Крик в ночи
Шрифт:
Румберг прищурился:
— Кажется, непонятно, о чем идет речь?
— Да, убивай, убивай! — закричал Новиков в надежде, что кто-нибудь из своих его услышит. — Убьешь меня, останутся сотни тысяч таких, как я. И тебя найдут, не волнуйся! Или мои братки, или Васины менты. Так что спрячь свою пушку пока не поздно и поговорим по человечески… — он перешел на визг: — Я не убивал твоего сына!! — и быстро затараторил: — У меня у самого сын от Катьки, да, от Катьки, он тоже того, ширяется, ты ведь ее любишь… ты ведь любишь ее…
Новиков
— Ты ведь… больной, — осторожно проговорил Савелий. — Смотри, тебе совсем худо. Пот бежит со лба. Сейчас ты умрешь…
Воспользовавшись столь неожиданным поворотом, Новиков без труда вмиг обогнул стол и, очутившись перед обессиленным банкиром, ловко выхватил пистолет.
— Ха, ха, ха!! Чмо недорезанное! — засмеялся он. — Куда тебе играть в эти игры, — на кладбище пора!
Открыв кейс Румберга, он оторопел:
— Значит… денег ты не взял. Здесь пусто…
— Ты… убил моего… сына, — еле прошептал Румберг, хватая воздух ртом.
Новиков глядел на гостя с открытым презрением:
— Я и тебя, пентюх сраный, сейчас убью… Мне считать до трех или сам сосчитаешь?
— Ты… убил…
— Раз… два… три…
Несколько приглушенных хлопков раздались в комнате. Новиков сначала наклонился, затем, неестественно скорчившись, рухнул на ковер. Он еще дышал.
— Нам надо спешить, Филдин! — голос у Сомова казался каким-то искусственным. Он свинчивал глушитель со ствола.
— Я не могу…
— Примите таблетки, поскорее, прошу вас. У отеля в машине ждет Питер.
Филдин вдохнул аэрозоль кордикета.
— Вы можете идти? — спросил Сомов. — В нашем распоряжении четыре минуты.
— Только… очень медленно.
…Отстреливаться не пришлось, — они как раз тогда сели в машину, когда какие-то бесцеремонные люди, чуть не сбив швейцара, ворвались в отель.
— Я снял всю новиковскую охрану, — сказал Сомов Питеру на повороте. — А его шестерку — головореза Вовчика — просто укондохал.
— Забыл, что означает «укондохал», — признался Питер.
— Значит, придушил, — пояснил Филдин. — Или прибил.
Питер улыбнулся:
— Тебе уже легче?
— Лучшее лекарство — хорошая новость.
— Не радуйтесь преждевременно, — Сомов внимательно глядел в боковое зеркало. — У нас на хвосте команда Воробьева.
— Здесь не Москва, — заметил Питер.
— Вряд ли они станут с этим считаться.
— Станут или не станут — их проблемы.
Он тормознул рядом с тучным констеблем и показал свое удостоверение:
— Сделайте одолжение, сержант, проверьте следующий за нами зеленоватый «ситроен» на предмет наличия неучтенного оружия. Только обязательно вызовите подкрепление, — русские мафиози не слишком щепетильны.
Констебль козырнул:
— Будет исполнено, сэр!
В боковом зеркале было видно, как полицейский вежливо тормознул «ситроен» и, вызвав по рации подкрепление, приступил к осмотру
— У ФБР существует межведомственный договор с Интеллидженс-Сервис, — пояснил Питер, — согласно которому все террористы в Штатах и Соединенном королевстве считаются общими. Кстати, не очень приятно об этом говорить, но господин Румберг не далее как вчера с подачи русских является особо опасным преступником, разыскиваемым по линии Интерпола.
— Это мне известно, — сказал Сомов. — Как знать, быть может, и моя фамилия скоро замелькает в списках Интерпола.
— Вы точно решили порвать с ФСБ? — спросил Питер.
— Нет вариантов: передо мной поставили выбор, — либо Новиков меня, либо я Новикова. Так своеобразно начальство оценило мою четвертьвековую службу в КГБ.
Некоторое время молчали.
— Питер, — вспомнил банкир, — мне необходимо срочно заехать в здешний филиал «Бизнес-трейда».
— По-моему, ты совсем недавно оттуда.
— Я имею в виду другой, тот, что рядом с Трафальгар-сквер.
— Очень опасно, — ответил Питер. — Мы не можем так рисковать.
— Прошу тебя! Пожалуйста, всего на несколько минут.
— Я прикрою, — заверил Сомов, — если так необходимо.
…Первое, что бросилось в глаза, — странная реакция охранника. При виде шефа он сначала оторопел, затем, перекрестившись, пропустил вошедших. Старший менеджер филиала — приятная немолодая женщина, — увидав Румберга, испустила громкий стон и потеряла сознание. Очнувшись, она пролепетала: «Воскрес из мертвых…». Двое других служащих сбивчиво объяснили, что три дня назад шеф, который сейчас стоит перед ними живой и невредимый, был в упор расстрелян неизвестным посетителем в своем кабинете. Убийце удалось скрыться, но удивительно, что полиция и газеты, будто в рот воды набрали, — ни слова об убийстве. Более того, персоналу банка приказано молчать.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Румберг старшего менеджера, которая, пригубив немного виски, постепенно приходила в себя. — Мне необходимо сделать два срочных перевода. Вот банковские реквизиты европейского отделения «Антиспида», а это — расчетный счет организации «Помощь наркоманам». Прошу вас, миссис, сейчас же перевести на их счета соответственно пятьсот и шестьсот пятьдесят миллионов долларов из наших корреспондентских активов.
— Мы разорим всех своих клиентов! — воскликнула женщина. — Я не могу…
— Делайте, что вам сказано, — отрезал Сомов, — если сами не хотите воскреснуть из мертвых.
Несчастная дама, опустошив полбокала виски, оперативно провела переводы.
Накануне представления Джо Вандефул вызвал начальника секьюрити собственной службы и попросил его втрое увеличить число агентов, которые под видом зрителей присутствуют на каждом его шоу.
— Я могу мотивировать свою просьбу лишь тем, что в зале будет находиться мой друг. Ему угрожает реальная опасность, — сказал Вандефул.