Крестоносец: Железная Земля
Шрифт:
Пришел медведь домой, хватанул меду и задумался, а потом и говорит сам себе: "И чего это я злюсь на серого? Коли его таким Бог создал, не мне что-то менять. А у меня все хорошо. Дом у меня добрый, просторный, мед сладкий, ягод и прочей снеди полны амбары, женушка-медведица первая красавица в лесу, детишки здоровые, все, что нужно для счастья, у меня есть. Буду жить-поживать, да добра наживать".
Так и закончилась дружба медведя и волка. Только как слышит медведь, как волк зимой голодный в лесу воет, так вспомнит былое. И медку за старую дружбу выпьет.
–
– Королева всплеснула руками.
– И сказка ваша мне по душе, уж поверьте. Только одно "но" - в чем мораль вашей сказки, шевалье?
– Мораль?
– Я задумался.
– Наверное, в том, что нельзя отвечать неблагодарностью тем, кто спасал тебя и не раз помогал в беде.
– Это мораль медведя. Ваша сказка рассказана так, как ее рассказал бы медведь. Имперский медведь.
– Тут Вотана улыбнулась.
– А какова мораль волка?
– Трудный вопрос, ваше величество. Чтобы на него ответить, надо быть волком.
– Ничего трудного. Вы имперец, шевалье, ваше мышление - это мышление, насквозь пропитанное имперской идеей. Вы не понимаете, что медведь и волк разные. Слишком разные, чтобы жить рядом. Они не могут быть братьями, даже если захотят. Посему оставьте волка в покое. Дайте ему возможность быть самим собой. Вот все, чего хочет волк. Его мораль проста - он не хочет быть игрушкой медведя. Его братом, побратимом, подданным, ленником, союзником. Волк жаждет быть свободным. И он вправе бороться за свою свободу любыми способами. Даже вот такими, - королева показала на очередную картину.
– Здесь изображено взятие Тинкмара отрядами Вендры. Говорят, в тот день в городе не осталось ни одного живого имперца.
– И каков же выход?
– спросил я, глядя на картину, в которой было слишком много оранжевого, багрового и черного цветов пламени, крови и дыма.
– Примирить виссингов и имперцев. Донести до Рейвенора наши нужды и чаяния и сделать так, чтобы их услышали и приняли к сведению. Что и пытается делать мой дом уже многие годы. Мой сын Эдельфред сторонник мира с империей. Мы не жалуем фанатиков, которые стремятся развязать новую межнациональную войну.
– Это разумная политика, ваше величество.
– Более чем разумная. Нам нужен мир. К тому же, как я слышала, Орден готовится начать крестовый поход против терванийцев?
– Разговоры об этом идут по всей империи.
– И вы, конечно же, хотели бы принять в нем участие? Восстановить свое положение в Ордене и отправиться на восток за славой?
– Ваше величество, дорога в Орден мне закрыта.
– Да, все верно. Империя и к вам была несправедлива. Поэтому у вас нет причин любить ее, так?
– Я ни в чем не обвиняю империю. Придет время, и я докажу, что невиновен. И тогда мои враги будут посрамлены.
– Вам отказали в праве жениться на любимой женщине, верно?
– Вы очень много обо мне знаете, ваше величество, - я поклонился.
– Любовь прекрасное чувство, и вы счастливы, что испытали его. Я бы не стала жалеть о своем выборе.
– Я не жалею.
– Но вы удивили всех, - добавила королева.
– Даже в древних песнях не говорится о любви человека и виари.
– Мы станем темой для новых, лучших песен.
– Вы мне нравитесь, шевалье. Поэтому я беру вас под свое покровительство. Но в благодарность попрошу выполнить для меня одно поручение. Вы же искали себе нового сеньора?
– Я как раз за этим и прибыл в Левхад, ваше величество.
– Нашу милость надо заслужить. И я дам вам попытку проявить себя.
– Наверняка, это будет что-то невыполнимое.
– Среди этих картин есть полотно-загадка, - сказала Вотана, направляясь в конец галереи и увлекая меня за собой.
– Ее написал Мацей Хомрат, человек, о котором сохранилось множество легенд. Говорят, он был придворным астрологом отца королевы Вендры Стаффарда Сумрачного, великим магом и предсказателем. Вот, взгляните, шевалье.
Картина была невелика и заключена в тяжелую резную раму из черного дерева. На ней был изображен торчащий из высокой травы менгир, испещренный рядами странных угловатых письмен. Это был не байле и не имперский язык. Я вопросительно посмотрел на королеву.
– Король Стаффард потребовал от Хомрата ответить на вопрос: "Когда Виссения станет свободной и великой?". Хомрат попросил у короля три дня, чтобы дать ответ, и через три дня принес эту картину. Он сказал, что увидел этот камень и надпись на нем в своем видении.
– Что это за язык?
– Якобы это язык драконов, который Хомрат изучил, исследуя древние развалины. Традиционно надпись на картине переводится так: "Оставив на запад стрелы грозы, через вереск и плети дикой лозы, туда, где сойдутся четыре звезды, придешь и узнаешь о будущем ты".
– Странная надпись.
– Король Стаффард решил, что в ней нет смысла. Он подумал, что Хомрат дурачит его и приказал посадить астролога в тюрьму, а затем казнить за оскорбление величия короля. Многих возмутила такая жестокость, и за Хомрата стали просить очень многие сановники королевства. Имперский наместник, узнав о решении короля Стаффарда, лично приехал уговаривать государя. Стаффард внял уговорам и повелел освободить астролога, но было уже поздно - Мацей Хомрат умер в темнице. Расследование установило, что он отравил себя ядом, который пронес в перстне.
– И все же, что означают эти слова?
– Считается, что они ключ к будущему Виссении и всего мира. Но пока никто не мог разобрать их тайный смысл.
– Вы полагаете, что истолковать пророчество Хомрата получится у меня?
– О, нет!
– Королева засмеялась в голос, впервые с начала аудиенции.
– Но вы можете помочь нам это сделать. В последние годы жизни Хомрат почти безвыездно жил в монастыре Харема. Из-за последующих событий, случившихся в монастыре, Харемская обитель была заброшена, и никто не интересовался ни наследием монастыря, ни толкованием пророчества Хомрата. Вы могли бы отыскать в Хареме подсказки - записи, книги, что-то еще, - могущие объяснить предсказание Хомрата.