Кровь и вечность
Шрифт:
– А что было правдой? – пожала плечами. – Нет, не так. Между нами когда-то была правда? Каждое твое слово оказалось пропитано ложью, но даже так я верила тебе… и да, когда Викторий рассказал мне о твоем прошлом, я все равно собиралась остаться с тобой.
– Ты сама желала верить в ложь… – мотнул головой Эш. – Хочешь знать, что я сделал с Джесс?
– Не очень, – я и без того подозревала, что он не отпустил горничную, ставшую мне подругой.
– Вот видишь, – хохотнул Эш. – А может ты хочешь знать, что Джесс думала
Наверняка наш разговор со стороны звучал весьма странно. Да и выглядели мы соответствующе – оба всклоченные, грязные, залитые чужой кровью.
Мы изливали друг на друга боль и яд, копившиеся в нас столько лет. Но, по крайней мере, в этот раз мы были честны друг с другом.
С явным удовольствием Эш рассказывал мне о том, что Джесс ничем не отличалась от остальных слуг, и он сам придумал ей красивую легенду. И разумеется, у нее никогда не было больной сестры, а в итоге она закончила точно так же, как и все, попавшие в этот проклятый замок.
Эш говорил о том, как я постоянно удивляла его, разбавляя скуку вечности. О том, как он думал воспользоваться мной и как спланировал мое обращение. О том, что затем он решил оставить меня рядом, и о том, что не хотел меня разочаровать. А еще о том, как ему было хорошо со мной в постели, и как он почти поверил мне, пускай и зря.
А я… я рассказывала, как сильно любила его. Как ненавидела его после войны кланов. Как пыталась наладить жизнь, но он преследовал меня, и в итоге я сдалась. Как я верила в него, и как разочаровалась, но в душе продолжала верить.
В этом диалоге не было никакого смысла – мы слишком опоздали со своими признаниями.
Но мы продолжали говорить, словно это могло что-то изменить.
Я видела столько масок Эша, что сбилась со счету, и каждая из них казалась мне настоящей. Но теперь он действительно сбросил их, и я наконец смогла разглядеть его истинное лицо. Лицо жестокого вампира с маниакальными наклонностями, глаза которого сверкали жаждой и безумием. Но который все равно был способен на чувства, пусть и не желал признаваться в этом.
Эш ненавидел меня столь же сильно, сколь ненавидела его я. Но нельзя испытывать ненависть к тому, кто тебе безразличен.
– Так что, зефирка? – хмыкнул вампир, опустошив уже, кажется, двадцатый по счету бокал виски. – Вот, теперь ты знаешь все. Я такой, какой есть. Я не стал бы меняться ради тебя и никогда не стану. Я манипулятор и лжец. Я настоящий немертвый, кровожадный и жестокий. И ты хочешь сказать, что если бы я тебя спас тогда, ты бы продолжала верить в меня? Или, быть может, сейчас, узнав наконец всю правду, ты хочешь остаться со мной?
– Если бы ты спас меня тогда, это бы значило, что в тебе осталась хоть капля хорошего, и что я важна для тебя. Если бы ты спас меня, все могло бы сложиться иначе, – покачала головой. – Но я бы не бросила тебя.
– Лжешь, – ухмыльнулся Эш. – А если нет,
– А что насчет тебя? – я прищурилась. – Ты уже давно узнал, какая я. Я глупая и наивная. Я слабая и человечная, ненавидящая вампиров. И я изо всех сил пыталась сохранить это в себе. Если бы я рассказала тебе о поцелуях с Майки, ты бы продолжал притворяться? Ты бы спас меня и строил бы из себя хорошего в глубине души вампира? Или ты бы вышвырнул меня за ненадобностью, потому что я исполнила свою роль и со мной теперь слишком скучно?
– Твоя правильность сводила меня с ума, но скучно мне никогда не было, – пожал плечами Эш. – Я был готов верить тебе и хотел спасти тебя. Уж точно не для того, чтобы вышвырнуть… вряд ли бы я когда-нибудь рассказал бы тебе всю правду о себе. Но мы бы были вместе.
– Лжешь, – теперь пришла моя очередь усмехаться. – Если даже не мне, то сам себе. Вместо Майки могло быть что угодно, но в итоге ты бы сделал то, что сделал. Ты не способен любить, и теперь я знаю это, хотя все десять лет надеялась на обратное.
В комнате снова повисла тишина, только в этот раз первым нарушил ее Эш.
– Ты ведь понимаешь, что я не могу тебя отпустить, зефирка? – вскинул брови он.
– И что ты собираешься делать? – безразлично спросила я, потому что самое худшее он уже сделал.
– Мы сразились и теперь знаем, кто из нас сильнее, – развел руками Эш. – Впрочем, это было очевидно с самого начала. Теперь я могу накачать тебя рутой, надеть цепи и держать в подвале.
– Не сомневаюсь, что именно так ты и поступишь, – фыркнула, вяло покачав абсолютно пустым бокалом.
Очередная бутылка виски закончилась, а за новой никто идти пока не спешил.
– Или, ты можешь смириться и остаться добровольно, – продолжил Эш. – Кажется, ни один из нас не сможет жить спокойно, пока жив другой. Возможно, когда-нибудь я наберусь сил, чтобы все-таки убить тебя.
– Было бы славно, – я поднялась с кресла. – А сейчас я пойду спать. Скоро рассвет.
И не оборачиваясь, я отправилась в комнату, что когда-то была моей.
– Твои вещи у меня в спальне, – крикнул вдогонку Эш. – И не забудь помыться. Слуг я отпустил, так что стирать сейчас некому.
– Говори, как есть. Ты убил их, – огрызнулась в ответ.
Эш расхохотался.
Наверно, я и впрямь могла бы убежать. Тем более, что знала – завтра Эш снова натянет одну из своих масок, и я больше никогда не услышу от него правды.
Но… мне по-прежнему было больно возвращаться к Викторию, да и сам Эш никогда не бросал слов на ветер. Если он сказал, что накачает меня рутой и свяжет – значит, так и собирался сделать.
Все с той же пустотой внутри я сбросила окровавленные вещи и залезла в душевую кабину. Включила воду, наблюдая, как она из прозрачной превращается в алую, смывая чужую кровь.