Кровавая весна
Шрифт:
На одном портрете молоденькая девушка с тонкими чертами и пышной прической, открывающей высокий лоб. На губах блуждает загадочная и несколько фривольная улыбка. Красивая девушка… Внизу короткая надпись без малейшего намека на титул: «Илизель».
А на втором портрете - светловолосый мужчина столь же молодых лет, с гордо вздернутым подбородком. И тонкая надпись полукругом по нижней части портрета: «Тарис Ван Санти».
С портрета на меня смотрел не кто иной, как Тарис Некромант собственной персоной. Совсем еще юный, почти мальчишка. Тот, чье тело вместе с каменным саркофагом
Осторожно закрыв медальон, я убрал его в поясную сумку и двинулся прочь, подымаясь на вершину холма, откуда открывался столь хороший обзор.
– Господин! – вскрикнул Литас, наконец-то рассмотревший мое ледяное лицо. – Никак зацепило вас?
– Я в порядке, – качнул я головой. – Ранений нет. Только пара новых царапин на броне.
– Как же нет-то? Щека! Правая!
– Щека? – переспросил я, прикасаясь к правой щеке. – Я был в шлеме.
– А ну-ка! – подойдя ближе, охотник пристально всмотрелся мне в лицо и встревоженно произнес: – Порез! Кровоточит!
Я лишь глухо рассмеялся. Ледяные статуи не могут истекать кровью. Взглянул на руку, и смех замер сам собой. На стальной перчатке виднелось несколько светло-розовых капель, лишь отдаленно напоминающих кровь.
– Или скорее трещина! – поправился Литас. – Воистину! Щека будто треснула, господин!
С трудом вспомнив, как это делается, я попытался надуть щеки и тут же ощутил давно забытое чувство.
Боль! Я чувствовал слабую, едва заметную, но все же боль! Не глухое ощущение повреждения, а именно боль! Настоящую боль! Кровь и боль… как сладостны для меня эти слова! Бесчисленные убийства шурдов и нежити наконец-то начали приносить ощутимые плоды! По моим промороженным венам вновь заструилась кровь, вернулось ощущение боли…
– Перевязать бы надо, господин! – не унимался перепугавшийся Литас, давно уже отвыкший от вида моей крови.
– Успеется, – счастливо улыбаясь, качнул я головой. – Пусть кровоточит. У меня есть кровь, Литас!
– И она вытекает!
– И пусть течет. У меня есть кровь! Радостную весть ты мне принес!
– Рикар мне голову оторвет, – убито пробормотал глава охотников, обхватывая упомянутую голову обеими руками. – Как пить дать оторвет! С корнем! Не досмотрел я, не уберег!
– Не оторвет, – ответил я, делая первый шаг по склону холма. – Литас, очнись, наконец, и сожги проклятые кости! Да молитву прочесть не забудь! Как-никак останки людские.
– Слушаюсь, господин Корис! – очнулся Литас. – Сейчас все сделаем! Господин, а под доспехами ран не открылось каких? Вдруг вы кровью истекаете!
– А и плевать, – фыркнул я. – Как домой доберемся, так и проверим. Если истекаю кровью… я этому только рад! Поверь, я не собираюсь умирать! Я собираюсь начать жить!
– От оно как! – обрадованно прогундел Литас. – Значит, теперича и под венец можно! Невеста-то ужо заждалась!
– Тьфу! – беззлобно сплюнул я, вновь устремляя взгляд в сторону невидимой отсюда реки, расположенной где-то за горизонтом.
– Илизе-е-ель! – воющий крик разнесся далеко вокруг, заставив темных шурдов затрепетать
Собравшиеся со всех Диких Земель киртрассы присовокупили свой многоголосый крик к воплю господина. Сидящий на станине старого метателя рыжий Риз Детоубийца радостно хохотал, наслаждаясь всеобщим хаосом.
– Илизе-е-ель! – рухнувший на колени Тарис Некромант повторил свой дикий вопль, в ярости ударяя кулаком оземь. – Крошка моя… первенец мой… любовь моя…
При этих словах Риз Мертвящий испытал еще один приступ истерического хохота, перешедший в обессиленное похрюкивание.
– Заткнись! – бешеный крик Тариса привел Риза в чувство и заставил мгновенно умолкнуть. Полководцу Тариса дозволялось многое, и многое прощалось, но сейчас принц был в лютом бешенстве.
Не вставая с колен, Тарис заставил разум воспроизвести переданное умирающей киртрассой видение ее гибели. Видение короткое, обрывочное, но все же кое-что можно было различить среди этого тумана…
…Под отчетливый хруст раздавливаемых костей к киртрассе наклоняется массивная фигура воина, закованного в полный доспех, через узкие смотровые прорези глухого шлема исходит яростное зеленое свечение, за плечами развевается черный плащ, в воздухе размазанные очертания чего-то многочисленного и быстрого…
– Всех уничтожу! – наполненный бешеной злобой рык отзывается в ушах Тариса. – Всех до единой! Выжгу!
Затем все заслоняет когтистая стальная перчатка, с лязгом смыкающаяся на черепе. Слышен хруст, последний крик погибающего костяного паука, и видение обрывается…
– Ниргал? – пробормотал принц Тарис – Ниргал?! Илизель пала от руки ниргала?! Нет… светящиеся глаза… и он может говорить… но этот доспех и бесстрашие… Нет! Не то! Этот голос! Я слышал его прежде! Слышал! Этот проклятый голос… сейчас он звучит немного по-другому, но это точно он! Тот голос, что бесконечным эхом все еще грохочет в моих ушах…
«…Ты виновник всех моих бед! Из-за твоих козней я потерял стольких друзей! Не будь тебя, я бы спокойно спал в своей могиле! Прощай, Тарис Ван Санти, разрушитель и некромант! Прощай, и пусть Создатель будет к тебе милостив!»
– Корис! – прохрипел Тарис. – Корис! Это он, утопивший меня… Убивший Илизель! Его имя Корис!
– Корис? – громогласно повторил Риз. – Что за имя?
– Имя моего врага! – с ненавистью проскрежетал принц Ван Санти.
– А значит, и моего, – бледно усмехнулся сумасшедший полководец. – Прикажете выдвигаться, ваше императорское величество?
– Да… о да! Но помни, Риз! Он нужен мне живым. Живым! До тех пор пока не вылупятся мои малыши, мне нет ходу отсюда, – Тарис взглянул на два громадных мясных кома, ритмично колышущихся посреди огромного ритуального рисунка, вычерченного на земле. – Возьми шурдов, пауков, гоблинов, нескольких киртрасс и доставь мне его! Живым! Ты слышал меня, Риз? Корис нужен мне живым! Его жизнь я заберу самолично и лишь после того, как пресыщусь его криками боли! А потом он восстанет в виде послушного мне пса, готового выполнить любой мой приказ!