусь на собственных ошибках. Алекс хотела было еще разок вздохнуть, но передумала: лучше поберечь дыхание. Она улыбнулась женщинам:

— Спасибо за помощь.

Служанки присели в глубоком реверансе, утонув в пышных юбках, затем медленно поднялись.

— Вы оказали нам честь, ваше величество, позволив услужить вам.

Алекс благосклонно им улыбнулась, и женщины вышли из комнаты. Затем она заложила руки за спину, желая немного ослабить шнуровку. В этот момент в дверь постучали и, не дождавшись ответа, тут же ее открыли.