Крестовый поход Махариуса
Шрифт:
Судя по выражению лица Дрейка, происходящее ему совершенно не нравилось. Он не видел в ситуации ничего забавного. Он считал себя слишком важной персоной, чтобы сложить голову в мелкой стычке у незначительного храма в каком-то захолустном мирке.
— Нонсенс? — только и сказал Дрейк.
Я видел, что его одолевает холодная злость, но он изо всех сил сдерживает себя. Для него подобный опыт был в новинку. Махариус был одним из тех немногих людей, кто не дрожал пред его гневом.
— Приблизительно через две минуты рота Альфа из Бьорнийских Снежных рейдеров появится на том возвышении… — Махариус указал на юг. Там стояла только пара обгоревших
Он говорил с совершеннейшей уверенностью, которая у кого-то другого выглядела бы безумием, однако в его случае была целиком оправдана. Мне уже доводилось видеть, как он проделывал подобное раньше и в девяноста девяти случаях из ста оказывался прав. У меня было такое чувство, как будто Махариус способен предугадывать в творившемся на поле боя хаосе течение и повороты сражения.
Естественно, даже лорд верховный командующий не мог быть прав все время. Иногда я задавался вопросом о том, зачем он так поступал, зачем играл со смертью. Махариус был из тех, кому требуется рисковать. Только тогда он ощущал себя по-настоящему живым. Это была опасная черта для имперского генерала и, возможно, единственная слабость Махариуса.
— Лорд верховный командующий, еретики идут в атаку, — сказал Гробовщик. С тем же успехом он мог докладывать, что с полевой кухни доставили завтрак.
Шквальный огонь над головами поутих. Я услышал вопли и боевые кличи бегущих к нам фанатиков и храмовой стражи.
Махариус кивнул, словно ожидал этого. Кто знает, возможно, так оно и было. Сложно сказать, в какой мере он опирался на опыт и знания, а в какой первоклассно блефовал.
— Осталось только дождаться подхода подкреплений. — Он сверился с хронометром на запястье. — У нас приблизительно девяносто секунд.
С этими словами Махариус поднялся из укрытия и выстрелил из своего модифицированного пистолета. Еретик отправился на встречу со своим ложным божеством. Я бросил взгляд на Антона и Ивана. Антон сжимал в руках лазерную винтовку, подобранную им на Дольмене. Он научился довольно сносно обращаться с ней. Иван по-прежнему предпочитал свой стандартный лазган. Как один, мы встали на колено и увидели волну еретиков, катящуюся на нас с неудержимостью приливной волны на третьей луне Посейдониса.
Мне даже не требовалось целиться. Врагов было попросту слишком много, и они шли так плотно, что я не мог промахнуться. Я лишь нажимал спусковой крючок и перезаряжал дробовик. Выстрелы рвали людей на куски, но они продолжали прибывать. Другие открыли огонь следом за нами. Они также не могли промазать. Еретики падали с горящей одеждой и обуглившейся кожей.
Дрейк также поднялся, и окружившее его жуткое сияние расширилось, накрыв собою стоящего рядом лорда верховного командующего. Я невольно вздрогнул, поскольку так и не сумел привыкнуть к виду человека, использующего сверхъестественные способности, пусть даже в случае с Дрейком они были санкционированы Империумом.
Вместе с еретиками бежали и другие создания. У их жреческой касты имелись свои стражи — они выглядели как огромные белые обезьяны с волчьими головами, высотою вдвое превосходили простого человека, а силой, как, впрочем, и умом, не уступали
Впрочем, тогда это волновало меня меньше всего. От одного вида этих стражей — с лапами в три раза больше моих бедер, длинными когтями и мощными клыкастыми пастями — мне хотелось обернуться и бежать без оглядки. Но ужаснее всего был горевший в их глазах почти человеческий разум. Странно было видеть подобный блеск в таких диких и звероподобных лицах.
— Держать строй! — приказал Махариус. — Осталось недолго.
Одна из огромных обезьян-волков ринулась вперед, покрыв тридцать шагов за один удар сердца. Инстинктивно или намеренно, она двинулись прямиком к Махариусу. Возможно, она почувствовала, кто в отряде главный.
Существо приземлилось на Махариуса, отбросив того назад. Оно взревело, закричало и поднялось на задние лапы, все заляпанное кровью. Я прицелился и выстрелил ему в голову. Выстрел вырвал кусок мяса и клок меха, обнажив ярко поблескивающую кость. Я посмотрел вниз, уже ожидая увидеть изорванное тело Махариуса, но тот остался невредимым, за исключением порванной формы в местах, где ее рассекли массивные когти.
Я метнул взгляд на живот огромного зверя, который ревел, метался и протягивал лапы к солнцу. Его грудь была иссечена, свежий разрез и ссадины выглядели как характерные следы от цепного меча. Похоже, я мог не стрелять в него. Лорд верховный командующий сумел выскользнуть из его хватки и нанести смертельный удар.
Времени на размышления не оставалось. Волна еретиков наконец докатилась до нас. Единственной преградой между нами была стена, за которой мы укрылись, такая низкая, что человеку не составляло труда ее перепрыгнуть. Я сцепился с массивным еретиком. Каким-то образом я вырвался из его объятий, ударил коленом в пах, а затем со слышимым хрустом обрушил приклад дробовика ему на голову. Затем стремительно развернулся и пнул еще одного человека в грудь.
Схватка превратилась в круговорот смерти. Иван размахивал металлическим кулаком, из которого выдвинулись шипы и лезвия, превратив в нечто похуже древней булавы, и с его помощью блокировал удары штыков. Думаю, противников несказанно удивил такой импровизированный щит, ибо никому из них так и не удалось даже ранить Ивана.
Я огляделся, чтобы убедиться, что Махариус цел. Антон стоял рядом с ним, продолжая вести огонь из снайперской винтовки. Его скорость и меткость впечатляли. Никто не мог и близко подобраться к нему, и каким-то образом в творившемся хаосе ему удавалось снимать свои цели одну за другой. Впрочем, сиявший щит Дрейка защищал Махариуса и инквизитора от случайных попаданий, поэтому Антон мог нести смерть в полнейшей уверенности, что не ранит людей, которых должен был защищать. Не большое преимущество, в подобном бою ты пользуешься всем, чем можно.
Еретик ткнул в меня цельноснарядным оружием. Я бросился в сторону, извернувшись в полете, а потом поступил на редкость глупо: вскинул дробовик и нажал на спусковой крючок. Отдача от выстрела едва не выбила мне плечо. Однако с животом еретика случилось кое-что похуже.
Одна из громадных обезьян-волков кинулась ко мне. Под мехом взбугрились мышцы, длинные когтистые лапы напряглись, собираясь разорвать меня на куски. Рот распахнулся в громогласном реве. На пожелтевших клыках блеснула слюна.