Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том второй, Васильев Юрий

Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том второй

на обложку

Васильев Юрий

Шрифт:

Для российского крестьянства привычной являлась идеализация «правды» (в понимании справедливости), всеобщего равенства, неразвитость идеала свободы. Крестьянская общинность основывалась на уравнительном принципе социальной справедливости и антисобственнических настроениях. Восприятие свободы в крестьянском сознании носило неизгладимую печать традиционной русской «воли». Однако свобода и воля имеют существенные различия. Свобода по-русски (то есть «воля») была лишена институционального, социального содержания. Воля, в отличие от свободы, предполагающей обязанности каждого отдельного человека по отношению к обществу и другим гражданам, не социальна, она представляет собой способ поведения отдельного субъекта, который не включен в систему нормативных социальных отношений.

Стереотип русской вольницы проявлялся в правовом нигилизме крестьянства, в их ментальной установке судить не по закону, а по справедливости. Многие отказывались в открытую восстать против власти государства из—за боязни мести за участие в восстании: население на собственном опыте уже познало карательную мощь государственной военной и административной системы. Решившийся на восстание осознавал, какие последствия ожидают его самого и его семью. Все имущество участников восстания подлежало конфискации. Разобщенность протестных проявлений усиливалась различной окраской (продовольственной, религиозной, национальной).

В работе обращается внимание на механизм подавления крупных восстаний. На их ликвидацию Штабом РККА направлялись регулярные воинские части: стрелковые, кавалерийские, броневые. Карательные меры включали как военные операции против отрядов повстанцев, так и решительные и жестокие меры в отношении населения на территориях, которые были охвачены восстанием. Районы боевых действий с повстанцами разделялись на боевые участки, каждому из которых ставилась специальная задача. Однако знание родной местности позволяло небольшим повстанческим отрядам оставаться неуловимыми. Повстанцы использовали эффективную партизанскую тактику: при приближении регулярных войск отряды рассыпались на мелкие группы, распылялись, их участники скрывались в лесах, в деревнях под видом сельских жителей, при необходимости снова объединялись для проведения стремительных налетов. Партизанская тактика показала неэффективность оперативных действий регулярных войск.

Как свидетельствуют изученные материалы, сочувственное отношение к повстанцам и поддержка со стороны местного населения позволяли получить укрытие, своевременную информацию о приближении регулярных войск. Население снабжало повстанцев продовольствием, лошадьми и хозяйственными средствами. Крестьяне считали повстанческих вождей защитниками от налогов. Захваченный ими хлеб из разграбленных ссыпных пунктов нередко делился среди крестьян. Жители сел и деревень отказывались помогать войсковым частям и власти в борьбе с повстанцами. Таким образом, термин «бандитизм» не определял реальную природу повстанческого движения. Многие отряды отличались дисциплиной и организованностью, строгим подчинением вожакам.

Авторы утверждает, что после введения нэпа советское руководство осознало недостаточность военного характера борьбы против партизанской тактики повстанцев, поддерживаемых местным населением. Для эффективной борьбы с повстанческим движением требовалось включить в действие экономические и политические средства. Методы подавления и ликвидации крестьянских выступлений и восстаний со стороны органов Советского государства продемонстрировали, помимо репрессивных мер, комплекс оперативно—военных, экономических, политических мероприятий. Особое значение имели экономические мероприятия. С переходом к нэпу крестьяне получили возможность обмена, покупки, продажи и перевозки хлебозернофуража и картофеля, разрешалось свободное передвижение с товарами и продуктами. Продовольственные заградительные отряды были сняты с железнодорожных, водных путей и гужевых дорог. В число политических мер входило следующее: крестьяне, арестованные за продовольственные прегрешения перед властью (невыполнение разверстки, сокрытие хлеба, невыполнение трудовых повинностей), освобождались. Объявлялись акции добровольной явки и сдачи оружия, включая командиров повстанцев. Органы Советского государства учли немаловажное обстоятельство, что организованность и дисциплина в отрядах повстанцев во многом держалась на авторитете народных командиров. Решение о прекращении сопротивления, принятое командиром, означало ликвидацию

целого отряда. Указанные экономические и политические мероприятия являлись вынужденной уступкой государства в отношении крестьян, порожденной переходом к нэпу.

Мобильности действующих повстанческих отрядов и групп противопоставлялись специально созданные летучие кавалерийские отряды. Создавалась сеть постоянной агентурной разведки, а также войсковая разведка, чтобы предупредить и своевременно устранить возможность возникновения в районах сопротивления власти. Амнистированные повстанцы привлекались к операциям по ликвидации и поимке главарей. Имели место случаи, когда бывшие повстанцы, получив амнистию, выдавали своих бывших вожаков.

По оценке автора работы, полоса крестьянских восстаний выявила глубокий кризис политики военного коммунизма, заставила руководство Советского государства искать пути выхода из глубокого кризиса. Однако переход к нэпу не мог осуществиться сразу: последствия политики военного коммунизма проявлялись еще долгие месяцы, порождая воспроизводство новых протестных явлений. Лишь в 1922 г. крестьянство почувствовало реальные преимущества новой экономической политики. К концу 1922 г. крестьянская война в России закончилась.

Диссертационное исследование крестьянского протестного движения в России в условиях политики военного коммунизма и ее последствий при переходе к нэпу позволило сделать обобщение о том, что сопротивление крестьянства политике государства, основанной на насилии, не позволило уничтожить в крестьянине собственника, что означало бы ликвидацию самого крестьянина как такового. Вооруженное сопротивление крестьянства против насильственной политики военного коммунизма создало преграду расширению государственного принуждения в русле коммунистической доктрины о едином общегосударственном производстве и распределении в системе бестоварного народного хозяйства, о ликвидации классов и сословий – уничтожении земледельца как собственника.

На основании изученного материала автор работы сделал заключение, связанное с историческим опытом большевистской модернизации в период ранней советской истории. Данный опыт показал, что преодоление кризисных явлений возможно при условии, что государство сможет выработать и последовательно проводить политику в отношении крестьянства, основанную на учете объективных факторов аграрной эволюции. Для современной модернизации важно учесть уроки и последствия игнорирования общемировых тенденций аграрного развития в условиях советской «военно-коммунистической» системы.

Список источников и литературы

Архивные источники

Российский государственный военный архив (РГВА)

Ф. 1. Управление делами Народного комиссариата по военным делам (Наркомвоена). Оп. 1.

Ф. 6. Полевой штаб Реввоенсовета Республики. Оп. 10, 12.

Ф. 7. Штаб Рабоче-крестьянской Красной армии. Oп. 2, 6.

Ф. 9. Политическое управление РВСР. Оп. 28, 29.

Ф. 10. Инспекция при Реввоенсовете (Инспекция Красной армии). Оп. 1.

Ф. 11. Всероссийский Главный штаб (Всероглавштаб). Оп. 1.

Ф. 16. Штаб войск Сибири (бывший Штаб Помглавкома по Сибири). Оп. 2, 3.

Ф. 42. Управление по внутренней службе (штаб РККА войск ВОХР и ВНУС). Oп. 1.

Ф. 100. Управление армиями Южного фронта (против Краснова и Деникина). Оп. 3.