Кровавая ария
Шрифт:
— Великолепно, — воскликнул коррехидор, — спасибо. Нам осталось лишь посетить этого господина.
— Боюсь, сие вам не удастся, — покачал головой председатель, возвращая драгоценные патроны, — Хигеми скончался лет шесть или семь назад.
— И кому коллекция принадлежит на данный момент?
Господин Чигасу пожал плечами:
— Поскольку ничего из экспонатов Хигеми не продавалось, скорее всего коллекцией владеет вдова или же дочь. Насколько помню, у него была единственная дочь. Он всё сокрушался, что некому будет передать производство, —
Вил ещё раз поблагодарил за содействие, попрощался со всей приличествующей случаю церемонностью, и они ушли.
Адрес богатого сталелитейного магната Турада нашёл за десять минут, и коррехидору с чародейкой предстоял очередной визит.
— Что за странное расследование? – сетовал Вил, — когда улица, которая должна была их привести прямо к цели, оказалась разрытой по случаю починки городской канализации, — только и делаем, что ездим и ходим по разным адресам, разговариваем с разными людьми, а даже приличного подозреваемого до сих пор не имеем.
Дом промышленника прятался в глубине ухоженного сада. Ворота отворил солидный дворник в фуражке с каким-то неопределённым значком, долженствовавшим придавать ему солидность и сходство с формой. Провожать гостей он не стал, указав лишь на прямую, обсаженную кустами сирени аллею.
— Какая госпожа Хигеми? – переспросила открывшая им дверь служанка с вечно сердитым лицом, — вы, видать, господа, ошиблись! Я служу господину и госпоже Утидо! Никаких Хигеми я не знаю, нету тут таких! – заявила она громким голосом.
— Марла, с кем ты там опять ругаешься? – поинтересовался откуда-то из глубины дома мужской голос.
— Дак, тут люди разные шатаются, незнамо кого спрашивают. Какую-то госпожу Хигеми им подавай! – столь же громко выкрикнула служанка в дом и попыталась захлопнуть входную дверь прямо перед носом неугодных визитёров, но коррехидор не позволил ей сделать этого.
— Позови тогда господина Утидо, — велел он тоном, от которого у бойкой девицы отпала всяческая охота перечить.
Та не успела даже сделать и шага, как в передней появился хозяин, шикнул на прислугу и предложил войти.
— Видите ли, — извиняющимся тоном проговорил высокий плотный мужчина с вьющимися каштановыми волосами, — Марла служит у нас без году неделя и не знает, что Хигеми – девичья фамилия моей супруги. Я – Райан Утида, — он чуть наклонил голову, — с кем имею честь?
Коррехидор представился по всем правилам и представил Рику. Смотреть на служебный амулет коррехидора господин Утида не пожелал, отмахнулся с великолепной небрежностью и заявил, мол, древесно-рождённому довольно слова собрата, чтобы быть полностью уверенным в правоте собеседника.
Рика усмехнулась про себя. Она впервые встречала благородного артанца, который бы столь откровенно козырял своим происхождением. «Похоже, он совсем недавно унаследовал титул, — подумала она, — и радуется этому. Не может удержаться, чтобы не рассказать
Утидо тем временем успел сообщить, что принадлежит к клану Тополя, посетовать, что Тополиный клан не особо близок Дубовому, спросить, не пересекались ли они с сэром Вилохэдом в свете, заметив при этом, что лицо полковника Окку определённо видится ему знакомым. Одним словом, вёл себя так, будто коррехидор Кленфилда зашёл к нему с визитом вежливости. Даже предложил выпить. Вил отказался и задал вопрос о коллекции тестя.
— Коллекция господина Хигеми – эта просто поэма! – Утида откинул длинные пряди странно постриженных волос, которые регулярно падали на его свежее, румяное лицо, выдающее человека отменного здоровья и аппетита, — я сам не чужд данного увлечения. Знаете, род, оружие, коим мои предки воевали на полях сражений. Так вот, сэр Вилохэд, коллекцию сию унаследовала моя супруга Хина. Бедняжка шесть лет назад лишилась отца, а в позапрошлом году и её многоуважаемая матушка, моя тёща, последовала за мужем в мир иной. Госпожа Хигеми была слаба здоровьем смолоду, а уж кончина главы семьи её вообще подкосила. Вот такие дела.
— Скажите, имеется ли в коллекции коробка патронов к револьверу прошлого века, изготовленная в мастерской Хашидо и Носаги? – спросил Вил, которому румяная физиономия Утиды тоже показалась знакомой.
— Конечно! – гордо подтвердил тот. Казалось, его нисколько не удивил вопрос коррехидора, — ещё как имеется. Знаете, какие деньги нам предлагали за неё? – он прищурился, предлагая собеседнику высказать самое смелое предположение, но Вил не собирался ему подыгрывать, а чародейка, на которую Утида не обращал вообще никакого внимания, тем более.
— От полтораста до двух сотен рё, — хозяину дома пришлось самому озвучить цифры, — но ни я, ни Хина даже не подумали соглашаться. Папенькина коллекция – святое. И потом, — он сделал приглашающий жест и повёл их внутрь дома по широкой лестнице, поднимавшейся прямо из холла на континентальный манер, — мы совершенно не стеснены в средствах. Продавать что-либо из великолепнейшего собрания моего тестя, хвала богам, нет ни малейшей надобности.
Коллекция никак не заинтересовала гостей. Утида вздохнул, вытащил из шкафчика связку ключей и отомкнул замок застеклённого шкафа, где лежали явно самые ценные экспонаты, среди коих была коричневая картонная коробка со знакомыми иероглифами и бегущим зайцем вместо соединительного союза «и».
— Вот, извольте видеть, — он вынул коробку и со всех сторон показал её, — прекрасно сохранившаяся упаковка, не потёртая, не подмокшая, хотя, — он коротко хохотнул, — для ЭТИХ патронов и вода не страшна. Но главная её ценность, что она полна! – мужчина ногтем подцепил крышку и открыл коробку. Его удивлению не было предела: в верхнем ряду ровных шляпок револьверных патронов не доставало ровнёхонько двух, — что такое? Как? Вы видите это! – он даже покраснел от возмущения, — у меня просто хватает слов!