Кронштадтский детектив
Шрифт:
– Ну что же вы, Артем Поликарпович, – заговорил инспектор. – Общественный порядок нарушаете, сотрудников полиции бьете. Они ведь при исполнении.
– Спужался я, – нехотя признал купец. – Пошел посмотреть, где Андрей утоп. Мне ж Маргарита рассказывала про его фантазию с маяком, вот я и решил пойти самому глянуть. Ваш-то, – тут он снова злобно глянул на меня. – Под меня копал. Только вышел к мосту, а он уже тут как тут.
– Быть может, не зря копал, – тихо сказала Маргарита Викторовна.
Купец побагровел и начал было подниматься, но вовремя одумался. Сел обратно сам.
– Наверняка
Барышня вздрогнула и вскинулась.
– Я, Ефим, с вашим рапортом ознакомиться не успел, – продолжил инспектор. – Так что вам слово.
– Как?! – вскинулась барышня. – Неужели вы, Ефим Родионович, верите в то, что я могла убить своего брата?!
– Думаю, не могли, – сказал я. – Иначе избавились бы от него как-нибудь попроще. Без легенды про Петровскую арку и без вот этой композиции, – я указал на рисунок в руках инспектора. – Это ведь вы нарисовали?
– Вы можете это доказать? – вопросом на вопрос ответила барышня.
– Конечно, – сказал я. – О ваших уроках рисования мне рассказал Артем Поликарпович, и вряд ли это ваш единственный рисунок. Найдем их, найдем вашего учителя, подключим экспертов, и, уверен, они установят авторство. Вот только они сделают экспертизу не бесплатно, а мы, в свою очередь, вчиним это вам в иск.
Барышня кивнула.
– Не нужно. Это я нарисовала. Как запомнила легенду, так и нарисовала, – в ее глазах на миг мелькнуло «что, съел?», но тотчас исчезло, уступив место кроткому недоумению. – Но ведь рисование – это не преступление.
– Само по себе – нет, а вот как часть преступного замысла – уже да, – продолжал я. – Так же и с легендой. Можно приукрасить сказку ради красного словца, а можно – ради убийства.
– Скажите на милость, и как же я его совершила?
– Сейчас расскажу, – ответил я, моментально оказываясь в центре внимания. – Не знаю, когда вы решили избавиться от брата, но полагаю, случилось это, когда он проиграл в карты тридцать тысяч. Наследство, как я понял, у вас общее, и хотя карточный долг…
– Сколько?! – проревел купец так, что стекла задрожали. – Убью!
– Успокойтесь, Артем Поликарпович, – сухо бросил инспектор. – Его уже убили.
– Так ведь он и убил, – тотчас вскинулась барышня. – Своими придирками.
– Ах ты тварь!
Сжав кулаки, купец рванулся было к ней, но Семен был начеку. Удар по затылку вернул буяна на место. Барышня, быстро встав, отступила к стене.
– Садитесь, Маргарита Викторовна, – сказал инспектор. – Противоправных действий мы не допустим. Вас будут судить исключительно по закону.
– Простите, Вениамин Степанович, – сказала она, вновь опускаясь на стул. – Но я пока не услышала – судить за что?
На дядю она даже не взглянула. Тот застыл, выпучив глаза и открыв рот.
– Разумно, – согласился инспектор. – На чём мы остановились? Итак, деньги промотаны, легенда рассказана, рисунок нарисован. Дальше, Ефим.
– Один момент, –
– Катерина Фролова? – уточнил инспектор.
– Она самая, – ответил я. – Оба Золотовых были к ней неравнодушны. Младший мог бы стать фаворитом, не будь он без гроша за душой. Катерина откуда-то знала, что он всё проиграл.
– Откуда? – сразу спросил инспектор. – Такими вещами обычно не хвастаются.
– Пока не знаю, но обязательно спрошу, – ответил я. – Может, проболтался, а может, и подсказал кто. Так или иначе, дела у Андрея последнее время шли неважнецки. Как недавно заметил Клаус Францевич, на жизнь ему жаловаться было рано, но что-то предпринять – уже пора. Однако был он не «предприниматель» – вон, купец, когда в Москву собрался, все дела на Маргариту Викторовну оставил, – так что наверняка просто плыл с печальной миной по течению, пока на горизонте не появилась легенда, способная одним махом решить его проблемы. Думаю, убедить его на этот трюк было не сложно.
На словах «не сложно» Маргарита Викторовна криво усмехнулась и едва заметно покачала головой. По всей видимости, тут я был категорически не прав. Однако перебивать меня барышня не стала.
– Так или иначе, он согласился на дополненный вариант легенды, – акцентировался я на главном.
– Дополненный? – переспросила барышня.
– Оригинал легенды купания не предполагал, – сказал я.
– Андрей считал иначе, – ответила барышня.
– Разумеется, – согласился я. – Иначе бы он в канал не прыгнул.
– То есть вы утверждаете, что прыгнул он всё-таки сам? – вкрадчиво, будто кошка, уточнила барышня.
Инспектор внимательно посмотрел на меня. Семен оторвался от своих записей и вопросительно изогнул бровь, сигнализуя: мне это записывать?
– Да, я полагаю именно так, – твердо сказал я. – Прыгнул он сам. Сил скинуть его в канал у вас, Маргарита Викторовна, не хватило бы. Заставить вы его тоже вряд ли сумели бы. Тут ведь сразу возникает вопрос – как? Пригрозить пистолетом? Даже если бы он у вас был, не факт, что вы стали бы стрелять там, где выстрел наверняка услышат, да и пугать легкой смертью человека, чтобы он решился на смерть куда более страшную – это не самое разумное предприятие. Остается легенда.
Последовал утвердительный кивок, после чего барышня со знанием дела возразила:
– Тогда, Ефим Родионович, какая же я убийца? Лгунья – возможно. Можете меня за это отшлепать.
– Я бы с удовольствием, – ответил я. – Но мы будем действовать по закону.
– А по закону, – барышня чуть закатила глаза и процитировала: – Согласно «Уложению о наказаниях», статье 491, я, будучи свидетелем опасности для жизни другого лица и не доставив ему должной помощи, подлежу аресту на срок не более одного, заметьте, Ефим Родионович, всего одного месяца, или же штрафу не более ста рублей. Да и простите, какую помощь может оказать такая бестолковая барышня, как я? Ну, кроме как метаться и взывать о помощи? Что я, кстати, и делала.