Кровь избранных
Шрифт:
13
Горы Блю-Ридж, Виргиния, США,
май 1948
— Я решил немного отдохнуть. Думаю съездить сначала во Флориду, а потом, вероятно, на Ки-Уэст, маленький остров, где живет писатель Хемингуэй. Мой двоюродный брат Нед сообщил, что там настоящий рай, и лучше увидеть его сейчас, пока туда не зачастили туристы. Или, может, махну на Кубу. Сигары, азартные игры, местные девочки…
Понтичелли расхохотался.
Его приятели и соседи по гостинице «У одинокого оленя» ответили дружным эхом, подняв
— А когда собираешься к себе, в Арканзас? — спросил человек в клетчатой куртке, с губами, перепачканными в пивной пене.
— Не знаю, Бадди. Скорее всего, домой не поеду. — Джордж сделал большой глоток и снова захохотал, обнажив ряд гнилых зубов. — А что я там не видел? В Арканзасе обитает моя бывшая… Вот и лишний повод, чтобы наведаться на Ки-Уэст или в Гавану.
Понтичелли подмигнул приятелям и пару раз качнул бедрами вперед-назад:
— Эй, горячая девчонка… иди к ковбою!
Дверь заведения распахнулась, и вошел человек в военной форме. Во дворе виднелся джип с включенным мотором.
— Не дадут поохотиться с друзьями… — пробурчал Джордж. — Черт побери, я всего десять дней как приехал!
Военный поднес руку к козырьку.
— Да иду я, иду! — нехотя произнес Понтичелли и, взглянув на приятелей, добавил: — Скоро вернусь.
Они вышли. После кислого пивного духа свежий горный воздух казался Джорджу целебным бальзамом. Военный шагал впереди.
— Лейтенант Роутон, не знаю, почему вы забрались так далеко от Арлингтон-Холла, [105] но думаю, не лишним будет напомнить, что я работаю не на Агентство безопасности вооруженных сил, а на ЦРУ. Свое задание я выполнил: доставил то, что мне поручили. А сейчас хочу поохотиться, только поэтому я и торчу до сих пор в Виргинии.
Роутон и бровью не повел:
— Артур Филмор мертв, сэр.
Джордж отпрянул назад, вытаращив глаза:
105
Арлингтон-Холл — главный штаб сначала АБВС, а затем АНБ. Расположен в пригороде Вашингтона, штат Виргиния.
— Что вы несете? Когда, как, где?
Лейтенант поправил берет и, разгладив манжеты гимнастерки, ответил:
— Убит пятнадцатого мая выстрелом из пистолета. В Нанаве, в Парагвае, сэр.
Понтичелли поморщился и пробурчал про себя:
— Чертов бюрократ…
— Как вы сказали, сэр?
Джордж взглянул на джип:
— Ничего, это я так…
14
Вилья-Хайес — Асунсьон, Парагвай,
май 1948
В пустой комнате на столе лежал бумажный журавлик с клювиком и сложенными крылышками. В пыльном дворе какой-то маленький мальчуган играл с Овилло. В нескольких
— Как только прибудем в Асунсьон, я смогу снять еще денег, — произнес Хиро. — Хофштадтер назвал мне номер здешнего банковского счета. А потом решим, что делать и куда двигаться.
Девушка постучала пальцем по звездочке, обозначавшей на карте Асунсьон:
— Что делать, я не знаю, а вот двигаться, думаю, надо в Буэнос-Айрес.
День ото дня японца все больше поражала сила воли Фелипы. Девушка рассказала, что только по случаю его приезда Хофштадтер решил объявить ее простой служанкой, а на самом же деле она была любовницей Дитриха. Хиро начинал понимать, почему штурмбанфюрер ею увлекся. Первой женщиной японца стала проститутка из борделя в Осаке. В студенческие годы он привык делить время между университетом, работой и публичным домом. Год шел за годом, но ни одна дама так и не задела сердца Отару. И только родителей ученый вспоминал с любовью.
— Хиро, вы меня слушаете?
Он задумчиво прищурился:
— Извини. Так о чем шла речь?
— О том, что мы не знаем, куда ехать из Асунсьона. Или в Буэнос-Айрес, или… — Впервые после отъезда на губах Фелипы заиграла улыбка без оттенка печали.
— Я приехал в Южную Америку четыре года назад из Европы. Не спрашивай зачем, это длинная история. Тогда я стремился в аргентинскую столицу, но теперь обстоятельства изменились. Мне надо вернуться в Японию. — Поправив очки, Отару продолжил: — Единственный путь туда, минуя Соединенные Штаты и Европу, — по морю. Корабли в мою страну отправляются только из Лимы.
— Длинное путешествие, как бы по дороге чего не случилось… — Девушка задумалась. — Вы считаете, вас будут искать?
— Именно поэтому легче затеряться в больших пространствах. Они решат, что я захочу убраться отсюда как можно скорее и станут дожидаться в аэропорту Буэнос-Айреса или Рио, где есть международные линии.
— Ехать в Перу — значит провести еще много дней в пути. И почему вы решили, что за судами, отплывающими из Лимы, тоже не следят?
— У меня нет другого выбора.
— Это так важно? — поинтересовалась креолка, взглянув на багажный отсек, где лежал чемоданчик. И тут же прикусила губу.
Проследив за взглядом Фелипы, японец снял очки и принялся протирать их платком:
— Теперь я и сам не знаю, важно или нет.
В Асунсьоне, на Авенида-Колон, между дворцами колониальной эпохи и зданиями в стиле модерн, сновало множество народу. Не смолкая гудели автомобили. Стиснув в руках чемоданчик, Хиро сидел на скамейке. Он надвинул на глаза фетровый котелок, чтобы восточные черты лица стали менее заметны. Японец плохо переносил наступившие холода и первым делом, как когда-то, купил себе пальто. Фелипа уже на полчаса опаздывала на встречу.