Кровавые розы

Прайор Линдси Дж.

— Может быть, я мог бы просто сдать тебя в аренду в качестве моей шлюхи-серрин — самая рискованная поездка для вампиров.

Она впилась в него взглядом. Негодование и страх боролись за превосходство.

— Если я хотя бы наполовину так опасна, как ты утверждаешь, зачем ты вообще сидишь тут со мной и разговариваешь?

Искорка веселья в его глазах раздражала её, его самоуверенность негодующе притягивала.

— Не волнуйся. У меня ещё ни разу не возникало соблазна откусить кусочек от кого-нибудь из вашего вида.

— А что насчёт Джейка? Причина, по которой я здесь изначально, по-видимому,

заключается в его недостатке самоконтроля.

— Не беспокойся о Джейке.

— Но я буду беспокоиться о своей сестре.

— Я знаю, ты изо всех сил пытаешься разобраться в этом, но Джейк ничего не делает против воли Алиши.

— Об этом мне судить.

— Ты знаешь каждую частичку её, не так ли, Лейла? Точно так же, как ты знала, что она здесь? Алиша знает, во что ввязалась, и мой брат не давал ей никаких ложных обещаний. То, что они решат делать, зависит от них самих.

— Я здесь, потому что он был с другой женщиной, — напомнила она ему.

— Другая женщина, от которой он кормился с ведома Алиши.

— А она просто кивает и соглашается, потому что слишком увлечена им, чтобы видеть его таким, какой он есть.

— Ему нравится разнообразие в кормлении, и он спит со всеми подряд, но Алиша — единственная, кто проходит внутрь. Она может уйти в любой момент, когда захочет.

— Мы оба знаем, что это неправда. Больше нет. И вот почему я не хочу, чтобы Алиша знала обо мне.

Не то, чтобы Алиша даже поняла бы, что он имел в виду, если бы сказал ей, что её сестра — серрин. Софи бы поняла. Несколько лет назад у них состоялся неловкий разговор на эту тему. После того, как Софи вернулась домой с новостями о том, что она узнала, что вампир был ответственен за смерть матери. Это было единственное, о чём она говорила в течение нескольких месяцев. Она была убеждена, что убийца всё ещё на свободе. Подразделение по контролю за вампирами так и не выяснило, кто был ответственен, и дело было закрыто. Подобное убийство было первым такого рода в Мидтауне и вызвало множество вопросов, которые власти хотели замять. К счастью, её дедушка тоже так думал. Ни один свидетель так и не появился. Они и не могли появиться, ведь она была единственной свидетельницей. Она и её дедушка, который появился менее чем через полчаса, после её звонка с телефона матери. Полчаса в темноте она тащила свою мать к мусорному контейнеру, прижимаясь к её безжизненному телу, пока ждала его.

С того момента, как Софи стала достаточно взрослой, она была полна решимости найти виновного. Она хотела знать все возможные способы убийства вампиров. И, неизбежно, во время своих исследований она натыкалась на упоминания о серрин.

Лейла не была уверена, как ей удалось удержать рот на замке, когда Софи выпытывала у неё информацию, но она это справилась. Она даже сейчас помнила, как участился её пульс, как вспотели ладони, когда она была на грани признания во всём. Но ей пришлось напомнить себе, что сказал её дедушка — это подвергнет опасности обеих сестёр. Одно упоминание о том, кем она была за пределами четырёх стен, и все они окажутся под угрозой.

И вот они здесь — Софи, без сомнения, выполняет свою миссию вампирской мести, а Алиша мутит с одним из этого вида. Если бы Лейла рассказала им обоим, возможно, ни

одна из сестёр не подверглась бы риску. Вместо этого её стремление защитить их, по иронии судьбы, привело к прямо противоположному результату.

— Беспокоишься о том, как она может отреагировать? — спросил Калеб.

— Это только вызовет конфликт, а это осложнение, которое не нужно до рассвета. Если она узнает, кто я такая, и поймёт, что ты знал, она набросится на тебя за ответами. Будет лучше, если мы оставим это при себе. Чем это проще, тем лучше во всех отношениях.

— Я не собираюсь с этим спорить.

— Хорошо, — сказала она, немного ошеломлённая его согласием.

— Прекрасно, — ответил он.

Вцепившись пальцами ног в ковер, она изучала его глаза, пытаясь понять, что происходит за ними; пытаясь придумать, что сказать дальше, пока он намеренно заставлял её дать осечку.

Не в силах больше выносить эту близость, она поставила кофе на пол и встала. Ей нужно было уйти от него подальше, где она могла бы снова дышать и побыть на безопасном расстоянии. Она ожидала, что он скажет ей вернуться на своё место, но он этого не сделал. Она прошлась по комнате, начав с книг, стоящих ближе всего к двери.

— Полагаю, я здесь для того, чтобы держать нас с Алишей порознь?

— Верно плюс нездоровый оттенок синевы, который у тебя был. Как я уже сказал, ты не совсем подходишь для подземелий.

Она оглянулась на него.

— Достаточно им пользовался, чтобы знать, не так ли? Я думала, что ваш вид отошёл от всех этих пыток и боли.

— Нельзя верить всему, что читаешь.

Она оторвалась от ласки в его глазах и сосредоточилась на литературе семнадцатого, восемнадцатого и девятнадцатого веков, которую она проходила: история, политика, военное дело, легенды. Там было всё — от каллиграфии до определения деревьев и философии. Она провела пальцами по кожаным, холщовым и бумажным переплетам, наслаждаясь энергией знаний, содержащихся внутри.

— Где ты всё это взял?

— Это место было библиотекой до того, как стало клубом.

Она оглянулась на него слишком быстро, и поняла, что не успела скрыть неодобрение в своих глазах.

— Ты её закрыл?

— Она закрылась задолго до этого. Пожар уничтожил всю заднюю часть и левое крыло здания. Это единственная сохранившаяся оригинальная часть.

— Значит, остальные книги были уничтожены?

— Многие были. Некоторые были украдены. Некоторые были выброшены в мусорное ведро. Некоторые были куплены коллекционерами. Я сохранил все те, что остались, когда покупал это место. Остальные — моя собственная коллекция за многие годы, особенно первые издания.

Он поднялся и бросил сигарету в огонь, а затем взял свой бокал с каминной полки. Он встал перед камином. Янтарное сияние фона затемняло его очертания, придавая ему ещё более устрашающий вид.

Она взяла с полки одну из маленьких книжек в кожаном переплёте. Она открыла первую страницу, желая увидеть дату публикации. 1898 год. Она снова посмотрела на Калеба.

— Сколько тебе лет? — спросила она, удивив саму себя своей прямотой.

— Намного старше тебя.

— Мне тридцать два, — заявила Лейла, быстро осознав, что сказала это с большей гордостью, чем следовало.