Кровавый контракт. Магнаты и тиран. Круппы, Боши, Сименсы и Третий рейх
Шрифт:
Однако сохранившиеся в архиве Круппа многочисленные письма свидетельствуют, что предприниматели буквально забрасывали его жалобами на то, что самые разные нацистские организации изо дня в день осаждают их требованиями денег. Гитлерюгенд, Трудовой фронт, СА и СС, Благотворительная организация национал-социалистов, – словом, все вели себя так, будто приказа Гессе и не было.
Концерн «ИГ Фарбениндустри» собрал статистические данные о соотношении между его «политическими субсидиями», то есть участием в Фонде Адольфа Гитлера, взносами в Общественный фонд оказания помощи безработным и бедноте и своим торговым оборотом. Он сделал это с целью защитить себя от обвинений в серьезном пособничестве нацистам, ибо, если брать абсолютные цифры взносов, которые в период с 1933 по 1944 год составляли от 1 млн 367 тыс. до 3 млн 968 тыс. марок, они казались огромными, однако на
Предложение Браувайлера, которое в первые критические годы правления нацистов промышленники считали лишь способом защиты, оказалось западней, в которую они невольно загнали сами себя. Нацисты, видя, с какой легкостью с помощью «добровольных» пожертвований можно выжать из промышленности 30 млн марок, сразу забыли о своем торжественном обещании ограничить деятельность фонда одним годом. Из года в год они требовали продления принципа его «добровольности» и увеличения взносов. По оценке Эрнста Пёнсгена, под давлением нацистов Фонд Адольфа Гитлера постепенно достиг суммы 6 млн марок.
«Добровольный» характер пожертвований в фонд был аннулирован Мартином Борманом, ближайшим помощником Гитлера в партийных делах. Так случилось, что в октябре 1939 года из-за расходов, которые германская промышленность понесла в связи с ее переходом на военные рельсы, она не смогла своевременно перевести ежемесячный платеж в 4 млн марок. 7 ноября Борман сообщил правлению Круппа: «Мое решительное мнение: если эта сумма не будет внесена добровольно, ее необходимо взыскать в принудительном порядке».
Глава 6
Германские промышленники и профсоюзы
На первый взгляд вопрос отношения германской промышленности к профсоюзам может показаться неуместным в книге, посвященной взаимоотношениям магнатов с диктатором. Но как было замечено в предисловии, критики стараются создать впечатление, что германские рабочие союзы были для них как бельмо на глазу, вот они и потянулись к Гитлеру в надежде, что он их устранит. Однако так ли это было?
Во время Веймарской республики германские капиталисты и рабочие поддерживали между собой вполне мирные отношения, во всяком случае по сравнению с другими странами с большим количеством промышленных рабочих. Профсоюзы не проводили тактику фезербеддинга [38] , не шантажировали предпринимателей, не требовали принимать на работу только членов профсоюзов. Взаимные перебранки в партийных газетах и органах печати профсоюзов и союзов работодателей не стоит принимать всерьез. Обеим сторонам приходилось сдерживать своих членов, уверяя, что противоположная сторона постоянно замышляет против них агрессивные меры.
38
Ф е з е р б е д д и н г (от англ. feather + bed – «пуховая кровать») – поставленное профсоюзом или государством условие перед организацией/работодателем о том, чтобы определенное количество сотрудников продолжало работать в ситуации, когда работников больше чем необходимо, они получают низкую зарплату и выполняют мизерные объемы работы. Фезербеддинг используется как средство против безработицы. (Примеч. пер.)
Революция 1918 года, свергнувшая монархию, привела наверх социал-демократов. Первым президентом Веймарской республики стал социалист Фридрих Эберт. Социал-демократическая партия занимала важные позиции в нескольких кабинетах. Профсоюзы, в которых также преобладали социал-демократы, играли важную роль в молодой республике, оказавшейся в тяжелом положении. Сначала фабриканты оценивали ситуацию весьма настороженно. Их опасения усиливались созданием в 1919 году внепарламентского Комитета по национализации, который должен был предложить пути и способы передачи угольной, а затем металлургической и стальной промышленности из частных рук в собственность государства. К счастью для них, вскоре комитет благополучно «скончался».
Однако социал-демократы оказались не такими революционными, как опасалась германская буржуазия. Президент Эберт был надежным стабилизирующим фактором. Министр обороны Густав Носке, министр внутренних дел Карл Северинг и другие члены кабинета с одинаковой энергией сдерживали левых политиков и защищали права рабочих. Президент рейхстага Пауль Лобе, тоже социал-демократ, на редкость умело и объективно вел
Среди лидеров рабочего движения умом, проницательностью и талантом государственного деятеля выделялся Карл Легин, председатель Федерации германских профсоюзов, в 1920 году объединявшей 4 млн человек. Легин был Сэмюэлом Гомперсом [39] германских рабочих.
39
Г о м п е р с С э м ю э л – председатель Американской федерации труда с 1882 года. (Примеч. пер.)
Привлекал к себе внимание промышленник Хуго Штиннес, создавший необычным способом индустриальную империю. Концерн Штиннеса стал колоссальным предприятием, границы которого не знал никто, казалось, даже сам его владелец. Штиннес постоянно был в движении, полный энергии, амбиций и идей. Его густая черная курчавая борода и скромная дешевая одежда делали его прекрасным объектом для карикатур.
И Легин и Штиннес были членами рейхстага. За обоими с живым интересом наблюдал Ганс фон Раумер, мудрый, всесторонне образованный человек, прекрасно знающий политику и промышленность и давно занимавшийся проблемой улучшения отношений между рабочими и предпринимателями. Раумер был секретарем Центральной федерации германской электротехнической индустрии, в которой у него были крупные интересы. Он представлял в рейхстаге германскую народную партию и позднее, в 1923 году, стал министром экономики.
Во время долгого разговора, который я имел с Раумером в 1953 году, он сказал, что выделил Легина и Штиннеса, видя в них людей, которые вместе могли бы стать мощной силой для установления мирных отношений в промышленности. Поэтому он пригласил их к себе для откровенного разговора.
К изумлению социал-демократов и промышленных лидеров, оба приняли его приглашение. Подобные вещи в то время обычно не практиковались. Классовые различия и политические разногласия были столь сильны, что, к примеру, издатель демократической газеты никогда бы не пригласил к себе домой коллегу из консервативной газеты. В лучшем случае они могли бы встретиться в пресс-клубе, но и тогда вряд ли сели бы за один стол. Если человек, путешествующий первым классом, доставал из кармана социал-демократическую газету «Форвертс» («Вперед»), его попутчики вполне могли сделать ему какое-либо оскорбительное замечание. Точно такое же отношение к себе мог вызвать пассажир третьего класса, если его заставали за чтением ультраконсервативной «Прайссиш Кройццайтунг» («Прусская газета железного креста»).
Так что можно было считать большим достижением Раумера то, что ему удалось свести вместе этих двух независимых по характеру политических оппонентов. Но дело того стоило: в результате беседы Легин и Штиннес ознакомились с взглядами друг друга, осознали справедливость требований классов, которые они представляли, и прониклись взаимным уважением, поскольку оба честно и откровенно высказывали свою точку зрения на сложившуюся ситуацию. За первой встречей этих пионеров, стремящихся к лучшему взаимопониманию и отношениям предпринимателей и рабочих, последовало много других.
Во время одной такой встречи Штиннес пригласил Легина на освящение только что построенного корабля в Гамбургских верфях. Легин принял приглашение. По прибытии на пристань он был торжественно препровожден на высокую трибуну, где собрались ораторы и особо важные гости. Представьте себе его удивление, когда о борт корабля ударилась и разлетелась вдребезги бутылка шампанского и он услышал: «Нарекаю тебя Карлом Легином!»
Но самым главным было то, что примеру этих двоих, сумевших прийти к согласию, последовали и другие. В октябре 1918 года на совещании «Стального треста» Штиннес предложил прекратить борьбу с профсоюзами и создать организацию по сотрудничеству с одинаковым количеством представителей от труда и капитала – и это предложение было встречено с огромным энтузиазмом. Эта организация стала известна как Общество сотрудничества (ее официальное название – Централь-Арбайтсгемайншафт дер Геверблихен унд индустриллен Арбайтгебер унд Арбайтнемер Дойчландс) [40] .
40
Центральное общество сотрудничества ремесленных и промышленных работодателей и рабочих Германии. (Примеч. пер.)