Крестовый поход Махариуса
Шрифт:
— Думаешь, космический десантник так поступил бы? — спросил Иван.
Антон пристыжено замолчал.
— Мы не попадем в банду Топора, идиот, — сказал я.
Это привлекло внимание обоих.
— Ты уже все обмозговал, да? — спросил Антон. Он говорил в точности как мой отец, называвший меня умным малым, когда был недоволен.
— Мы им ни к чему. Они хотят показать силу. Хотят показать, что могут заставить нас делать то, что им нужно.
— Ну, это они как раз могут, да? — сказал Антон.
— Слушайте, если мы прикончим Чилтерна с его женой,
Еще только произнося это, я понимал, что прав. По-своему план был гениальным. Длинная рука закона совершит работу Топора вместо него. Дело будет выглядеть так, словно судьи в сговоре с бандами, и все станут даже еще больше, чем сейчас, бояться обращаться к закону.
— А если не сделаем… — сказал Антон, подняв руку со спрятанной в рукав ладонью, как раньше Тоби. — Может, так будет лучше.
— Я этого не сделаю, — отрезал Иван.
— Вот так просто? — спросил я.
Честно говоря, в тот момент он вызвал у меня уважение большее, чем я мог выразить словами. И такое же негодование. С героями так всегда. Они тыкают тебя носом в твои же ошибки. Для него выбор был очевиден.
— Вот так просто, — ответил он. — Доброй ночи.
Иван развернулся и пошел в крошечную квартирку, которую делил с теткой и кузинами. Антон посмотрел на меня. Его обуревала целая гамма чувств. Кулаки были крепко сжаты, плечи поданы вперед. В глазах поблескивало что-то холодное.
— Что ж, Лев, — сказал он, — кажется, остались только мы с тобой.
Мы постучали в дверь Чилтерна и услышали через тонкий пласфибр шаркающие шаги старика. Антон взглянул на меня. К его рту приклеилась напряженная улыбка, глаза были прищурены, зрачки сужены до острия булавки. Я услышал дыхание Чилтерна, когда тот прильнул к глазку и посмотрел на нас. Мгновение спустя лязгнули цепи, и дверь открылась.
— Это вы, ребята, — сказал он. В его голосе явственно чувствовалось облегчение. Все мы знали, кого он ожидал увидеть. — Проходите, граждане.
Мы зашли, и несколько людей, направлявшихся в свои квартиры, заметили нас. Что бы ни случилось дальше, они запомнят этот момент. При допросе арбитров они выступят в роли свидетелей.
Жена Чилтерна лежала в кровати, закутавшись в теплые одеяла, от которых поднимался нездорово-приторный запах ветхости, болезни и смерти. Старые механические часы — по всей видимости, самое заветное сокровище хозяев — громко тикали в углу, отсчитывая время до смерти старухи. Старик повернулся к нам спиной. Антон пихнул меня локтем. Не знаю, чего он от меня ждал, — наверное, что я выхвачу дубинку и огрею старика по затылку.
— Это Антон и Лев, дорогая, — сказал старик Чилтерн. — Те ребята, которые помогли мне прошлой ночью. Я говорил тебе о них.
Старуха с трудом приподнялась на локте и, моргая, взглянула на нас. Ее дыхание было хриплым и натужным. Похоже, у нее были мокроты в легких. В голове у меня засела мысль, что ей и так недолго осталось. Было бы
— Вы, ребята, очень храбрые, — сказала она, — раз прогнали тех грабителей.
Значит, Чилтерн не рассказал ей, кем были «грабители» и почему они на него напали. Он посмотрел на нас с просьбой в глазах, безмолвно умоляя молчать. Старик хотел, чтобы она скончалась спокойно. Я незаметно кивнул. Он выглядел до жалкого благодарным. В тот момент я возненавидел Чилтерна за то, что он такой слабый, и добрый, и заботливый.
Чилтерн прошел в угол, где располагались раковина и древняя плита. На тарелке лежали маленькая буханка хлеба и пачка протеиновой пасты. Еще там была небольшая щербатая кружка. Он взял хлеб с пастой, сложил вместе и протянул Антону. На мгновение мне стало страшно, что сейчас он попытается вышибить этим старику мозги. Чилтерн возвратился за кружкой. В ней плескался мутный холодный чай.
— Этого мало, но больше у нас ничего нет, — произнес он.
На лице Антона появилась жуткая ухмылка. Он кивал и подмигивал мне. Я понял, что теперь перспектива тащить стариков к шахте лифта и сбрасывать их вниз вызывала у него замешательство. Антон не мог заставить себя это сделать. Он хотел, чтобы я взял все на себя.
— Зачем вы пришли, ребята? — спросил Чилтерн. Видимо, ситуация начала казаться ему странной. В его голос закрались нотки тревоги. — Вы ведь не попали в беду?
Мне захотелось спросить: «А если и так, старик, что ты сделаешь?» Но вместо этого я сказал:
— Просто хотели убедиться, что с вами все хорошо. — Меня удивило, как легко далась мне эта ложь. Так или иначе, решение было принято. Хладнокровный маленький монстр, что придумал этот план, вот-вот выйдет из теней.
— Да, все так, — сказал Антон. — Мы пришли, чтобы принести вам еды. — Он достал из кармана мятый бумажный пакет с конфетами и попытался впихнуть его старику, который стал отпираться.
— Вы очень добры, ребята, — сказала старуха. — Но нам ничего не надо, да, Альберт?
Старик закивал. Мы простояли в неловком молчании еще несколько мгновений, а затем я сказал:
— Тогда всего хорошего, нам пора.
— Заходите в любое время, ребята, — одновременно ответили они и засмеялись.
Я знал, что в следующий раз в дверь постучим уже не мы. Старик Чилтерн тоже это знал. Может быть, он даже понимал, зачем мы пришли на самом деле. Когда мы вышли за порог, он произнес:
— Спасибо вам, ребята, за все.
Если только мне это не померещилось.
— Доброй ночи, гражданин, — отозвался я.
— Могло пройти и лучше, — сказал Антон, когда мы вновь оказались под мерцающим газовым светом в коридоре.
— Нет, не могло, — произнес я. — Все прошло отлично.
— У тебя есть план?
— Иди домой, собирай вещи, — сказал я. — Завтра идем в вербовочный пункт.
Антон протяжно ухнул. Он выглядел таким довольным, словно я пообещал ему вечер в грошовом театре, а затем посещение Борделя мамаши Крейвен. Он радостно бросился прочь, даже не попрощавшись.