Кровавое королевство
Шрифт:
— Вышла, — сказал Федель лифтерше, уставившейся на него широко раскрытыми глазами.
— Я… не могу покинуть свой пост, — сказала она.
Прежде чем Федель успел пошевелиться, вперед выступил пожилой мужчина с седовато-черными волосами — Джордж, на его бейджике было написано «менеджер».
— Кери, тебе пора на перерыв.
Она подняла бровь, но ничего не сказала и вышла. Когда она это сделала, остальные из нас прошли дальше.
— Джордж… найди для нее другую должность, — сказал я. У нее отвисла челюсть, когда двери закрылись у нее перед носом, и мы рванули вверх по направлению к пентхаусу.
—
Он на секунду задумался.
— Потому что она не послушалась?
— Хуже того… Она не знала, кто я такой, теперь она никогда не забудет. — Если бы она просто не послушала, я бы сказал, что она храбрая… глупая, но храбрая.
— Президентский люкс, — произнес автоматический голос, когда двери снова открылись. Мраморные полы кремового цвета были настолько отполированы, что я мог видеть в них свое отражение.
— Пока нет, — сказал я, увидев, как Федель полез в карман куртки. Улыбка появилась на моих губах, когда я шел на музыку.
Один из моих людей направился к двери, уже вытаскивая мастер-карту, чтобы войти.
— Сначала постучи, — сказал я. Брови Феделя сошлись вместе, когда он подошел, чтобы встать перед Итаном и мной — хотя, как я и думал, никто не потрудился ответить. Они явно не могли даже расслышать из-за музыки; охранники оглянулись на меня. — Никто не сможет сказать, что я не пытался.
В тот момент, когда дверь открылась, мне показалось, что на меня обрушилась стена звука. Музыка была такой громкой, что причиняла боль. Внутри женщины всех рас танцевали на диванах, бильярдных столах, «одетые» в стринги и лифчики или вообще без них. Повсюду вокруг них были модные новые игрушки, часы и мотоциклы; у них даже хватило наглости потанцевать на деньгах, которые просто лежали рядом….моих деньгах.
— Дамы! — Крикнул я, когда Федель выключил музыку. — Я даю вам одну минуту, чтобы найти какую-нибудь гребаную одежду, захватить столько денег, сколько сможете, и убирайтесь к черту.
— Кто ты, блядь, такой? Как ты посмел сюда зайти? — Крикнул какой-то полупьяный азиат, выходя из-за стойки. У него были черные волосы до плеч, шрам под левым глазом, и на каждой руке было еще по две женщины. Один за другим его телохранители выходили вперед, у некоторых была татуировка Тайянг на лице, у других — на шее или руках.
— В свою защиту скажу, что я действительно стучал, — сказал я, пока мои телохранители пытались очистить комнату. Однако эти женщины были либо слишком глупы, либо слишком напуганы, чтобы пошевелиться, что доказывало, что они либо знали, кто я такой, либо знали, на чьей вечеринке они были и каков, скорее всего, будет исход всего этого.
— Ваша минута истекла — убирайтесь, — рявкнул Федель.
— Я спросил вас, кто вы, блядь, такие? И как, блядь, вы попали в мое здание?
— Твое здание? — Я ухмыльнулся. — Ты ребенок, как ты можешь чем-то владеть?
Он швырнул свой стакан и выхватил пистолет у своего телохранителя, чтобы направить его на меня. Наконец, женщины в комнате закричали, выбегая из комнаты, как голые крысы.
— Ni zenme keyi? Как ты смеешь приходить в мой дом и, мать твою, говорить? Ты хоть представляешь, кто я такой? Насколько я силен? Я, Тайян Ру Цзянь…
Прежде чем он смог закончить, он схватил его за шею, и пистолет выпал
— Как я смею? — Прошептал я и присел перед ним на корточки. Он потянулся, чтобы дотронуться до меня, но Федель перехватил его руку. Его глаза слезились с каждым глубоким вдохом, который он пытался сделать. — Ты приезжаешь в мой город, привозишь плохие наркотики на мои улицы, трахаешься в моем отеле и спрашиваешь, кто я?
Схватив его за шею, я сжал ее крепче.
— Тебе следует быть осторожным с вопросами, которые ты задаешь, Тайян. Ру. Цзянь. Потому что тебе не понравятся мои ответы.
— Мой…отец…
— Ты на коленях, это значит, что ты у моих ног, похоже ли это на положение, из которого ты можешь угрожать мне? — Я хотел оторвать его чертову голову от плеч за то, что он заставил меня сделать это именно сегодня из всех чертовых дней. — Я предупреждал твоего отца. Я убедился, что он получил мое сообщение: держать свои гребаные наркотики подальше от моего города, и все же, что я вижу? Ваши наркотики в моем городе. Итак, что мне прикажешь с этим делать, Тайян. Руо. Цзянь? Если я не убью тебя, это будет выглядеть так, будто я сука, и, как ты можешь видеть, мой сын здесь, так что я не могу допустить этого. Если я убью тебя, мне придется убить гораздо больше людей позже. Лично я не возражаю. Но, видите ли, моя жена — губернатор, и ее обещания — более безопасные школы, более безопасные улицы и все такое.
— По…пожалуйста…
Я отпустил его, и он упал на спину, его тело начало трястись. Я поднялся и кивнул Феделю, который наклонился и открыл идиоту рот, чтобы влить противоядие.
— Итан.
— Да, папа? — спросил он, подходя ко мне.
Я протянул ему свой пистолет, и он взял его без вопросов, направив на человека, которого теперь держали мои охранники. Бравада, которую этот человек демонстрировал всего несколько минут назад, исчезла, сменившись слезами.
— Пожалуйста. Пожалуйста! Нет! Все, что ты захочешь…Я дам тебе все, что ты захочешь, — сказал он, всхлипывая, слюна текла с его губ, — Прости меня. Yuanliang wo! Yuanliang wo!1
— Итан. — Когда я позвал его по имени, он выстрелил, но его руки так сильно дрожали, что он промахнулся. — Поздравляю, ты разбил лампу.
— Я…
Выхватив у него пистолет, я выстрелил не один, а два раза, обе пули попали ему в промежность, он съежился, наклонился вперед, зовя своего отца. Не обращая на него внимания, я повернулся к своему сыну, глядя ему прямо в глаза.
— Такие люди, как он, — я кивнул дураку позади меня, — причина, по которой ты никогда не должен гордиться тем, что тебя зовут Лиам-младший. Ты можешь стоять за моей спиной, прежде чем тебе придется постоять за себя. Будет лучше, если ты узнаешь это сейчас, прежде чем закончишь, как он, истекая кровью на полу чужого отеля, умоляя кого-нибудь спасти свою жалкую жизнь. Ты понимаешь меня?