Кризис есть кризис: Лидеры российской и мировой экономики о путях выхода из кризиса
Шрифт:
Ситуация
«Зачем продавать на падающем рынке?»
– У столичных властей были большие планы по продаже земли, помещений, акций, принадлежащих городу. Но сейчас, мягко говоря, не лучшее время для этого – покупателей практически нет, да и цены идут вниз…
– Пока мы однозначно решили повременить с реализацией пакетов акций. И это правильно: зачем продавать на падающем рынке? Подобные сделки рациональны, только если существует острая необходимость. А в настоящее время у города такой необходимости нет. С землей ситуация несколько иная. Мы провели несколько земельных аукционов, на которых реализовывался краткосрочный договор аренды участка с инвестиционными условиями. Таких площадок у нас сейчас около шестидесяти. Надеюсь, что спрос на них будет. Хотя сегодня многие девелоперы заявляют о заморозке перспективных проектов. В планах также осталась продажа зданий из городской собственности вместе с земельным участком. Первые кандидаты на 2009 год – участки на Бакунинской
Стратегия и тактика
«Для тех, у кого есть деньги, правильнее делать приобретения»
– Если характеризовать в общем, то какая стратегия выработана городом – просто держать активы или докупать еще?
– Кризис – это время новых возможностей. Время покупателей, не продавцов. Поэтому для тех, у кого есть деньги, правильнее делать приобретения. Но тут мы, как департамент имущества, сидим на двух стульях. С одной стороны, департамент – государственный орган, осуществляющий от имени города управление имуществом, и мы должны принимать социально значимые решения: уменьшать арендные ставки, вводить льготы. С другой стороны, мы отвечаем за эффективное использование этого имущества, то есть получается, что департамент – некая бизнес-структура. А это означает, что мы, конечно, заинтересованы в том, чтобы купить на падающем рынке интересный актив, стоимость которого вырастет впоследствии в два-три раза.
– Какие отрасли потенциально интересны?
– Мэрия, конечно, не должна заниматься чисто спекулятивными операциями, то есть сейчас скупить акции, к примеру, «Газпрома», а затем года через два-три продать их на пике рынка. Это неправильно. А вот приобрести какие-то активы, которые необходимы городу так или иначе для выполнения своих основных функций – энергетика, связь, социальная инфраструктура, – вполне логично и правильно. К примеру, не так давно мы купили санаторий в Керчи. Неплохой санаторий прямо на берегу моря – 18 зданий и сооружений, пляжная полоса около 320 метров, почти 6,5 га земли, и все это за невысокую цену $5 млн. Сейчас здесь ведется реконструкция, потом здесь будут отдыхать ветераны. Думаем купить санаторий в Геленджике. В планах с департаментом малого бизнеса объявить аукционы на покупку недвижимости. Если помните, некоторое время назад была разработана программа строительства технопарков для малого бизнеса. Мы посчитали, что если строить сейчас, то квадратный метр нам обойдется примерно в $2 тыс. При этом сданы объекты будут не раньше чем через три года. Другой вариант – приобрести на рынке уже готовые площади, причем цена будет не намного выше – $2,5 тыс. за квадратный метр, а может, те же $2 тыс. А въехать можно будет уже сейчас. Если еще учесть инфляцию, такая сделка безусловна выгодна.
– Много сейчас к вам обращается желающих продать свою недвижимость, акции или другие активы?
– В день департамент рассматривает по три-четыре предложения. Нам предлагали купить новый офисный центр в районе «Москва-Сити», а также три девелоперские компании. А некоторое время назад – 74 % «Седьмого континента», но городу подобные сделки неинтересны.
– То есть Вы просто отказались?
– Да, нам такой актив не нужен. Также нам не нужны торговые центры. А вот если бы нам предложили выкупить спорткомплекс и культурный центр, то мы бы подумали и, может быть, ударили по рукам, так как купить сейчас можно дешевле, чем построить. К примеру, очень любопытная ситуация наблюдается с детскими садами. В 2007 году у нас было 192 заявки на покупку детских садов. Но нас не устроила цена, и мы приобрели всего шесть или семь. Сейчас, уверен, у нас выстроится целая очередь из желающих. А все почему? В свое время многие отраслевые ведомства и министерства распродавали детские сады. Кто-то успел снести и перестроить, но потом город запретил перепрофилирование детских садов. Вот и получается: кто тогда скупил детсады, сейчас не знает, что делать с этим приобретением, и носится с ним как с писаной торбой. Для властей небезразлично, кто является собственником стратегических предприятий – энергетика, связь, транспорт. Не так давно мы изучали вопрос приобретения компании, которая занимается переработкой зерна. Город потребляет огромное количество продовольствия. Но ничего интересного и подходящего не нашли.
– А девелоперский бизнес?
– Здесь двоякая ситуация. С одной стороны, нам не важно, кто является владельцем строительной компании, покупать активы в девелопменте мы не собираемся. При этом, безусловно, есть четкое понимание, что именно этот бизнес – огромный локомотив, который тащит за собой ряд других отраслей, дает большое число рабочих мест. Очень мудрое решение проблемы предложил Китай: правительство объявило программу выхода из кризиса путем увеличения государственной программы по возведению различной инфраструктуры. Как только ты начинаешь строить за счет государства, происходит загрузка мощностей, люди не теряют места, а, наоборот, получают заработную плату и начинают ходить по магазинам. И начинается оживление экономики. Получается, что мы должны обеспечивать застройщикам заказ, то есть стимулировать спрос за счет расширенной инвестпрограммы. С другой стороны, и у города есть проблемы, связанные с возможным падением доходов. В следующем году мы должны выкупить около 2,9 млн метров жилья для муниципальных нужд. Вопрос – по какой цене согласятся продать эти объемы застройщики? Конечно, мы не исключаем, что в тяжелой ситуации окажется мощное предприятие с большим числом работников. Тогда, безусловно, будут рассматриваться все варианты, однако еще раз повторюсь – покупка этого предприятия будет самой последней антикризисной мерой, которую мы применим, чтобы сохранить компанию. В строительной отрасли приобретение актива возможно только с точки зрения его спасения. Как только предприятие встанет на ноги, оно будет продано.
– Кандидаты на спасение уже есть?
– Пока все справляются собственными силами. При мэре создан штаб по мониторингу ситуации, который заседает еженедельно. Особенно пристально изучается деятельность крупных компаний, бизнес которых важен для города. К примеру, тех, кто занимается реализацией госзаказов в строительной отрасли.
Интрига
«Здесь у нас новости хорошие»
– У московской мэрии не первый год натянутые отношения по ряду вопросов с подмосковными властями. Как сейчас обстоят дела на этом фронте?
– Здесь у нас новости хорошие: мы уладили территориальные разногласия по всем вопросам – МКАД, Щербинке. Только взяли на дополнительную проработку с правовой точки зрения ситуацию с поселком Шереметьевский. Договорились, что ведущие юридические институты сделают заключения по истории этого населенного пункта. С одной стороны, область считает его своей территорией, с другой – в поселке живут москвичи, там наши отделения милиции, это наш административный округ. Получается какая-то нестыковка. Как только этот вопрос будет детально изучен, мы путем переговоров его урегулируем и впоследствии вместе выйдем в Совет Федерации и согласуем границы. Также идет глобальное взаимодействие по проблеме Московского транспортного узла, которую отдельно разрешить не удастся. Вот мы сделали проспект Мира, а дальше заторы на Ярославке. Расширим Ленинградское шоссе, а за МКАД будут все те же пробки. Сейчас работа по этому направлению ведется под руководством Сергея Борисовича Иванова. Следующая совместная программа – строительство мусороперерабатывающих заводов. Не стоит также забывать про неудовлетворительное состояние электросетей в области. Я очень рад, что от ненужной совершенно конфронтации мы перешли к диалогу, и надеюсь, что этому ничто не помешает. Хотя желающих поссорить немало.
– На рынке большого шума наделала сделка по продаже девелоперских активов Шалвы Чигиринского нефтяной компании Sibir Energy, где он, как и правительство Москвы, является акционером. С вами эта покупка согласовывалась?
– Мы владеем акциями Sibir Energy не напрямую, а через дочернюю компанию. Поэтому по английскому праву мэрия не давала одобрения или неодобрения на заключение этой сделки. Но мы объявили о своем отрицательном отношении к этой сделке совету директоров Sibir Energy. Если вы спросите мое личное мнение, я считаю, что нефтяная компания не должна покупать недвижимость, это не ее профиль.
– В конце этого лета проходила информация, что Shell может обменять свою долю в Салымской группе месторождений на пакет акций Sibir Energy, которая является вторым партнером по проекту. Этот вопрос обсуждался с правительством Москвы?
– Да, обсуждался. Мы считаем, что это очень интересная и хорошая сделка. Если Shell войдет в акционерный капитал Sibir Energy, синергия от такого объединения будет колоссальная.
– В январе у вас истекает опцион на выкуп еще 3,16 % Sibir Energy. По его условиям Вы должны приобрести акции по цене августа 2007года, а это около $120 млн. Сегодня пакет стоит прилично меньше – всего $23,5 млн. Уже принято решение, что делать с опционом?
– Время еще есть, но покупать по цене, которая выше рынка, точно не будем. Разве мы похожи на глупцов?
– Кто был инициатором создания «Авиалиний России» – московская мэрия или «Ростехнологии»?
– Последний год мы активно занимались развитием собственной авиакомпании «Атлант-Союз». В феврале был принят стратегический бизнес-план на ближайшие три года: планировалось, что за это время мы выйдем на второе-третье место среди чартерных компаний и увеличим пассажирооборот до 4,5–5 млн человек в год. Мы заключили сделку с участием иностранного банка на приобретение пяти Boeing 737–800. Всего по схеме финансового лизинга мы собирались приобрести около 15 самолетов. А дальше случилось, что случилось. Тысячи пассажиров AiRUnion, которые не смогли вылететь, и не только из Домодедова. Надо было что-то делать, и федеральные власти обратились к Юрию Михайловичу Лужкову. Есть протокол, утвержденный Сергеем Борисовичем Ивановым, с просьбой вывезти людей, заплатить заработную плату и т. п. Ну хорошо, мы вытащили людей из Домодедова, но билеты-то были выкуплены на год вперед. Кто будет возить? «Красэйр» – банкрот, ДАЛ – банкрот. Кто-то должен был закрывать их маршрутные сетки. Мы фактически своими финансами заткнули все дырки AiRUnion. А из авиапарка AiRUnion – около 125 самолетов – в живых, то есть летной годности, которые экономически целесообразно эксплуатировать, были всего четырнадцать. Отсюда родилась идея: давайте создадим новую компанию, куда войдут правительство Москвы и «Ростехнологии». Город входит, самое главное, людьми, ресурсами, финансами и компанией «Атлант-Союз», а «Ростехнологии» передают госпакеты авиакомпаний.