Кризис Основания (Край Основания)
Шрифт:
Если Земля была по каким-то причинам радиоактивна – более радиоактивна, чем остальные планеты – это бы разъяснило многое о Земле, о ее уникальности.
Тревиз, помолчав, возразил:
– Во-первых, у нас нет основания верить Камперу. Он мог солгать, чтобы убедить нас уехать отсюда и отправить с дурацкими поисками на Сириус. Я убежден, что именно это он и сделал. Вы, кажется, забыли – он уверял нас, что Земля мертва!
– Но ведь изначально радиоактивность там не была чрезмерно велика. Жизнь на Земле развилась,
Если допустить, что жизнь на Земле развилась и поддерживалась, значит, уровень радиоактивности не мог быть несовместим с жизнью и с течением времени мог только понижаться. Нет ничего, что могло бы поднять уровень.
– Атомные взрывы? – предположил Тревиз.
– При чем тут они?
– Я хочу сказать, вдруг на Земле были атомные взрывы?
– На поверхности Земли? Не может быть. В истории Галактики нет ни одной записи, чтобы какое-то общество воспользовалось атомными взрывами как оружием. Мы не выжили бы. Во время трегелинского восстания, когда обе стороны были ослаблены голодом и отчаянием, Джиндиппур Корат намекнул на радиоактивный взрыв…
– …и его повесили матросы его же собственного флота. Я знаю галактическую историю. Но я имел в виду несчастный случай.
– Нет данных о несчастных случаях, способных значительно поднять интенсивность излучения планеты. – Пилорат вздохнул. – Я полагаю, стоит отправиться в Сириус-Сектор и покопаться там.
– Когда-нибудь, возможно, отправимся, но не сейчас.
– Да, да. Я умолкаю.
Он замолчал, и Тревиз с час лежал в темноте, обдумывая, не привлек ли он к себе слишком много внимания, и не разумнее ли улететь в Сириус-Сектор, а затем снова вернуться на Гею, после того, как внимание – любое внимание – будет от них отвлечено.
К окончательному решению он так и не пришел, потому что уснул. И сон его был тревожным.
Они снова отправились в город ближе к полудню. Туристский центр на сей раз был забит народом, но им удалось получить нужные указания насчет библиотеки, а уж там им дали инструкции, как пользоваться местными моделями компьютеров-справочников.
Они тщательно проверили все о музеях и университетах, начав с тех, что поближе, и отметили информацию об антропологах, археологах и историках древности.
– Ага! – воскликнул Пилорат.
– Что – ага? – несколько резковато спросил Тревиз.
– Имя Квинтезетц. Оно мне знакомо!
– Вы знаете этого человека?
– Нет, конечно, но я, кажется, читал его статьи. Когда мы вернемся на корабль, я посмотрю по своему каталогу…
– Если его имя вам знакомо, то с него и начнем. Если он не поможет нам, то наверняка сможет указать, к кому стоит обратиться. – Тревиз встал. – Давайте отправимся в сейшельский университет. Но поскольку там никого не будет во время ленча, то сначала поедим.
Ближе к концу дня они вошли в университет, пробрались
– Интересно, – недовольно проворчал Пилорат, – долго ли нам еще придется ждать. Может, до конца занятий?
Его слова оказались как бы сигналом: молодая леди, которую они видели полчаса назад, быстро шла к ним. Ее туфли отливали красными и фиолетовыми цветами и щелкали по полу резкими музыкальными тонами. Высота звука изменялась со скоростью и силой шагов.
Пилорат вздрогнул. Он предполагал, что каждый мир имеет свои способы обострять чувства; так же, как у каждого мира есть свой запах. Он подумал, что, поскольку запаха он больше не замечает, то наверное, научится не замечать и какофонии, творимой молодыми женщинами при ходьбе.
Она подошла к Пилорату и остановилась.
– Могу я узнать ваше полное имя, профессор?
– Янов Пилорат, мисс.
– А ваша родная планета?
Тревиз поднял руку, словно призывая к осторожности, но Пилорат либо не увидел, либо не обратил внимания на нее и ответил:
– Терминус.
Женщина широко улыбнулась в ответ на это и, казалось, была довольна.
– Когда я сообщила профессору Квинтезетцу, что профессор Пилорат хочет его видеть, он сказал, что увидится с вами лишь в том случае, если вы – Янов Пилорат с Терминуса.
Пилорат быстро заморгал.
– Вы… вы хотите сказать, что он слышал обо мне?
– Похоже, что так.
Пилорат почти со скрипом выдавил улыбку и повернулся к Тревизу:
– Он слышал обо мне. Я честно говоря, не думал… я хочу сказать, я написал несколько статей, но не думал, что кто-нибудь… – Он покачал головой. – Они, в сущности, не имели большого значения.
– Ну, тогда, – сказал Тревиз, тоже улыбнувшись, – перестаньте впадать в экстаз самоунижения и давайте пройдем. – Он повернулся к женщине. – Я полагаю, мисс, есть какой-нибудь транспорт, чтобы отправить нас к нему?
– Это недалеко. Мы даже не будем выходить из комплекса зданий, и я буду рада проводить вас. Вы оба с Терминуса? – и она, не ожидая ответа, пошла вперед.
Мужчины последовали за ней, и Тревиз ответил ей с чуть заметной неприязнью:
– Да, мы оба с Терминуса. Это что-нибудь меняет?
– О, нет, конечно, нет. Народ на Сейшл не любит членов Основания, знаете ли, но мы здесь, в университете, более космополитичны. Живи и дай жить другим – всегда так говорю. Я имею в виду – члены Основания тоже люди. Вы понимаете, что я хочу сказать?
– Да, я понимаю. У нас многие говорят, что сейшльцы – тоже люди.
– Именно так и должно быть. Я никогда не видела Терминус-Сити. Наверное, громадный город?
– Нет, – уверенно сказал Тревиз. – Мне показалось, что он меньше Сейшл-Сити.