Кровавая ария
Шрифт:
— Нет, — покачала головой чародейка, — я вообще к ним как-то не приглядывалась. Но вы правы, обтекаемые тельца стрижей и их раздвоённые короткие хвостики весьма напоминают рыб.
— Вы сегодня какая-то слишком уж тихая, — заглянул ей в лицо Вил, — какие думы вас гнетут? Что-то в плане не устраивает?
— Меня беспокоит, что вы столь уверены в поведении Утиды. Исходите из того, что он сам заявится в грим уборную своей жертвы, чтобы подбросить второе письмо, указующее на виновность жены. Так?
Коррехидор согласно кивнул.
—
— Мы обсудили такую возможность и отмели её, как трудную к реализации. Утида не найдёт, да он и не помнит, в каких костюмах выходил слепой мастер неделю назад. И кто даст гарантию, что его не застигнет на месте Ари Дару? Представьте себе, какой шум поднимет девица, обнаружив в собственном кабинете незнакомого мужчину, что роется в костюмах?
— Помнится мне, вы как-то упоминали про неучтённый фактор? – спросила Рика, — так вот в нашем случае в роли подобного фактора может выступить балерина. Та самая, в дорогих мехах, которой предназначались цветы и футляр с драгоценностью. Ей проще всех пробраться как в гримёрку, так и к Ари. При этом, подозрений никаких она не вызовет. Зашла в пустующую грим уборную? Ах, просто трико подтянуть или исподнее поправить. Косоротенькая костюмерша заглянула не вовремя? Аричка, я тут в костюме своём на прошлом спектакле цепочку серебряную позабыла. Не поможешь найти?
— Нет, — без раздумий возразил Вилохэд, — Утида не станет вовлекать свою любовницу в преступление. Во-первых, ему придётся признаться ей, что он убил Финчи. Во-вторых, объяснить, что собирается подвести свою супругу под смертный приговор. И кем он станет в глазах девушки? Одно дело спать и брать подарки от богатого промышленника, но совершенно другое помогать убийце. Утида не может быть уверен, что его солисточка не помчится к нам с заявлением по поводу вовлечения в преступную деятельность. Утида – не дурак, чтобы так рисковать.
Они подошли к знакомому особняку. Дворник всё в той же фуражке словно бы дожидался их, меланхолически метя абсолютно чистую дорожку. Он проворно отворил ворота и поклонился, важно заявив, что их ожидают.
— Чем могу быть полезным Королевской службе дневной безопасности и ночного покоя? – проговорил Утида сразу же после сумбурного приветствия. Он пригладил волосы, надел пиджак и даже повязал шейный платок, — что с нашим расследованием. По магофону вы намекнули насчёт некой детали, кою я мог бы прояснить. Так я весь – внимание. С открытой душой готов содействовать нашей доблестной Службе дневной безопасности и ночного покоя.
— Я присяду, — сообщил Вил, занимая удобное кресло в гостиной, — ваша готовность к содействию делает вам честь, господин Утида, тем более она похвальна в свете улик, кои мы собрали против вашей супруги.
— Что ж! – несколько театрально воскликнул мужчина, усевшийся в кресло напротив коррехидора, — у меня
— Не совсем, — Вилохэд очень натурально изобразил неловкую попытку скрыть растерянность, — мы можем доказать, что патроны, заряженные в револьвер артиста Королевской оперы Эйдо Финчи, были взяты из вашей коллекции. Свидетели подтвердят связь госпожи Утиды и Финчи, что давала ей прекрасную возможность пребывать за кулисами, как во время антракта, так и во время спектакля.
Утида понимающе кивал, продолжая удерживать на румяной физиономии выражение грустного сожаления. Рика про себя усмехнулась: она наблюдала за диалогом двоих мужчин, в котором оба врали. Точнее, коррехидор блефовал, по произволу владея лицом и голосом, а его собеседник явно переигрывал, изображая любящего супруга, раздавленного преступлением своей половинки.
— Но у нас нет ни единого доказательства, что господин Финчи порвал, либо собирался в ближайшее время порвать с вашей женой, — продолжал Вил.
— Не может быть! Я сам утешал буквально утопающую в слезах Хину, когда она рассказала мне о его предательстве! – вскричал Утида и вскочил на ноги, — вот здесь, на этом самом диване, — указующий перст вперился в диван, с одной стороны которого стояла большая пальма в кадке, а с другой – столик с бутылками и стаканами, куда их успели переместить с рояля, — она сама призналась мне в этом.
— Вам, как супругу, она призналась, — выразительно повёл бровью Вилохэд, — да ещё в минуту жестокого душевного смятения. Нам же вчера госпожа Утида заявила, что никакого разрыва между ней и её любовником не было. Их отношения были безоблачными, что они даже не ссорились в последние несколько месяцев. Да и артисты театра не наблюдали ни ссор, ни сцен, что позволили бы утверждать обратное.
Утида прошёлся по гостиной, постоял несколько мгновений, созерцая батарею бутылок, даже сделал почти неуловимое движение, чтобы налить себе выпивки, потом передумал и снова уселся напротив коррехидора.
— Мне неловко задавать подобный вопрос, полковник, — проговорил он и привычным жестом пригладил волосы с обеих сторон, — но вы не находили среди вещей артиста никаких доказательств их разрыва?
— Что именно вы имеете в виду под словами «доказательства разрыва»?
— Не знаю, — жест полного бессилия, — какие-то улики. Письмо, например. Случается, некоторые люди считают, что письменное признание изменения статуса отношений ставит окончательную точку. Знавал я мужчин, что предложение руки и сердца совершали в письменной форме с приложением кольца. Мне кажется, Финчи частенько писал Хине письма и записки. Она читала их и перечитывала украдкой…