Кровь Ангелов

Градова Ирина

– Вот именно!

– А что, если его похитили?

– Жизнеспособная версия, – согласилась Алла. – Причем вовсе необязательно хватать его и тащить куда-то силком: такого, как Илья Гагин, легко обвести вокруг пальца – в особенности если этим займется знакомый ему человек!

– Допустим… А может, все-таки проверить еще и версию с подпольным игорным домом?

* * *

– Да вы с ума сошли, ни за что!

Роман Вагнер прямо-таки кипел от негодования: будь он чайником, из него валили бы клубы пара. Но он – человек, а потому от гнева на его скулах проступили красные пятна, а губы сжались в тонкую нить. Карие глаза, став

еще темнее, метали молнии. В сущности, Лера была готова к такой реакции, но сдаваться не собиралась: уж больно «вкусной» казалась ей собственная идея и отказываться от нее было бы просто грешно!

– Роман, я прошу вас подумать… – снова начала она, но молодой ювелир не позволил ей договорить.

– Сколько раз вам объяснять, что я не экстрасенс?! В моей способности нет ничего сверхъестественного!

Ну Лера-то так не считала. Совсем наоборот, сверхчувствительность Романа Вагнера казалась ей невероятным даром или проклятьем – трудно сказать наверняка. В любом случае обычный человек определенно воспринял бы такую особенность как чудо! Роман не умеет читать мысли или видеть будущее, однако каждой своей клеточкой ощущает сильные эмоции окружающих, что, к сожалению, делает его собственное существование весьма непростым.

– Я и не называла вас экстрасенсом, – возразила она. – Поверьте, я понимаю, что вы им не являетесь, но продюсерам и участникам шоу вовсе не обязательно об этом знать!

– Вы собираетесь их надуть, что ли? Тогда почему бы вам самой не принять участие или не попросить кого-то из своих коллег?

– Да потому, что ни один из нас не обладает вашими способностями! Вы чувствуете людей, понимаете, врут они или говорят правду, действительно ли грустят, веселятся, злятся или нет…

– Все не так просто! – снова перебил Вагнер. – Для того чтобы я что-то ощутил, человек должен находиться в определенном состоянии, моральном или физическом, а испытания в этой программе самые разнообразные – от определения, жив кто-то или мертв, до поиска взрывчатки!

– Так вы, выходит, видели шоу? – удивилась Лера.

– Всего-то пару выпусков, – буркнул он. – Достаточно, чтобы понять: все это – чистой воды разводилово!

– Поймите, вам не нужно побеждать в шоу: от вас требуется только выяснить, кто из конкурсантов испытывает сильный гнев или даже ненависть по отношению к участникам. Кроме того, продюсеры вам подыграют, чтобы зрители действительно сочли вас «волшебником»…

– Какая ерунда!

– Полностью с вами согласна: я тоже не верю в экстрасенсов… хотя, признаться, до встречи с вами я бы не поверила и в то, что человек способен на то, что можете вы.

– Вот вы и признали, что вся эта «экстрасенсорика» – чистой воды фуфло! – торжествующе воскликнул Роман. – Где же тут справедливость и правда, если устроители шоу могут повлиять на результаты?

– Честно, Роман, мне плевать на то, кто кого «заколдует» и кто в это поверит, – я должна найти убийцу Камиля Шарипова, человека, который сыплет угрозами в адрес участников передачи и, похоже, вынудил одну из них исчезнуть и спрятаться в попытке спасти себе жизнь! Вы не представляете, что этот маньяк сделал с несчастным Шари…

– Не хочу ничего слышать! – оборвал Леру Вагнер, затыкая уши.

– Хорошо-хорошо, я и не собиралась! – вытянула ладони вперед в защитном жесте Лера. – Я только хотела объяснить, с каким опасным типом мы имеем дело и как важно поскорее его сца… задержать то есть!

– Валерия, вы не знаете меры! – фыркнул Вагнер. – То вы подряжаете меня разыскивать вашего кота [7] ,

а теперь вот уговариваете сниматься на телевидении!

– Минуточку! – возмутилась она. – Во-первых, кот был вовсе не мой, а во-вторых, за него я уже с вами рассчиталась, так ведь? Вы получили дело вашей матери?

7

Читайте об этом в романе Ирины Градовой «Ювелирная работа».

– Да, но…

– Для шоу не хватает одного участника. Я думала о том, чтобы подослать к ним оперативника, но даже при содействии организаторов обычный человек не сумеет убедительно изобразить экстрасенса.

– А как насчет актера? Он сыграет и Дамблдора, если надо!

– К сожалению, у меня нет знакомых актеров, – вздохнула Лера. – Я могу лишь просить, требовать не имею права, ведь официально дело об убийстве Шарипова пока никак не связано с шоу.

– Валерия, дело не в том, что я не хочу помочь вам найти преступника, я просто… я не могу!

– Но почему? Вам совершенно нечего бояться, кто-то из наших все время будет на площадке, да и продюсеры…

– Дело не в том, что я боюсь.

– Тогда в чем же?

– Это очень трудно объяснить, поэтому даже не стану пытаться. Но вы и так знаете, что мне трудно находиться среди людей, а тем более – в такой толпе, да еще и на протяжении долгих часов съемок! Кроме того, я вовсе не горю желанием светиться на всю страну с экрана телевизора. Валерия, то, о чем вы просите, невозможно – и точка!

Они стояли на огромном балконе квартиры Вагнера, расположенной на шестом этаже элитного дома на Фонтанке. Отсюда открывался потрясающий вид на многие достопримечательности Питера: даже сейчас, когда тяжелые осенние тучи висели так низко, что, казалось, начнут задевать крыши домов, он был замечательным. Несмотря на то что вот-вот грозился хлынуть дождь, ставни были раздвинуты широко, и ничто не мешало обзору. Разговор зашел в тупик, и Лера понимала, что пора ретироваться несолоно хлебавши, но уходить не хотелось. И дело было не только в великолепном виде на Исаакиевский собор: с самого начала общения с Вагнером Лера замечала, что чувствует себя рядом с ним удивительно комфортно, как на берегу моря или в сосновом лесу. Ее нервы странным образом успокаивались, мысли переставали скакать как сумасшедшие и, проблемы, казавшиеся неразрешимыми, вдруг превращались в малозначительные. Тем не менее затягивать визит причин не было, и Лера попрощалась. Однако она не отказалась от своей идеи: еще оставался один выход, и она твердо была намерена им воспользоваться.

* * *

Лидия Петровна Линдт проживала в старой пятиэтажке на Лесном проспекте в так называемом Бабуринском жилмассиве, характерном для конца двадцатых – начала тридцатых годов прошлого века. Можно сказать, жилмассивы стали первыми в Ленинграде жилыми комплексами, построенными для рабочих. Конечно, по нынешним меркам в них было многовато минусов, главным из которых было отсутствие собственных ванн и кухонь. Вместо того чтобы готовить дома, жильцам предлагалось пользоваться столовыми или фабриками-кухнями, а мыться – в общественных банях. На Лесном сразу несколько жилмассивов. Это связано с тем, что Выборгская сторона и до революции была промышленной, а после нее, с началом индустриализации, здесь появилось еще больше предприятий. Заводы нуждались в рабочих, которым, само собой, требовалось жилье.