Крестоносец: Железная Земля
Шрифт:
– Интересно, из чего виари пекут хлеб, - поинтересовался Ганель, когда мы приступили к трапезе.
– Разве на их кораблях растет ячмень или пшеница?
– Есть необходимые нам товары, которые мы покупаем у людей или собираем на суше, - ответила Элика.
– Океан не дает нам дерева и металла для кораблей, лекарственных трав, вина и злаков. Поэтому хлеб для нас большая роскошь и дорого стоит. Обычная наша пища - это рыба, мясо морских зверей и птиц и овощи.
– Я бы не смог так жить, - заявил Домаш, прожевав кусок рыбы.
– Спать всю жизнь на корабле, питаться
– Когда-то у нас было все, - сказала Элика, и в ее голосе прозвучала печаль.
– Как ты думаешь, мне позволят увидеться с Брианни?
– спросил я.
– Никто не может тебе этого запретить, даже Совет домов. Хотя...
– Что "хотя"?
– Брианни - Королевская Кровь, а положение, как говорите вы, саларды, обязывает. В некоторых своих поступках она несвободна.
– Ты хочешь сказать, что дуайены могут не дать согласие на наш брак?
– Я почувствовал тревогу.
– Совет домов обладает исключительными правами, и только он решает важные вопросы, касающиеся жизни нашего народа. Не хочу пугать тебя, друг мой, но ты прекрасно знаешь, как и почему Брианни оказалась в твоем мире. Она беглая арас, и ее бегство сильно осложнило отношения моего народа и сулийцев. В Совете есть явные и тайные сторонники Суль - нельзя недооценивать их влияния. Вспомни, что я писала тебе в своем письме.
– Помню, - у меня сразу пропал аппетит. Кровь бросилась в голову, я ощутил нехорошее стеснение в груди.
– Я этого не позволю.
– Неужели? Полагаешь, Совет тебя послушает?
– Я предложу им сделку - Брианни в обмен на меч Зералина.
– А если они откажут?
– Пусть попробуют.
– Мне нравится твоя самоуверенность, - Элика легла на спину, заложила руки за голову.
– Как хорошо, когда пол под тобой не ходит ходуном! Наконец-то я посплю спокойно.
Я не ответил ей. Просто смотрел, как мои товарищи укладываются на маты, сморенные усталостью и сытостью. Первым захрапел Домаш. Меня тоже морило - во время плавания я ни одной ночи не поспал как следует, - но я не последовал примеру друзей, вышел на воздух.
Древний Алтарь дракона был перед моими глазами, и мне очень хотелось подойти к нему поближе, но я помнил приказ не ходить по лагерю без разрешения Орфина. Стоял и смотрел на древние менгиры, покрытые лишайником, ловил на себе любопытные взгляды виари, проходивших неподалеку. Тучи между тем скрылы солнце, ветер усилился. Я подумал, что завтрашний день, пожалуй, будет очень холодным.
– Джарем, - сказал я оруженосцу, который продолжал оставаться у коновязи, - иди, поешь и отдохни. Я побуду с лошадьми.
Парень поклонился и ушел в шатер. Я достал из сумки прихваченную со стола горбушку и разделил ее между всеми пятью лошадьми. И вновь мой взгляд упал на камни Алтаря дракона.
До сих пор считалось, - и Ганель говорил об этом неоднократно, - что драконы вымерли еще в стародавние времена. Но в Нум-Найкорате два дракона спасли нас от стаи Триады. Виари пока не знают подробности этого боя - интересно, что они скажут, когда я расскажу о событиях в Заповеди. Если эти драконы могут покинуть реальность Нум-Найкората, если с ними можно найти общий язык, каких бы мы приобрели могучих союзников в нашей борьбе с Суль! Я был почти уверен, что магическая сила Домино может помочь нам приручить этих драконов. И тогда...
"Пустые мечты, Эвальд. А реальность такова, что завтра может решиться ваша с Домино судьба. Неизвестно, согласится ли Совет тебя выслушать. А если даже согласится, то какие найти слова, чтобы убедить эльфов поступить правильно? У тебя есть только один аргумент - меч Зералина. Пока он в твоих руках. Но что мешает виари отнять его у тебя?
Ничто.
И это будет твое окончательное поражение.
Хотя... Кто может сказать, что случится завтра?"
***
Что-то вошло в мой сон, и я сразу открыл глаза.
Золотистый светящийся шарик лежал у меня на груди, а потом взлетел вверх и повис над моей постелью, рассыпая искры. Я поднялся на локте, глядя на моего ночного гостя. Шарик немедленно поплыл к выходу из шатра, будто приглашал идти за ним.
Следуя за светляком, я вышел в ночь. Небо было усыпано звездами, было светло и холодно. Изморозь на земле тихо скрипела под подошвами сапог. Светляк поплыл в воздухе в сторону Алтаря дракона, и я собрался было следовать за ним - но остановился взглядом на кусте кардалы у шатра. Повинуясь скорее предчувствию, чем оформленному желанию, вынул из ножен кинжал и срезал цветущую веточку.
Домино стояла у Алтаря, у дольмена, покрытого древними рунами. Хрупкая, прекрасная, похожая на чудесное видение из снов. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, словно не верили своим глазам, а затем бросились друг к другу.
– Любимый мой!
– выдохнула она, уткнувшись лицом в мое плечо.
– Вот ты и нашел меня.
– Домино!
– Я обхватил ладонями ее голову, заглянул в глаза.
– Моя Домино!
– Мой рыцарь!
– Как долго я ждал этого мгновения! Милая моя, любимая!
– Эвальд, прекрати! Ты мне все кости переломаешь.
– Я так тосковал без тебя. Я думал... я боялся...
– Ни слова о плохом, - она коснулась пальцами моих губ.
– Мы снова вместе, и это не сон.
– Это тебе, - я подал ей цветок.
– Я спрашивал о тебе, но...
– Я все знаю.
– Она улыбнулась, но ее улыбка была печальной.
– Я почувствовала твое приближение. А потом дуайены сказали, что прибыл представитель императора. Я сразу подумала о тебе.
– Почему?
– Император мог послать только тебя для переговоров с виари.
– Проницательная ты моя!
– Я обхватил ее лицо ладонями.
– Мераль Варин сказал, что ты на осталась на корабле.
– Так и было. Я спросила Мераля о тебе, и он не стал лгать мне. Мне не позволили говорить с тобой до начала Совета. Но я нарушила их приказ.
– Ты ослушалась дуайенов?
– Ну, почти, - Домино показала на слабое сияние между опорами кромлеха.
– Я не сошла с корабля на берег, как мне было приказано. А вот про портал мне никто не сказал.