Криминальная история России. 1993-1995. Сильвестр. Отари. Мансур
Шрифт:
Не знаю, в чем была причина драки между дворовыми ребятами и «ремеслухой». Для нас это так и осталось загадкой. Да и какая разница, главное – участие.
Через три дня мы собрались все вместе, с четырех дворов, включая четырнадцатилетних и пятнадцатилетних ребят. Большой колонной, вооруженные палками и дубинками, мы двинулись в сторону ремесленного училища, которое находилось рядом с Лефортовской тюрьмой.
Пересекая дворы, мы набирали еще больше ребят, крича, что идем драться. Во главе всей толпы, среди старших, шел и Сергей,
Вскоре мы оказались у входа в училище. Это было двухэтажное серое здание типа барака. Во дворе толпилось много парней. Конечно, они были старше нас. Они были одеты в форму – почти солдатские гимнастерки с металлическими пуговицами, на фуражках – кокарды со скрещенными отбойными молотками.
Увидев нас, парни тут же сняли с себя кожаные ремни и, размахивая пряжками, бросились на нас. Драка завязалась моментально.
Я не помню, рядом с кем я был, но на меня уже посыпались удары. Силы были неравные. Ремесленников было больше, да и по возрасту и по силе они значительно превосходили нас. Вот уже заплакал Димка, упавший на асфальт, вот сильный удар по голове получил Колька – кровь текла у него из раны. Я понимал, что это просто безрассудство. Мне ремесленники ничего плохого не делали, почему же мы должны с ними драться? Но мы не могли уступать. Рассуждать было некогда.
Драка напоминала две стаи волков, которые набросились друг на друга. Вскоре невдалеке раздался свисток милиционера.
– Мусора! Атас! – крикнул кто-то из ребят. Моментально толпа рассыпалась в разные стороны, на земле остались лежать несколько пацанов, в их числе был Димка. Я подбежал к нему, помогая подняться. Димка плакал. Рубашка его была разорвана. Одной рукой он держался за живот – вероятно, получил сильный удар.
– Смотри, Колька лежит! – сказал он.
Я обернулся. Колька скорчился на асфальте. Голова его была в крови. Неужели его убили?
– Убили, убили! – громко завопил кто-то. – Разбегайся!
Из-за угла показался мотоцикл, в котором сидели три милиционера. Никакой возможности оставаться с Колькой у нас не было – нас могли забрать в отделение. Мы побежали.
Потом выяснилось, что Колька получил серьезную травму головы. Он остался жив, но пару недель лежал в больнице. Участковые ходили по дворам, переписывали ребят, интересовались, кто участвовал в драке с ремесленниками. Но никто из пацанов не сознался.
Прошло несколько дней. Вероятно, эта драка произвела на милицию и на работников домоуправления большое впечатление.
Сразу же после драки были открыты несколько кружков для подростков – духовой оркестр, рисования, разных самоделок и еще секция по поднятию тяжестей. Меня родители заставили ходить в кружок духового оркестра.
Сережка во дворе вообще перестал появляться. Позже мы узнали, что родители записали его в секцию борьбы дзюдо, которая открылась в центре города, и отец возил его туда на служебной машине. Таким образом, на определенный промежуток времени наши пути разошлись.
Прошло десять лет. И я, и Сергей отучились
А Сергей Мамсуров поступил в МГУ, на экономический факультет. Конечно, этому поступлению способствовала его мать, которая преподавала словесность в университете. Отец же Сергея уже получил звание контр-адмирала, что соответствует воинскому званию генерала. Все это давало Сергею возможность учиться.
Главным звеном, связывавшим нас тогда, было увлечение борьбой. Сергей все же сумел затащить меня в секцию дзюдо, в которой я стал заниматься.
Нужно сказать, что Сергей уже достиг там больших успехов. Он выполнил норму кандидата в мастера, а затем стал мастером спорта по борьбе. Я же довольствовался первым разрядом. Но участие в общих соревнованиях, а также посещение их с целью посмотреть постоянно держали нас в одной связке.
Второй точкой соприкосновения был бизнес. По тем временам, конечно, настоящего бизнеса в Советском Союзе еще не было, а все действия, связанные с частным предпринимательством, преследовались Уголовным кодексом как спекуляция. Родной дядя Сергея жил в Канаде и порой высылал в Москву разные импортные штучки. В основном это были дубленки, красивые меховые куртки, спортивные костюмы, кое-что из радиотехники – всевозможные магнитофоны «Грюндиг», «Филипс» и другие. Вот тогда Сергею и пришла мысль продавать часть этой радиотехники.
В столице тогда было два крупных комиссионных магазина, или «комка», которые охотно принимали импортную аппаратуру. Один находился в районе станции метро «Баррикадная», недалеко от планетария, на Садово-Кудринской. Второй – на Комсомольском проспекте, недалеко от метро «Парк культуры». Чаще всего приходилось бывать в комиссионном у планетария. Там была своеобразная тусовка – собирались спекулянты, фарцовщики, валютчики и прочие представители теневой экономики.
В выходные дни было не протолкнуться – столько собиралось там народу. Это можно было объяснить тем, что в магазине было большое количество товара. Поэтому желающих его купить – или просто посмотреть на иностранную аппаратуру – было достаточно.
Цены были высокие. Простой кассетный магнитофон стоил от двухсот до четырехсот пятидесяти рублей. Особым спросом пользовалась новая аппаратура, купить которую было большой проблемой, так как вещи, сдаваемые в упаковке, до прилавка практически не доходили. Их перехватывали знакомые товароведов – те же самые спекулянты и перекупщики, которые затем продавали все это гостям из Узбекистана, Таджикистана и Грузии, приезжавшим в Москву специально, чтобы купить импортные телевизоры, магнитофоны и радиоприемники.