Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным
Шрифт:
Германия все равно морила голодом советских граждан, но не столько из соображений политического доминирования, сколько от политического отчаяния. Хотя «План голода» базировался на ложных политических предпосылках, он все еще задавал вектор моральных принципов войны на Востоке. Осенью 1941 года немцы устроили голод не для того, чтобы переделать покоренный Советский Союз, а чтобы продолжать войну без навязывания финансовых затрат собственному гражданскому населению. В сентябре Герингу пришлось дать оценку сложившейся ситуации, которая катастрофически отличалась от ожиданий нацистов. Мечты о разрушенном Советском Союзе, отдающем свои богатства триумфальной Германии, пришлось отбросить. Классическая дилемма политэкономии – ружья или масло – должна была быть разрешена магическим образом: ружья будут взбивать масло. Но теперь, через три месяца после начала войны, мужчины с ружьями очень нуждались в масле. Поскольку война длилась дольше запланированных двенадцати недель, немецкие солдаты соревновались с немецким гражданским населением за ограниченные запасы продовольствия. Само по себе вторжение задержало поставку зерна из Советского Союза. Теперь три миллиона немецких солдат нужно было кормить и при этом не урезать продовольственный паек в самой Германии [344] .
344
См.: Edele M., Geyer M. States of Exception // Beyond Totalitarianism: Stalinism and Nazism Compares / Ed. by Geyer M, Fizpatrick S. – Cambridge: Cambridge University Press, 2009. – P. 171.
У немцев не было планов на случай непредвиденного провала. У войск было чувство, что что-то идет не так; в конце концов, никто не выдавал им зимних шинелей и часовые ночью замерзали на посту. Но как можно было сказать немецкому народу, что вторжение провалилось, если Вермахт все еще, казалось, продвигался вперед, а у Гитлера все еще были моменты эйфории? Но если нацистское руководство не могло признать, что война не задалась, то нужно было оградить немецкое гражданское население от негативных последствий вторжения. Урчание в животах могло перерасти в бурчание граждан. Немцам нельзя было позволить жертвовать собой ради войск на фронте, во всяком случае, не слишком уж жертвовать и не слишком рано. Изменение внутренней продовольственной политики могло позволить им увидеть правду: война, по крайней мере, так, как ее видело руководство, уже была проиграна. Бакке, специалист Геринга по продовольствию, точно знал, что нужно сделать: забрать продовольствие у советских граждан, чтобы немцы могли есть досыта [345] .
345
Gerlach C. Kalkulierte Morde. – P. 798. Как указывает Туз, немцы действительно были готовы на жертвы экономического характера ради военных усилий (см.: Tooze A. The Wages of Destruction).
Заданием Геринга было щадить экономику Германии и в то же время обеспечивать поставки для немецкой военной машины. Его начальный план (морить голодом Советский Союз после чистой победы) теперь уступил место импровизации: немецкие солдаты должны брать нужное им продовольствие, продолжая войну, которая уже должна была завершиться. 16 сентября 1941 года, когда уже был превышен срок, отпущенный на «молниеносную победу», Геринг приказал немецким войскам «жить с земли». Один из генералов был более точен: немцы должны кормить себя сами, «как во время колониальных войн». Продовольствие из Советского Союза должно было распределяться сначала немецким солдатам, затем немцам в Германии, затем советским гражданам, а уже затем советским военнопленным. Пока Вермахт сражался, пока дни становились короче, а ночи длиннее, пока грунтовые дороги превращались под осенними дождями в грязь и болото, солдатам приходилось заботиться о себе самостоятельно. Приказ Геринга позволял их превратно понимаемой войне продолжаться ценой голодания миллионов советских граждан и, конечно же, ценой смерти миллионов немецких, советских и прочих солдат [346] .
346
Streit C. Keine Kamaraden. – Pp. 143, 153. О Вальтере фон Рейхенау (запись от 28 сентября) см.: Arnold K.J. Die Eroberung und Behandlung der Stadt Kiew durch die Wehrmacht im September 1941. – P. 35.
Поведение ставленника Гитлера Геринга в сентябре 1941 года было поразительно похоже на то, как вел себя в декабре 1932 года ставленник Сталина Каганович: оба расписали инструкции в сфере продовольственной политики, гарантировавшие смерть миллионов человек в последующие месяцы; оба рассматривали смерть от голода, которая была последствием их политики, не как человеческую трагедию, а как вражескую агитацию. Так же, как это делал в свое время Каганович, Геринг теперь инструктировал подчиненных, что голод является оружием врага, нацеленным на то, чтобы вызвать сочувствие там, где необходима жесткость. Сталин и Каганович поставили членов украинской Компартии между собой и украинским населением в 1932-м и 1933 годах, принуждая украинских коммунистов нести ответственность за зернозаготовки и брать на себя вину за невыполнение плана. Гитлер и Геринг поместили Вермахт между собой и голодающим советским населением в 1941-м и 1942 годах. В течение лета 1941 года некоторые немецкие солдаты делились своими пайками с голодными советскими гражданами. Немногие немецкие офицеры попытались сделать так, чтобы советских военнопленных кормили. Осенью это прекратилось. Немецким солдатам говорили, что если они хотят есть, то должны морить голодом окружающее население. Они должны были представлять себе, что еда, попавшая в рот советского гражданина, отобрана у немецкого ребенка [347] .
347
Streit C. Keine Kamaraden. – Pp. 143, 153. Сравните с: Kay A.J. Exploitation, Resettlement, Mass Murder. – P. 2.
Немецкие командующие должны были продолжать войну, что означало кормить своих солдат и морить голодом всех остальных. Это была политическая логика и нравственная ловушка. У солдат и младших офицеров не оставалось другого выхода, кроме как не подчиниться либо сдаться в плен – варианты настолько же немыслимые для немецких войск в 1941 году, как и для украинских коммунистов в 1932 году [348] .
В сентябре 1941 года три группы армии Вермахта (группа армий «Север», «Центр» и «Юг») подошли к новой продовольственной политике с довольно разных позиций. Группа армий «Север», задачей которой был захват стран Балтии и северо-запада России, взяла в сентябре Ленинград в осаду. Группа армий «Центр» пронеслась в августе по Беларуси. После долгой паузы, во время которой некоторые ее силы помогали группе армий «Юг» в битве с Киевом, она продвинулась снова по направлению к Москве в начале октября. Тем временем группа армий «Юг» двигалась по Украине по направлению к Кавказу, но значительно медленнее, чем предполагалось. Отряды немецких солдат напоминали коммунистические бригады десятилетней давности, которые забирали столько продовольствия, сколько могли, и так быстро, как только могли.
348
См.: Keegan J. The Face of Battle. – New York: Viking, 1976. – P. 73; Gerlach C. Kalkulierte Morde. – P. 51; F"orster J. The German Army and the Ideological War against the Soviet Union // The Policies of Genocide: Jews and Soviet Prisoners of War in Nazi Germany / Ed. by Hirschfeld Gerhard. – London: Allen & Unwin, 1986. – P. 22; Verbrechen der Wehrmacht. – P. 288.
Группа армий «Юг» морила голодом людей в Киеве и Харькове – в двух столицах Советской Украины. Киев взяли 19 сентября 1941 года – намного позже, чем планировалось, и после длительных обсуждений того, что делать с городом. Согласно «Генеральному плану “Ост”», Гитлер хотел, чтобы город был уничтожен. Командующим на местах, однако, нужен был мост через Днепр, чтобы продолжать продвижение на восток. Поэтому, в конце концов, солдаты взяли город штурмом. Оккупанты 30 сентября запретили поставку продовольствия в Киев. Логика была такой: продовольствие должно оставаться в селах, чтобы его контролировала армия, а позже – немецкая гражданская оккупационная власть. Однако крестьяне из сел под Киевом находили способ пробираться в город и даже устраивать там базары. Немцы не могли закрыть город так, как это сделала советская власть в 1933 году [349] .
349
Arnold K.J. Die Eroberung und Behandlung der Stadt Kiew durch die Wehrmacht im September 1941. – Pp. 27–33.
Вермахт не придерживался изначального «Плана голода», а вместо этого морил людей голодом там, где считал это полезным. Вермахт никогда не намеревался заморить голодом все население Киева, а пытался только обеспечить удовлетворение собственных нужд. И тем не менее это была политика безразличия к человеческой жизни как таковой; она уничтожила, наверное, пятьдесят тысяч человек. Как записал один киевлянин в декабре 1941 года, немцы празднуют Рождество, но местные «все двигаются, как тени, тут повальный голод». В Харькове подобная политика убила, наверное, двадцать тысяч человек. Среди них в 1942 году были двести семьдесят три ребенка в городском приюте для сирот. Именно возле Харькова голодающие сельские дети в 1933 году поедали друг друга живьем в передвижном сиротском доме. Теперь городские дети, хоть и в значительно меньшем количестве, умирали такой же ужасной смертью [350] .
350
О Киеве см.: Berkhoff K.C. Harvest of Despair: Life and Death in Ukraine Under Nazi Rule. – Cambridge: Harvard University Press, 2004. – Pp. 170–186 (на с. 184 указано максимальное общее число жертв – 56 400 человек); Arnold K.J. Die Eroberung und Behandlung der Stadt Kiew durch die Wehrmacht im September 1941. – P. 34. О Харькове см.: Pohl D. Die Herrschaft der Wehrmacht. – P. 192; Verbrechen der Wehrmacht. – P. 328 (количество жерв указано как минимум 11 918 человек).
Планы Гитлера относительно Ленинграда, бывшей столицы Российской империи, превзошли даже самые большие опасения Сталина. Ленинград находился на Балтийском море, ближе к столице Финляндии Хельсинки и к эстонской столице Таллинну, чем к Москве. Во время Большого террора Сталин позаботился, чтобы против финнов была направлена одна из самых кровожадных национальных операций, полагая, что Финляндия может в один прекрасный день потребовать себе Ленинград. В ноябре 1939 года Сталин обеспечил себе ненависть финнов, напав на Финляндию, которая находилась, согласно Пакту Молотова-Риббентропа, в сфере его влияния. В этой Зимней войне финны нанесли Красной армии тяжелые потери и подпортили ей репутацию. В конечном итоге им пришлось уступить примерно десятую часть своей территории в марте 1940 года, что позволило Сталину создать буферную зону вокруг Ленинграда. Таким образом, в июне 1941 года Финляндия была союзницей Гитлера, поскольку финны, естественно, хотели получить назад свою землю и взять реванш в том, что они называли «продолжающейся войной». Но Гитлер не хотел взять Ленинград и отдать его финнам – он хотел стереть его с лица земли. Гитлер хотел, чтобы население Ленинграда было уничтожено, город разрушен до основания, а уже после этого отдать его территорию финнам [351] .
351
Kay A.J. Exploitation, Resettlement, Mass Murder. – Pp. 181, 186.
В сентябре 1941 года финская армия отрезала Ленинград с севера, а группа армий «Север» начала кампанию по осаде и бомбардировкам города с юга. Хотя немецкое командование не знало всех радикальных планов Гитлера относительно советских городов, оно соглашалось с тем, что Ленинград нужно заморить голодом. Эдуард Вагнер, генерал-квартирмейстер немецкой армии, писал своей жене, что жителей Ленинграда, все три с половиной миллиона человек, нужно будет оставить на милость судьбы. Их слишком много для армейского «пакета снабжения», и «сентиментальность неуместна». Подступы к городу были заминированы, чтобы предотвратить побеги. Город не сдавался, но даже если бы и решил сдаться, то капитуляцию не приняли бы. В немецких планах было выморить Ленинград голодом. В самом начале осады Ленинграда, 8 сентября 1941 года, немецкая артиллерия уничтожила продовольственные склады и нефтехранилища города. В октябре 1941 года около двух с половиной тысяч человек умерли от голода и болезней. В ноябре – пять с половиной тысяч человек, а в декабре – пятьдесят тысяч. До конца осады, длившейся до 1944 года, умерло около миллиона человек [352] .
352
Вагнер в 1944 году был одним из участников заговора против Гитлера (см. цитаты в Verbrechen der Wehrmacht. – Pp. 193, 311). Миллион человек – это приблизительное число, указывающееся в западной литературе, например, см.: Kirschenbaum L.A. The Legacy of the Siege of Leningrad, 1941–1995: Myth, Memories, and Monuments. – Cambridge: Cambridge University Press, 2006; Salisbury H.E. The 900 Days: The Siege of Leningrad. – New York: Harper & Row, 1969. В советских источниках приводится цифра 632 тысячи человек (см.: Verbrechen der Wehrmacht. – P. 308). О продовольствии и отоплении см.: Writing the Siege of Leningrad / Ed. by Simmons C., Perlina N. – Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 2002. – P. 23.
Ленинград не вымер от голода полностью, потому что местная советская власть действовала в городе и распределяла имевшийся хлеб, а также потому, что советское руководство пошло на риск и снабжало население продовольствием. Когда замерз лед на Ладожском озере, появилась дорога для выхода из города и продуктовых поставок в город. Той зимой температура опустилась до отметки минус сорок градусов, и при таких морозах в городе не было ни продовольствия, ни отопления, ни воды. Однако советская власть в городе не рухнула. НКВД продолжал аресты, допросы и ссылки. Заключенных также переправляли по Ладожскому озеру; ленинградцы были среди около двух с половиной миллионов человек, которых НКВД переправил в ГУЛАГ во время войны. Милиция и пожарная служба выполняли свои функции. Дмитрий Шостакович был добровольцем в пожарной бригаде, когда писал третью часть своей Седьмой симфонии. Библиотеки продолжали работать, люди читали книги, писали и защищали диссертации [353] .
353
Gerlach C. Krieg, Ern"ahrung, V"olkermord: Forschungen zur deutschen Vernichtungspolitik im Zweiten Weltkrieg. – Hamburg: Hamburger Edition, 1998. – P. 36; Salisbury H.E. The 900 Days. – Pp. 508–509; Writing the Siege of Leningrad. – P. xxi; Kirschenbaum L.A. The Legacy of the Siege of Leningrad, 1941–1995. – P. 1.