Криппен

Бойн Джон

— Ровным счетом ничего. Я просто хотел сказать, что нужно всегда быть готовым к любым неожиданностям и мужественно их встречать.

— Конечно.

Как раз в этот момент один из матросов передал капитану записку от Билли Картера, который просил его зайти в радиорубку. Сердце у Кендалла екнуло: возможно, пришла ужасная или долгожданная весть. Он расстроился, что так мало удалось выведать у мистера Робинсона: если б хоть эта проклятая миссис Дрейк не бегала за ними по пятам.

— Извините, — сказал он своим гостям. — Я вынужден вас покинуть.

— Спасибо, что показали нам эту

часть корабля, — поблагодарил мистер Робинсон, по-прежнему недоумевая, зачем его позвали. — Было очень интересно.

— Да, большое спасибо, капитан, — сказала миссис Дрейк.

— Не стоит. Надеюсь увидеться с вами сегодня вечером. — Уже отвернувшись, он вдруг остановился и взглянул через плечо на мистера Робинсона. — У вас такая необычная щегольская бородка, — сказал он. — А усы сбриты. Последняя лондонская мода?

— Нет, что вы, — ответил тот. — Мой личный каприз.

— Почти как у американских амишей. Вы, случайно, не амиш? [36]

Мистер Робинсон сухо усмехнулся.

— Нет, капитан, — ответил он. — Я не амиш.

— Вы всегда ее носили?

— Нет.

— Собираетесь снова отрастить усы?

— Нет.

Вы лжете, называя себя мистером Джоном Робинсоном, а на самом деле являетесь доктором Хоули Харви Криппеном, которого разыскивает половина цивилизованного мира, и вы зверски убили свою жену, расчленили ее, обезглавили и зарыли в подвале собственного дома?

36

Амиши — одна из деноминаций анабаптистов, преимущественно в США и Канаде. Религиозно-этническая группа швейцарско-немецкого происхождения. Отказываются от использования современных технических приборов, автомобилей и электричества. Не голосуют и не служат в армии. После женитьбы обычно отращивают бороду, однако не носят усов, считая их отличительной чертой военных.

— Капитан, вы так смотрите, будто хотите задать один заключительный вопрос, — с улыбкой сказал мистер Робинсон. — Я прав?

Он задумался. Между ними повисла тишина, и мистер Робинсон поклялся, что не прервет ее первым. Он смотрел Кендаллу в глаза с такой решимостью, какую редко в себе ощущал.

— Нет, — наконец пробормотал капитан и зашагал прочь.

В тот же вечер мистер Робинсон, мисс Хейз и мистер Заилль сидели за небольшим столиком в бильярдной, попивая коньяк и наслаждаясь обществом друг друга. Им удалось избавиться от миссис Дрейк и детей, и они уже целый час играли на мелочь в рамс — выигрывала в основном Марта Хейз.

— Мне кажется, миссис Дрейк повсюду мерещатся скандалы, — сказала Марта. — Такое чувство, что стоит нам друг с другом побеседовать, и нас тотчас же обвинят в сговоре. Я брала вас под руку, Матье, помните? Так что теперь берегитесь. Я готова на все и твердо решила до конца плавания найти себе мужа.

— В самом деле? — весело спросил он. — И от кого же исходят эти обвинения?

— От дочери. Честно говоря, очень надоедливая парочка. Неужели им нечем больше заняться, кроме как сплетничать да злословить?

—

Думаю, нечем, — ответил Матье. — Поверьте мне, я в своей жизни неоднократно встречал женщин, подобных Антуанетте Дрейк. Жизнь у них совершенно пустая, поскольку им больше не к чему стремиться. Денег хватает, и поэтому они лишены амбиций. Из брачных отношений давным-давно выветрилась страсть. Дети их презирают, а они сами презирают своих детей. Однажды я был женат на такой женщине. Много лет назад. Она так меня изводила, что часто хотелось ее придушить.

— И вы это сделали? — с улыбкой спросила Марта.

— О нет, развелся. Чтобы не терять попусту время в исправительных учреждениях.

— Это, знаете ли, не выход, — произнес мистер Робинсон, не заметив, как коньяк, выпитый на голодный желудок, ударил ему в голову. — Убить жену. Это ничего не решает.

— Разумеется, нет, Джон, — заметила Марта. — Мы просто шутим.

— Но люди совершают это на каждом шагу, — сказал он. — И выходят сухими из воды.

— Ненавижу насилие, — произнес Матье Заилль и, закурив сигару, откинулся в кресле. — В своей жизни я слишком часто видел, как люди погибали от рук других, к этому невозможно привыкнуть.

— Чем же вы все-таки занимаетесь? — заинтригованно спросила Марта. — Вы отделываетесь одними намеками и ничего не рассказываете по существу.

— Я занимаюсь искусством, — с улыбкой ответил он. — С годами профиль мой менялся. Театр, опера, управление учреждениями культуры. Можете называть меня международным художественным наемником. Мое имя известно сильным мира сего, и если нужно решить какую-нибудь задачу, они всегда со мной связываются. Скажем так: без дела я не сижу.

— А вы, Марта? — спросил мистер Робинсон. — Чем вы собираетесь заняться по прибытии в Канаду?

Женщина улыбнулась:

— Еще не знаю. Мне кажется, я могла бы заняться юриспруденцией.

— Юриспруденцией? — удивленно переспросил собеседник.

— Да. Мне всегда хотелось стать барристером. [37] Даже не знаю почему. У меня никогда не было такой возможности. Но мистер Брильт, несмотря на все свои недостатки, внушил мне, что я не бесталанна. В конце концов, я ведь еще молода. Я верю, что найду работу, а затем поступлю в университет.

37

Барристер — высший разряд адвокатов в Англии, защищают дела и произносят речи перед судом, в отличие от солиситоров (атторнеев), уполномоченных лишь к подаче бумаг и документов.

— Надеюсь, вы достигнете своей цели, — сказал Матье. — Но не забывайте: до конца плавания вам все же нужно сделать выбор.

— Выбор?

— Ну, если миссис Дрейк так убеждена, что вы намерены женить на себе меня или Джона, вам придется между нами выбирать.

Марта засмеялась и покачала головой.

— Это невозможно, джентльмены, — сказала она, — хоть я и знаю, кого бы выбрала мне она сама.

Мужчины удивленно уставились друг на друга, а затем снова перевели взгляд на нее.