Кристаль
Шрифт:
— Что, если мы повторим несколько упражнений?..
— Здесь?
— Почему бы нет? Для поддержания формы!
— Но здесь тесно. Я могу удариться или сломать себе что-нибудь…
— Не воображай всякие ужасы!
Тренер по-прежнему сидел, пристально глядя на Жозетту.
— Ну, если только немного отодвинуть кровати…
Усы Альбера приподнялись над растянувшимися в улыбке губами.
— Ну конечно!
Словно подбадривая подопечную, он слегка нагнулся вперед и,
— Ну что ж, ваш выход, мадемуазель!
— Но мне нужно переодеться в форму…
— Ничего, и так сойдет. Сначала несколько упражнений для растяжки мышц…
Жозетте казалось, что ее пижама придает ей вид маленькой девочки. Но, еще раз взглянув на свое отражение, она убедилась, что это не совсем так: хлопковая пижама плотно облегала уже не вполне детские формы. Она снова подумала, что это не тот вид, в котором ей хотелось бы предстать перед месье Альбером.
— Тра-та-там! Тра-ааа-та-таа-ам!..
Альбер похлопал ее обеими руками по бедрам.
— Прогибаемся…
Он наклонился вперед. Жозетта, чтобы прогнуться назад, шире расставила ноги, отчего ее босые ступни заскользили по ковру.
— Теперь обратно… руки над головой!
Жозетта ощутила приятное покалывание в области плеч и между лопатками. Это больше всего ей нравилось в упражнениях на гибкость.
— И раз… и два… и раз…
Она ритмично прогибалась и выпрямлялась.
После множества повторов она сделала пируэт на месте.
Голова Альбера вынырнула откуда-то снизу, между ее ног.
— И раз… и два… дышим глубже…
Жозетта резко сдвинула ноги, словно ножницы:
— Может быть, сделать комплекс номер четыре?..
— Хорошо, давай!
Альбер поднялся. Глаза его горели от возбуждения, руки плавно двигались вокруг тела ученицы.
— Прогнись вперед!
Пальцем он прочертил невидимую линию на уровне бедер Жозетты.
— Это совсем не так, как в спортзале, месье Альбер…
— Мм…
— Это как-то более… интимно. Странно, вы не находите?..
— Прогни-ись впере-ед…
Жозетта повиновалась, и рука стоявшего сзади Альбера крепче надавила на нижнюю часть ее спины. Другую руку он опускал параллельно ее телу, затем, обхватив за талию, заставил повернуться вбок. Утратив равновесие, Жозетта прильнула вплотную к тренеру, но не смогла выпрямиться. Альбер вернул ее в вертикальное положение. И тут она почувствовала что-то твердое, прижимающееся к ней сзади. Как будто между ней и тренером вдруг оказалась деревянная палка. Вместо того чтобы возмутиться, Жозетта завела руку за спину и похлопала по этой штуковине.
Впервые она столкнулась с такой ситуацией.
Несколько секунд неловкого молчания — и
— Прошу прощения, Жозетта… Прошу прощения… Я… Это больше не повторится… Это настоящий скандал… я не понимаю, что на меня нашло… прошу прощения… прошу прощения…
Его голос продолжал доноситься уже из коридора, в то время как Жозетта, упав на кровать, корчилась от смеха.
Анжела проснулась, трясясь в ознобе. Она протянула руку к климатизатору и включила отопление на полную мощность. Потом укрылась горой одеял и пледов, чувствуя себя еще более несчастной, чем ребенок, страдающий от лихорадки.
Ночь сейчас или день? Эта неуверенность не давала ей покоя. Она осторожно переместилась к краю кровати, встала и, по-прежнему вся закутанная, подошла к зеркалу у входа.
Только ее лицо виднелось из вороха покрывал. Сейчас оно, как никогда, напоминало лицо сестры.
— Кристаль?.. Это ты?..
Она притворилась, что не замечает, как шевелятся губы у ее отражения, и спросила:
— Ты помнишь, как мы играли?..
Отражение кивнуло. В глазах Кристаль было столько нежности…
— Мы играли в игру «Кто выше?».
— И «Кто красивее?».
— Как будто не знали… Но ведь мы знали?..
— Мы притворялись друг другом, чтобы позлить отца…
— Если бы мы и в тот день так сделали, ты оказалась бы на моем месте, во льду…
— Поиграем в «Зеркало»?..
Анжела приложила руку к зеркалу. Ее сестра-близнец сделала то же самое. Соединенные руки образовали полукружье в холодном зеркальном пространстве. Полное согласие…
— Мне тебя не хватает.
Анжела отпустила свои покрывала, и они соскользнули на пол. Ей захотелось обнять женщину в зеркале. Ощущение было такое же, как в детстве, когда она обняла снеговика. В тот раз она оцарапала себе подбородок.
Чувствуя, как ее снова начинает сотрясать озноб, Анжела отправилась под горячий душ. Постепенно она согрелась. Пар, оседая на поверхности зеркала, скрыл от нее знакомый до мельчайшей черточки образ Кристаль.
Допросы становились все более лаконичными. Йохансен все сильнее восхищался энергичной манерой своего непосредственного начальника вести дела и обещал себе перенять его метод кратких и точных вопросов, так же как прежде намеревался взять на вооружение рассудительность и здравомыслие, коими отличался Бьорн.