Кризис есть кризис: Лидеры российской и мировой экономики о путях выхода из кризиса
Шрифт:
– Вы неоднократно подчеркивали, что одним из наиболее перспективных вариантов реорганизации «Связьинвеста» является его приватизация. Когда, по вашему мнению, это будет наиболее актуально, учитывая, что сегодня телекоммуникационные активы серьезно подешевели?
– Конечно, я считаю, что сейчас не время для реализации этой идеи. Принципиально я от идеи приватизации «Связьинвеста» не отказываюсь и уверен, что эффективный рынок услуг с развитой конкуренцией – это самая привлекательная модель. Вы правы в том, что сейчас время не самое подходящее. Вопрос модели приватизации необходимо перенести на период, когда закончится финансовый кризис.
– С лета у «Связьинвеста» нет председателя
– Отсутствие постоянного председателя совета директоров как минимум не помогает эффективной работе холдинга. Однако принятие такого решения – это прерогатива Правительства РФ, которое должно выпустить соответствующую директиву. Другое дело, что новый совет директоров не ориентирован сидеть и ждать, когда будет директива. Совет собирается, создаются комитеты при совете, обсуждаются вопросы холдинга. Законом предусмотрена процедура назначения председательствующего на каждое заседание, и мы этим механизмом пользуемся.
– Ваша кандидатура на должность председателя совета директоров обсуждалась еще осенью. Если такое предложение поступит, примете его?
– Давайте дождемся такого предложения. Пока что мне оно не поступало.
– Сейчас обсуждается идея консолидации активов связи на базе Внешэкономбанка – как один из возможных сценариев реорганизации «Связьинвеста». Это может быть как пакет «Ростелекома», который принадлежит «КИТ Финансу», так и пакет АФК «Система» в «Связьинвесте». В случае одобрения такого решения государством насколько это упростит реорганизацию «Связьинвеста»?
– Я бы не стал говорить, что есть некий единый сценарий консолидации активов связи. Рассматривается много идей. Точно так же не могу комментировать мнения остальных членов совета директоров «Связьинвеста», так как не обсуждал с ними эту тему. Что касается моего личного мнения, наверное, такая схема возможна, и для «Связьинвеста» она будет не самым плохим сценарием. ВЭБ экономически стабилен и способен поддержать компанию, тем более в такой сложный период. К тому же расчетные счета «Связьинвеста» находятся в Связь-Банке, который, в свою очередь, перешел под контроль ВЭБа. Хотя, оговорюсь, вопрос реорганизации «Связьинвеста» сложен и требует очень детального обсуждения и проработки.
– В прошлом году долгосрочная стратегия развития холдинга была заказана Roland Berger, McKinsey и UBS, сейчас оценка активов холдинга заказана Ernst & Young. Говорят, что новая концепция стратегии развития «Связьинвеста» появится к концу марта.
– Мне сложно сказать, так как я не знаю сроков, в которые будет работать Ernst & Young. Могу лишь предположить, что к лету все документы будут готовы. Что касается стратегии, которая была заказана Roland Berger, McKinsey и UBS, она разработана предыдущим руководством «Связьинвеста» и сегодня находится в правительстве на рассмотрении вице-премьера Иванова Сергея Борисовича. Безусловно, она будет учитываться и приниматься во внимание при обсуждении будущего развития «Связьинвеста».
– При новом совете директоров «Связьинвеста» создан ряд комитетов (по корпоративному управлению, стратегическому развитию, аудиту и т. д.). В чем основная идея такого решения?
– Это перекликается с темой повышения уровня корпоративного управления. Наличие любого комитета позволяет более эффективно разобраться в проблемах и предложить какие-то механизмы решения этой проблемы. Комитеты созданы по принципу актуальности для работы «Связьинвеста», их рекомендации будут рассматриваться на совете директоров, по ним будут приниматься соответствующие решения. В любом случае считаю, что это положительно скажется на корпоративном управлении «Связьинвестом».
Бизнес и власть
«К любым идеям регулирования интернета необходимо относиться крайне осторожно»
– В 2008 году Вы были назначены секретарем совета по развитию информационного общества при Президенте РФ. Что было сделано за это время?
– Удалось провести анализ текущего состояния, провести первое заседание совета по развитию информационного общества под председательством президента Дмитрия Медведева. До этого Владимир Путин, будучи Президентом РФ, утвердил стратегию развития информационного общества, и наша задача – начать реализацию этой стратегии. Был предложен и поддержан новый механизм реализации по усовершенствованию процедуры межведомственных согласований, что само по себе является крайне важным обстоятельством при принятии решений. Мы предложили создать ряд межведомственных групп, которые бы возглавлялись профильным министром и включали в себя представителей других ведомств, которые участвуют в согласовании. Было принято решение о создании десяти таких групп, хотя первоначально речь шла о восьми. Но в итоге рабочую группу по суперкомпьютерам было предложено возглавить Сергею Кириенко, а региональную группу – Юрию Лужкову.
– Одной из главных целей стратегии развития информационного общества Вы называли формирование инфраструктуры поддержки деятельности российских компаний и повышение их конкурентоспособности. Как, на ваш взгляд, реализуется эта идея?
– Есть определенные успехи, есть и то, что реализовать не удалось. К последним обстоятельствам относится вопрос налоговой поддержки компаний, несмотря на то что у этой идеи есть целый ряд сторонников. Мы предлагаем ввести налоговый спецрежим для IT-компаний, учитывая специфику их работы. Я имею в виду долю затрат на фонд заработной платы в структуре себестоимости. Но пока что этого сделать не удалось. С другой стороны, ряд компаний были включены в список стратегических, что позволяет им рассчитывать на поддержку государства. Но опять же справедливости ради стоит признать, что этот механизм может оказаться не очень действенным, так как экономика компаний по-прежнему остается не до конца прозрачной. В этой ситуации претендовать на получение банковских кредитов будет достаточно сложно. Именно поэтому мы и предлагали ввести специальный налоговый режим для таких компаний, так как это может стимулировать их отказаться от налоговой оптимизации и перейти на прозрачные методы работы.
– Все упирается в позицию Минфина?
– Да, абсолютно верно. Минфин высказывает опасения, что введение налоговых спецрежимов приведет к тому, что бюджет недополучит доходов от деятельности IT-компаний. Я со своей стороны считаю, что этот аргумент не очень обоснованный, о чем неоднократно говорил вице-премьеру, министру финансов Алексею Кудрину. Потому что сегодня бюджет от деятельности таких компаний не получает фактически ничего опять же из-за схем оптимизации. Более того, наши исследования показывают, что в случае введения налоговых спецрежимов у бюджета не то что не будет выпадающих доходов, а наоборот, он получит больше, чем сейчас. Вопрос не закрыт, Алексей Кудрин попросил представить ему дополнительные аргументы, надеюсь, Минкомсвязи это сделает.
– Существующий объем российского экспорта информтехнологий в $2 млрд Вы называли явно недостаточным. Каков, по-вашему, справедливый уровень?
– Когда мы разрабатывали программу поддержки экспорта в 2006 году, то рассчитывали, что к 2012 году Россия может достичь объемов экспорта около $10 млрд. В этом плане сегодняшняя ситуация с валютным курсом российским компаниям окажется только на руку. Ведь экспортная выручка все равно будет фиксироваться в иностранной валюте, а себестоимость услуг – по-прежнему в рублях. Так что даже с учетом кризиса объем экспорта IT-услуг в $10 млрд – цель вполне достижимая.