Кровь нерожденных
Шрифт:
Зовут эту женщину Елена Николаевна Полянская. Вот ее фотография, а вот фотографии людей, которые могут в ближайшее время войти с ней в контакт и не представляют для нее опасности.
На журнальный столик перед Светой легли три снимка: Лены, Гоши Галицына и Сергея Кротова.
– Сейчас Елена Николаевна живет у своей тетушки. Вот адрес. Потом ты полетишь с ней в Нью-Йорк. Полетишь одна, там тебя встретят, но об этом позже.
– Я могу войти с ней в прямой контакт? – спросила Света.
– При необходимости – да. При крайней необходимости. И, пожалуйста, не забывай,
– А выкидыша у нее не случится от переживаний?
– При таких сроках это уже не выкидыш, а преждевременные роды. Не бойся, не случится. Нет более крепкого и выносливого организма, чем организм беременной женщины. Это только считается, что всякие неприятности происходят от нервных стрессов. На самом деле беременность прерывается от органических патологий. А от материнских стрессов просто дети рождаются крикунами. Это я тебе говорю как человек с высшим медицинским образованием.
– Я поняла, Андрей Иванович, – улыбнулась Света. – Мне сейчас ехать на Шмитовский или можно немного поспать?
– Поспи, конечно, на Шмитовском сейчас есть пост. Я знаю, как ты устала.
Провожая Свету до двери, он сказал:
– К счастью, они не могут ее просто пристрелить. Она уже достаточно нашумела, чтобы простое убийство осталось незамеченным. Это упрощает твою задачу. Но, с другой стороны, по несчастным случаям у Колдуна работают только киллеры высокого класса. Впрочем, такого киллера Колдун может Вейсу и не дать. Из вредности.
Глава тринадцатая
Утром, обнаружив, что Зои Генриховны нет дома и увидев застеленную постель, Лена не удивилась. Тетушка рано ложилась, рано вставала и бежала заниматься своей бурной общественной деятельностью. Погуляв с Пиней, Лена часов до пяти просидела над переводом рассказа Джозефины Уордстар. К половине шестого она стала немного беспокоиться. Впрочем, неугомонная Зоя Генриховна часто пропадала на целый день.
К девяти часам вечера Лене стало не по себе. Возможно, тетушка решила навестить какую-нибудь свою приятельницу. Но в таком случае она бы обязательно позвонила. Она ведь знает, что Лена будет волноваться. Отыскав тетушкину телефонную книжку, Лена набрала номера всех приятельниц Зои Генриховны, которых знала с детства, и со всеми поговорила.
Ни одна из старушек Зою Генриховну не видела ни сегодня, ни вчера. Более того, сегодня, оказывается, состоялся некий важный коммунистический митинг, на котором Зоя Генриховна должна была выступить с речью. Но на митинг она не пришла.
Между тем скулил и лаял Пиня. Он просился гулять и был прав: Зоя Генриховна всегда выгуливала его перед сном именно в это время, с половины десятого до десяти. В прихожей, за вешалкой, Лена обнаружила тетины сапоги. Она помнила, что позавчера вечером они стояли на том же месте, вымытые и начищенные до блеска. Сейчас они были так же идеально чисты.
Зоя Генриховна имела по одной паре обуви на каждый сезон, остальное считала излишеством. Получается – с позавчерашнего вечера она из дома не выходила. Да, получается именно так. В стенном шкафу Лена обнаружила
Во дворе гуляли несколько собачников, и у каждого Лена спросила, не видели они в последние два дня «скорой» возле дома, и каждому описала проклятый «микрик».
Оказалось, что «скорой» никто не видел, но это ничего не значило. Во-первых, из подъезда было два выхода, один – во двор, другой – в переулок, параллельный Шмитовскому проезду. «Они» могли оставить машину и в переулке. Во-вторых, вчера Лена видела «микрик» сама из окна гастронома. Просто опять пыталась уговорить себя, что это была не та «скорая»...
Быстро вернувшись и заперев дверь на все, что запиралось, Лена позвонила Кротову. Он был дома.
– Сергей Сергеевич, пропала моя тетя. Мне кажется, они были здесь. Я не знаю, что делать. Мне очень страшно.
– Я сейчас приеду. Скажите номер квартиры, – ответил он.
Еще вчера вечером, просматривая сводку по городу, Кротов узнал об аварии на Дмитровском шоссе, выяснил номер «скорой» и то, что было четыре трупа – трое молодых мужчин и женщина лет шестидесяти-шестидесяти пяти.
Машина принадлежала коммерческому объединению «Медсервис». Трупы сильно обгорели, однако личности трех мужчин были установлены. Все трое действительно числились в объединении, один – шофером, двое – санитарами. Женщина оставалась пока неопознанной, и опознать ее было сложно – она обгорела сильнее остальных.
Стараясь не думать о том, что эта неизвестная может оказаться Леной Полянской, а возраст при первоначальном осмотре определили неправильно, Кротов поехал в морг.
Конечно, мало кто вздохнет с облегчением при виде обгоревшего трупа, но Кротов вздохнул. Судебный медик подтвердил, что возраст погибшей определен верно, никакой беременности не было в помине и быть не могло, а смерть наступила примерно за час до взрыва в результате инфаркта миокарда. Никаких следов насилия обнаружено не было. Впрочем, состояние трупа не давало возможности определить это с абсолютной точностью.
Без ответа оставались три вопроса: каким образом в машину «скорой помощи», которая никогда не ездила по срочным вызовам и в которой не было ни одного человека даже со средним медицинским образованием, попала женщина, умершая от инфаркта; как эта машина оказалась за Кольцевой дорогой на Дмитровском шоссе и, наконец, почему номер машины совпал с тем, который назвала Лена Полянская?
Кротов собирался в понедельник отправиться в объединение «Медсервис» и получить ответы хотя бы на первые два вопроса.
Когда в субботу вечером позвонила Лена, он вдруг поймал себя на том, что радуется даже такому ужасному поводу увидеть ее.
На Шмитовский Кротов приехал к одиннадцати. Оглядел двор. Все было спокойно, чернели качели и лесенки детской площадки, прижавшись друг к другу железными боками, мирно спали машины.
На всякий случай он решил подняться пешком, проверить лестницу. Между пятым и шестым этажом на подоконнике сидели двое ребят, покуривали и разговаривали вполголоса. Услышав шаги, они затихли. Один спрыгнул с подоконника и, перегнувшись через перила, спросил, который час.