Кровавый рыцарь
Шрифт:
– Можете, насколько пожелаете, – с хитрым видом проговорила она. – А еще вы можете меня обманывать и дразнить. В любом случае, мне это доставит удовольствие. – Ее губы слегка изогнулись в улыбке.
– Я участвовал во многих сражениях, – продолжил Нейл, не обращая внимания на ее заигрывания. – Отец в первый раз дал мне копье, когда мне исполнилось девять. Мы сражались с Рейдерами из Вейханда, нанятыми Ханзой. После того как отец погиб, барон Файл де Лири взял меня в свой дом, и я сражался за него. Теперь я рыцарь Кротении. Однако я не слишком разбираюсь в том, как следует
– Я знаю – согласилась Элионор. – Ваша кампания, несомненно, крайне важна. И все же, дорогой мой, тем больше причин для вас провести некоторое время со мной. Так я смогу представить вас нужным людям.
– В каком смысле?
– Прошу вас, имейте немного терпения, голубчик. Доверьтесь Элионор. Разве я когда-нибудь давала вам плохие советы?
– Один пример я мог бы привести, – сдержанно проговорил Нейл.
– Нет, не думаю, – мягко ответила Элионор. – То, что из этого не получилось ничего хорошего, не моя вина. Фастия погибла не из-за вашей встречи, сэр Нейл. Ее убили злодеи. Неужели вы думаете, что не влюбленный в нее рыцарь мог бы ее спасти?
– Я отвлекся, – сказал Нейл.
– Я этому не верю. Мюриель тоже. И я уверена, что Фастия никогда не стала бы винить вас. Или желать, чтобы вы оплакивали ее столь долго. Я знаю, вы скорбите по ней, но она умерла, а вы продолжаете жить. Вы должны… О, ну надо же!
Щеки Нейла вспыхнули.
– Сэр Нейл?
– Герцогиня?
– Ваше лицо так очаровательно открыто. У вас сделался такой виноватый вид. И кто же завладел вашим воображением?
– Никто, – быстро ответил Нейл.
– Ха. Вы хотите сказать, что не желаете признавать своей влюбленности. Иными словами, кто-то вам нравится, но вы почему-то считаете, что это дурно. Чувство вины – вот ваша истинная возлюбленная, сэр рыцарь. Назовите мне имя женщины, которую вы любили и при этом не чувствовали себя виноватым.
– Прошу вас, герцогиня, не нужно это обсуждать.
– Возможно, вам стоит выпить еще немного моего травяного настоя.
Нейл в отчаянии смотрел вперед, мечтая, чтобы этот разговор закончился. Особняк находился слишком далеко от ворот. Почему-то раньше ему так не казалось.
С тех пор как он нашел Энни в Данмроге, ему удалось заставить свое сердце молчать, но Гленчест пробудил воспоминания Нейл вспомнил, как приехал сюда в первый раз во время гораздо более беззаботной прогулки. Он вспомнил, как Фастия сплела венок из цветов, чтобы Нейл надел его на шею. А потом, выпив лишнего, она пришла к нему в комнату…
«Дочь моей королевы, которую я поклялся защищать. Замужняя женщина…»
Она умерла у него на руках, и он думал, что его сердце разбито и больше никогда не сможет ощутить любви.
Пока не встретил Бринну, которая спасла ему жизнь и пожертвовала мечтой, чтобы он мог исполнить свой долг. Он не полюбил ее, по крайней мере не так же, как Фастию, но что-то произошло.
Где она сейчас? Тоже умерла? Вернулась в тюрьму, из которой бежала?..
– Бедняжка, – вздохнула Элионор, –
– Вот почему моей единственной любовью должен стать долг, – ответил Нейл сдержанно.
– И это стало бы самой большой трагедией из всех, – возразила герцогиня. – Однако я не верю, что вы сможете придерживаться такой стези. У вас слишком романтическое сердце, чтобы закрыть все его двери.
Наконец, спустя целую вечность, они добрались до ворот особняка.
Казио оперся рукой о стену, чтобы сохранить равновесие, икнул, поднес к губам графин с вином и сделал большой глоток.
Такого букета он никогда прежде не пробовал: сухого и ароматного, с абрикосовым послевкусием. Герцогиня утверждала, что его доставили из соседней долины. Получалось, что это первое кротенийское вино, которое он попробовал.
Он глянул в безлунное небо и отсалютовал ему графином.
– З'Акатто! – сказал он. – Зря ты не поехал с нами. Мы поспорили по поводу этого вина. За тебя, старик!
З'Акатто утверждал, что к северу от Теро Галле нет маломальски достойного вина. Похоже, он ошибся. Впрочем, даже если бы он убедился в этом, упрямый старик все равно не признал бы своей неправоты. Казио задумался, как там его наставник. Скорее всего, еще отлеживается в Данмроге, раны-то серьезные…
Казио оглядел сад, который нашел случайно. Еда была превосходной и непривычной. Северные земли, возможно, и диковаты, но местная пища, вне всякого сомнения, очень интересна, а в доме герцогини ее вдоволь. Однако после нескольких бокалов вина разговоры вокруг стали не слишком внятными.
Герцогиня была способна довольно сносно поддерживать беседу на вителлианском, но хотя Элионор немного флиртовала с Казио по дороге, теперь она вполне закономерно сосредоточилась на злоключениях Энни. Юный вителлианец слишком устал, чтобы продираться сквозь сложности королевского языка, поэтому после обеда решил поискать уединения и нашел его здесь.
Гленчест (какие в этом краю диковинные названия!) казался скорее садом, чем особняком, и был похож на владения меддиссо в з'Ирбине, где Казио с з'Акатто однажды стянули бутылку знаменитого «Эчи'дакруми де Сахто Роса».
Конечно, в з'Ирбине с неба не падает замерзший дождь, а в вителлианских садах не бывает вечнозеленых живых изгородей, подстриженных в форме каменных стен, но Казио здесь нравилось. Он даже обнаружил в саду статую леди Фьюссы, чье изображение украшает и площадь в его родной Авелле, и почувствовал себя так, словно оказался дома.
Юноша надел свою шляпу на обнаженную статую святого, стоящую в центре дворика – маленького дворика в форме трилистника, – и уселся на мраморную скамейку, чтобы допить вино. От холода у него болели руки, но всему остальному телу было на удивление тепло, благодаря не только вину, но и великолепной одежде, которой его снабдила герцогиня, – оранжевые рейтузы из толстой шерсти и черная куртка из мягкой кожи, отделанной мехом. Поверх своего нового костюма вителлианец накинул стеганый плащ с широкими рукавами, а на ноги натянул удобные кожаные сапоги.