Крестьянские восстания в России в 1918–1922 гг. От махновщины до антоновщины

Васильев Юрий

Главком Красной армии не возражал вышестоящему руководителю. Виновником неудачных действий советских войск по ликвидации Серова штаб РККА объявил командование Приволжского округа. Причину нашли в проведении переговоров с Серовым. 28 марта 1922 г. за подписью Каменева в штаб округа была направлена следующая телеграмма: «Прекращение военных действий против Серова привело в конечном результате к усилению последнего. Очевидно, командованием ПриВО совершена недопустимая ошибка, так как, если Серов вступил в переговоры, то совершенно не было надобности прекращать против него военные действия» [12]. Однако наказаний не последовало:

лишь помощник командующего округом отделался выговором.

В начале апреля 1922 г. отряд Серова предпринял испытанную тактическую партизанскую уловку – он разделился на группы. Малочисленность групп позволила получить большую подвижность. Попытки параллельного преследования, окружения, загон повстанцев на расставленные заслоны оказались неэффективны. При окружении огромные пространства степей давали возможность Серову уходить в любом направлении. Пехотные карательные части красных войск не могли угнаться за маневренными отрядами. Преследование происходило в голодном степном районе, вдали от путей сообщения и коммуникаций – советские части не имели возможности доставить для ушедших далеко от снабженческих баз необходимое продовольствие, подводы, лошадей. Приходилось на ходу формировать подвижные летучие отряды [13].

Отряды Серова рассеялись на мелкие группы от 40–50 до 100 человек, которые объявились в мае 1922 г. в Новоузенском уезде Саратовской губернии. Группа советских войск безуспешно пыталась окружить район, в котором оперировали серовцы, сузить кольцо окружения до радиуса 10 верст, чтобы ликвидировать их «одним ударом». Из донесения штаба Приволжского военного округа главкому РККА Каменеву следовало, что Серов выразил желание покончить с бесперспективным военным противоборством: военное командование округа располагало информацией, что 4 мая Саратовское ГПУ получило от него письмо с предложением о переговорах. Повторилась ситуация, имевшая место в январе 1922 г, но с одним существенным отличием: Серов решил вести переговоры не с военным руководством, а с губернским органом ГПУ. 7 мая представители комиссии ГПУ выехали на переговоры с Серовым (РГВА. Ф. 33988. Оп. 1. Д. 477. Л. 259). Боевые действия на этот раз не прекращались. О предпринятой попытке вступить в переговоры с Серовым со стороны Саратовского отдела ГПУ Каменев доложил Троцкому 13 апреля 1922 г. [14].

Переговоры происходили независимо от военного командования. 10 апреля 1922 г. последовал приказ главкома Каменева командующему войсками Приволжского военного округа: «Банда Серова должна быть ликвидирована во что бы то ни стало, а поэтому дабы не делать перерыва в раз начатой Вами уже операции, приказываю продолжать таковую под Вашим распоряжением и руководством, не передавая войскам ГПУ. Должны быть приняты меры к тому, чтобы Гурьев не оказался вновь под угрозой нападения остатков банды Серова» [15].

Однако Серов вновь, как и в январе, прервал переговоры; 7 представителей комиссии ГПУ он увез с собой. В дальнейшем представители Саратовского губотдела ГПУ прислали письмо с пожеланием прекратить военные действия против отряда Серова: в письме отмечалось, что Серов высказывал желание прекратить сопротивление и ожидал вторую комиссию для переговоров [16].

В данном случае разделились интересы двух разных ведомств. Военное руководство по-прежнему настаивало на ликвидации повстанцев Серова военными методами, отвергая любые переговоры. Главком Каменев был уверен: подобно тому, как было при переговорах в январе 1921 г., Серов пытался опять выиграть время для своего усиления. Склянский поддерживал мнение о категорическом запрещении «вступать во всякие переговоры с Серовым, которые дают ему возможность собираться с силами, и быстрее и энергичнее повести ликвидацию» [16].

В мае 1921 г. переговоры не получили результата. Однако 15 августа 1922 г. Серов добровольно сдался особоуполномоченному ГПУ. 14 августа добровольно сдался также сподвижник Серова – Ф. Далматов (Серов и Далматов были приговорены к расстрелу Самарским губернским судом 18–25 декабря 1923 г.). Можно сделать предположение, что прекращение вооруженной борьбы и одновременная добровольная сдача двух руководителей повстанцев имела под собой идейную основу.

Источники и примечания:

1. ГАРФ. Ф. Р-1235. Оп. 84. Д. 5. Л. 276.

2. Советская деревня глазами ВЧК – ОГПУ – НКВД. 1918–1939. Документы и материалы. Т. 1. 1918–1922 / Под ред. А. Береловича, В. Данилова. М., 2000.3. Крестьянское движение в Поволжье. 1919–1922 гг.: Документы и материалы / Под ред. В. Данилова и Т. Шанина. М., 2002.

4. Сафонов Д.А. Великая крестьянская война 1920–1921 гг. и Южный Урал. Оренбург, 1999.

5. РГВА. Ф. 7. Оп. 2. Д. 535. Л. 341.

6. РГВА. Ф. 33988. Оп. 1. Д. 477. Л. 671, 676.

7. РГВА. Ф. 33988. Оп. 1. Д. 477. Л. 535, 540, 541, 599.

8. РГВА. Ф. 33988. Оп. 1. Д. 477. Л. 426.

9. РГВА. Ф. 7. Оп. 2. Д. 231. Л. 73.

10. РГВА. Ф. 33988. Оп. 1. Д. 477. Л. 527, 528, 532.

11. РГВА. Ф. 33988. Оп. 1. Д. 477. Л. 534.

12. РГВА. Ф. 33988. Оп. 1. Д. 477. Л. 524.

13. РГВА. Ф. 7. Оп. 6. Д. 1257. Л. 44–48.

14. РГВА. Ф. 33987. Оп. 1. Д. 159. Л. 36.

15. РГВА. Ф. 33988. Оп. 1. Д. 477. Л. 521.

16. РГВА. Ф. 33988. Оп. 1. Д. 477. Л. 253.

Народное повстанческое движение на юге России

Зимой 1920–1921 гг. началась демобилизация из рядов Красной армии – после победоносного завершения боевых операций в Крыму и ликвидации Русской армии генерала Врангеля. Демобилизация носила массовый характер: по решению Совета труда и обороны с декабря 1920 г. до середины лета 1921 г. численность Красной армии должна была сократиться вдвое (к концу 1920 г. армия составляла около 6 млн человек) [1: 136; 2: 170].

Наступила столь желанная мирная жизнь. Однако возвращавшиеся в родные места бойцы и командиры, закаленные в боях Гражданской войны, столкнулись с военно-коммунистическими методами продовольственной политики Советского государства. Продразверстка повернулась против середняцкого хозяйства, подрывая стимулы аграрного хозяйствования. Заставить производителя отдавать хлеб и не снижать при этом сельскохозяйственное производство можно было только расширением мер принуждения и насилия.

Продолжение политики военного коммунизма в изменившихся, мирных условиях породило острый политический кризис, когда основная часть сельского населения – крестьяне и казаки – стали выражать не только пассивное, но и активное противодействие политике продразверстки. Органы Советского государства продолжали действовать методами приказов и инструкций.