Кровь Джека Абсолюта
Шрифт:
Наконец Вулф выпрямился.
— Не лучшая из твоих работ, Тауншенд.
Тот спрятал глаза.
— Это просто шутка, сэр… вы понимаете… чтобы развеять скуку.
— Скуку? Что ж, прошу прощения за то, что заставил скучать тебя, Джордж. — Вулф говорил ровно и монотонно. — Но мне кажется, я нашел способ предоставить тебе возможность поработать не карандашом, а палашом. Надеюсь, второй будет столь же остер, что и первый?
При этих словах генералы насторожились, и Монктон, кашлянув, решился спросить.
— Сэр, полагаю, вы имеете в виду те операции, планы которых мы вам представили три дня назад? Благоразумные и осторожные, как вы их назвали?
Слабая улыбка тронула бесцветные губы.
— Благоразумие и осторожность. Верно ли, что на могилах героев чаще всего высекают именно эти слова?
— Сэр, мы…
— Эти планы отличным образом привели бы нас к поражению, а короля — к потере колоний. Сегодня с утра, джентльмены, я предпринял вылазку вверх по реке. И выработал другой план. Совсем не благоразумный. И уж точно не осторожный.
Тауншенд отчетливо пробормотал:
— Боже нас сохрани!
У Меррея отвисла челюсть.
— Н… но, боже, что вы творите, Вулф? Мы же все согласовали и все учли.
— Как оказалось, не все.
— Тогда объясни, что у тебя на уме! — Побагровев, Тауншенд встал. — Поделись с нами, гений!
Никак не отреагировав на явную грубость, командующий повернулся к оцепеневшему от изумления Джеку.
— Будьте любезны, представьтесь! — бросил отрывисто он.
— Я… Дж… Джек… ах, нет, корнет Абсолют, сэр… командующий! Шестнадцатый драгунский полк. Прибыл с посланиями его величества. И… и с другими. — С губ королевского порученца совсем неожиданно сорвался судорожный смешок.
Все уставились на него. Вулф поднял брови.
— Абсолют? Абсолют? Ты, случайно, не в родстве с Бешеным Абсолютом, корнет?
Джек пожал плечами.
— Не думаю, сэр. Моего отца зовут Джеймс…
— Джеймс? — с живостью перебил его генерал. — Он откуда? Из Корнуолла? Драгун?
Джек смущенно кивнул, и лицо командующего осветила улыбка. Ясная, искренняя, почти детская, совершенно переменившая весь его облик.
— Ну да, это он. Бешеный Джейми. Возглавивший контратаку при Деттингене, а под Каллоденом [75] спасший меня от шотландского палаша! — Он обвел взглядом своих генералов. — Будь я проклят, если не предпочту заполучить под начало одного Абсолюта вместо сотни-другой гренадеров. — Взгляд его весело заискрился. — Как я подозреваю, никто мне их и не прислал?
75
Каллоденская битва в 1746 году в Шотландии закончилась победой сторонников династии Ганноверов над наследниками короля Якова II, претендующими на королевский трон.
Джек виновато мотнул головой.
— Ну и не надо.
— Сэр, Абсолют этот паренек или нет, ему совершенно незачем присутствовать на штабном совещании, — заявил веско Меррей.
— Совещании? — обернулся Вулф. — И что же вы собираетесь обсуждать?
— Ну… этот новый… ваш план, — сквозь зубы процедил Тауншенд.
Вулф отвернулся, улыбка исчезла с его лица, красные пятна сделались еще ярче.
— Но я ничего обсуждать сейчас не намерен! — отрезал он. — Ибо вы, осовев, кстати, от моего же вина, соизволили тут заскучать в ожидании своего командира. — Он опять просверлил взглядом каждого. — Возможно, в том нет вашей вины, джентльмены. Командир должен командовать, а я, видимо, был нерадив. Но… грядут перемены. — Тут улыбка вернулась на его лицо. — Завтра вы все поймете. С утренним приливом мы еще раз пройдем по реке. Приготовьтесь. И оденьтесь как подобает. — Лица у его оппонентов помрачнели и вытянулись, но Вулф, не смущаясь, продолжил: — Это все. Корнет, задержитесь, остальные свободны.
В последней фразе послышался металл, и, в разной степени выражая неудовольствие, генералы двинулись к выходу из палатки. Как только они ушли, Вулф негромко произнес, обращаясь к выросшему перед ним офицеру:
— Гвиллим! Найди капитанов Дилона и Макдональда. И позови фельдшера, Маклеона.
Адъютант кивнул и ушел. Едва полотно полога опустилось, Вулф рухнул в кресло и зашелся в приступе надсадного хриплого кашля. Белый платок в его руках на глазах стал краснеть. Пребывающий в полном смятении Джек быстро наполнил стакан вином и поднес командиру. Кашель утих. Вулф выпил, сплюнул, выпил снова и облегченно обмяк. Пятна на побледневшем, осунувшемся лице обозначились еще резче.
Когда силы вернулись к нему, он улыбнулся и взмахом руки велел Джеку сесть.
— Как твой отец? С ним все в порядке?
— Да, сэр. Он в Ганновере, сэр.
— Помчался на звуки пушечных залпов? Конечно, конечно. Безумный Джейми просто не мог усидеть в холодке. Жаль, правда, что он избрал то направление, а не это. Дельце, что мной задумано, как раз для него. Ты ведь, я полагаю, всегда знал, что он ненормальный?
— При всем уважении, сэр, — парировал Джек, — отец говорил мне то же про вас.
Он не понимал, как у него это вырвалось, и оробел, ожидая разноса.
Но Вулф, к счастью, рассмеялся, и так весело, что его платок вновь окрасился кровью. Кашель усилился, но тут вошел человек в синем халате, направившийся прямиком к генералу. Деловито ослабив черный шейный платок и расстегнув пуговицы на рубашке, он достал из имевшейся при нем сумки какую-то склянку. Запах камфары наполнил палатку, а Вулф, не имея возможности говорить, ткнул пальцем в ранец королевского порученца. Депеши были моментально извлечены из него и вывалены на стол. Генерал, опекаемый лекарем, принялся разбирать их, отбрасывая одну за другой. Самая толстая, с королевской печатью вызвала у него слабый вздох.
— Король прислал мне очередной трактат по тактике и военной истории, и что с ним прикажете делать? Он, видите ли, намерен руководить ходом кампании за тысячи миль от театра военных действий, надеясь околпачить такого матерого лягушатника, как Монкальм [76] . Как ему это удастся, ежели он ничему не способствовал даже под Деттингемом, отсиживаясь у меня за спиной? Н-да. — Он выудил из стопки знакомый Джеку конверт, сломал печать Шестнадцатого драгунского и побежал глазами по строчкам. Потом поднял взгляд. — Полковник Бургойн высоко отзывается о тебе, отмечая, правда, отсутствие опыта и горячность. Что скажешь?
76
Монкальм (1712-1759) — французский военный деятель.
Джек кивнул.
— Дайте мне лошадь, сэр, и я себя покажу.
Вулф рассмеялся и снова закашлялся.
— Единственный имеющийся у нас пони принадлежит горцу, работающему в литейке. А ты здесь единственный кавалерист. Скажи-ка мне, кстати, скор ли ты на ногу?
— О да, сэр, — ответил без ложной скромности Джек, памятуя о своих успехах в крикете.
— Это может оказаться полезным. — Вулф вновь уткнулся в письмо. — И ты говоришь по-французски, а?
— Сносно, сэр.
— Значит, без сомнения, лучше большинства моих офицеров, включая меня самого. И это тоже может оказаться полезным.