Крид: Советник Соломона
Шрифт:
— Ну а мне плевать, — бросил я через плечо, пытаясь звучать жестко и по-своему равнодушно.
Вдали снова манил аромат кофе, но теперь он смешался с ее запахом и уже не мог его перебить. Остановился и закрыл глаза, пытаясь понять свои чувства.
Раздражало ли меня ее присутствие или манила ее красота? Я не мог понять, чего я хочу: кофе или ее? Но я не животное, чтобы кидаться на все, что попадает в мое поле зрения. И всё так же должен оставаться «человеком», с контролем над своими желаниями и душой. Но она… Она была как запретный плод, манящий своей красотой и запретностью. И я не
Я уже сделал шаг, но ощущение ее взгляда было как острый нож, впившийся в спину. Задумчиво остановился и следом повернулся. Елена стояла ближе, чем была секунду назад. Ее зеленые глаза сверкали не любопытством, а недовольством.
— Ты куда? — спросила она, ее голос был мягким, но в нем слышалась сталь.
— Дела, красавица, дела, — спокойно ответил я.
— И всё? — ее брови слегка сошлись, подчеркивая остроту ее взгляда.
— Извини. Не хочу тратить время на пустые разговоры. Ибо нам не о чем говорить, и мы из разных миров.
Я сделал ещё один шаг вперёд, но она быстро приблизилась ко мне и положила руку мне на плечо. Её пальцы были холодными как лёд.
— Не уходи, — прошептала она, ее голос стал еще мягче, но в нем уже слышался оттенок угрозы.
— Я не играю в твои игры!
— Ошибаешься, — ответила она, и её улыбка стала холодной и жёсткой. — Ты уже втянут в эту игру, и у тебя нет возможности выйти из неё.
Девушка отступила на шаг, и я увидел в её руке небольшой пергамент, запечатанный сургучной печатью.
— Одна из страниц из той самой книги. — Елена загадочно улыбнулась.
Я застыл, словно пораженный молнией. Ибо это меняло всё, и теперь понятно, почему меня так тянуло к ней, ну или это хорошее оправдание как минимум.
— И что ты хочешь?
— Я хочу, чтобы ты остался, — ответила она, ее глаза сверкали жестокой уверенностью. — Чтобы ты узнал меня лучше. И чтобы ты понял, что у меня есть всё, чтобы тебя удержать.
— Женщины… — прошептал я, философски улыбаясь, сближаясь с ней максимально близко. Моё дыхание, горячее и влажное, обжигало ее губы, вызывая дрожь в ее теле. Я почувствовал, как она замерла, словно ожидая, что же сейчас произойдёт.
Резким движением я забрал пергамент с печатями с запечатанным листом из книги. В руке он был холодным, словно камень. И этот равнодушный холод согревал мою душу, я чувствовал силу и то, как она успокаивает шёпот демонов где-то на задворках сознания. На странице была лаконичная пометка латынью: «дэ Сад», гласила она.
— Вы не всегда держите разум холодным, — произнес я с арктическим спокойствием, уже отстранившись от нее.
— Верни! — практически зарычала Елена, сверкнув зелеными очами от ярости. На миг я даже залюбовался этой чистой и ничем не замутненной яростью. Она была так же прекрасна, как и ее холодная красота, и это по-своему подкупало, но только меня.
— Ты должен мне помочь! Должен… — уже не так уверенно промолвила эбонитовая красотка, в ее голосе слышалась растерянность.
Задумчиво посмотрел на нее, на ее лицо, исполосованное гневными чертами. Ее красота была не только в физическом совершенстве, но и в ее непокорном духе, в ее неукротимой воле. Ибо я видел в ней не только царицу, но и женщину, с ее страхами
— Я не твоя игрушка, — ответил я, поднимая глаза к небу, словно прося у него силы. — Я свободен, и я не буду играть по твоим правилам. — Усталый вздох дал мне понять, что меня услышали и даже, возможно, что поняли, но это было не точно.
Молча сделал шаг от нее, и в этот момент резко почувствовал, что что-то изменилось. Я не был уверен, что это было, но в моей душе проснулось что-то новое, что-то неизвестное. И я почему-то не мог отказаться от нее, от ее красоты и силы, но я не мог и подчиниться ей полностью. Ибо не хотел быть ее пешкой в какой-то игре.
Резко разворачиваюсь и притягиваю Елену к себе, задумчиво смотря прямо в её зелёные глаза.
— Попытаешься меня обмануть, и я сверну тебе шею или вырву весь позвоночный столб. Попытаешься сбежать, и я утоплю любую страну, где ты будешь скрываться, в море крови и первородного насилия. — Теперь уже слышится мой рык, низкий и грозный, словно грохот грома. Дыхание снова обжигает ее губы, такие манящие и соблазнительные. — А затем спалю тебя и весь город в адском пламени. — Продолжаю говорить с арктическим спокойствием, но в глазах тем временем горят раскалённые добела угли.
На кончиках пальцев левой руки вспыхнуло белоснежное пламя, яркое и чистое, словно душа ангела. Девушка ойкнула, испугавшись такой «температуры горения» вблизи. Ее глаза расширились от удивления и страха, но в них по-прежнему горел непокорный огонек.
— Будь со мной честна, и я стану твоим вернейшим союзником! — мой голос приобрёл гипнотические нотки, в нем слышался не только морозный холод, но и некая беспредельная власть. И теперь уже она слушала меня, как завороженная, не отводя взгляда от моих пылающих магической силой очей.
— Клянусь могилой матери, — серьезно произнесла Елена, ее голос дрожал от страха и уважения.
— Ну а теперь, раз мы всё уладили, то как насчет представиться по-нормальному и выпить чашечку кофе? — моя улыбка вмиг стала обезоруживающей и по-своему даже обаятельной. — Идем, — сказал я и просто потащил ее к той самой пекарне, где пахло свежим хлебом и кофе. Её рука была холодной в моей, но я не отпускал её. Я чувствовал, как она дрожит от страха и возбуждения, и это меня забавляло.
Я видел в ней не только царицу, но и женщину, которую можно было укротить. И я был готов пройти этот путь. Готов побороть ее волю, ее гордость, ее страхи. И я знал, что она будет моей вернейшей союзницей. Ну или, по крайней мере, пока ей самой это выгодно и это логично!
Кофе и ничего лишнего ну или почти
Что может быть лучше кофе с утра? Немного интриг, немного выпечки и, конечно же, чашечка бодрящего по утру!
Сей Автор
***
Теплый летний ветерок, пропитанный запахом жасмина и свежей выпечки, ласково касался лица. Елена загадочно молча сидела напротив, не сводя неспокойных глаз с чашки кофе. Ее пальцы нервно постукивали по фарфоровой поверхности минской посуды, привезенной в эти края моими торговцами, изредка бегая по губам. Она похожа была на напряженную струну, готовую вот-вот лопнуть.