Кровавый зной

Андерсон Эвангелина

Она кивнула:

— Эта боль от разрыва вашей связи. Ты уверена, что хочешь это сделать? Боюсь, что следующая часть ритуала будет намного болезненней.

Я рассмеялась:

— Больнее, чем огонь, пожирающий меня изнутри? Вау, прежде чем проводить подобный ритуал, тебе следует брать отказ от возможных претензий.

Она развела руками.

— Как я уже говорила, раньше мне не доводилось разрывать подобную связь. А учитывая то, что

вы связаны меньше месяца, просто необычно, что она успела настолько глубоко укорениться. Почти как…

— Почти как что? — спросила я.

Гвендолин опустила взгляд:

— Как будто это возможно. Послушай, ты уверена?..

— Сделай это, — сказала я, пытаясь сохранить мужество, но безуспешно. — Просто… пожалуйста, поторопись. Хорошо?

— Буду действовать так быстро, как смогу, — кивнула она.

Зачерпнув порошкообразную золу из чаши, она прижала её к черному куску воска и начала его разминать. Затем длинными тонкими пальцами вылепила из него фигурку, а точнее две фигурки. Я восхищенно наблюдала, как воск принимал форму мускулистого мужчины и стройной, но с формами женщины с длинными волосами. Их тела, сделанные из одного куска воска, были соединены — стояли, обнимая друг друга.

— Это Виктор и я. — Я с изумлением на неё посмотрела. — Знаешь, если когда-либо ты решишь завязать с колдовством, тебя ждет неплохая карьера скульптора.

— Спасибо, — спокойно ответила она. — Но я бы предпочла быть здоровой и сытой ведьмой, чем голодным художником. И это… должно выглядеть не так. Минутку, я попробую снова.

Она быстро отлепила фигуры друг от друга и переделала, её изящное лицо нахмурилось. Но фигуры снова оказались точной копией Виктора и меня, сплетенные в объятиях.

По мне, они и так уже выглядели идеально, но Гвендолин казалась явно раздраженной.

— Что, черт возьми, происходит? — пробормотала она.

Она разделила фигуры, размяла воск и слепила их снова, в третий раз… с тем же результатом.

— Что? — наконец спросила я. — Что не так?

— Не знаю. — Она посмотрела на меня. — Они должны стоять спиной друг к другу, символизируя ненависть. Но почему-то вы оба продолжаете стоять лицом друг к другу. — Она покачала головой. — Тейлор, ты уверена, что он тебя ненавидит? Что-то или кто-то с той стороны действительно не желает, чтобы я разорвала вашу связь.

Я снова вспомнила о Викторе — то, как он даже не смог посмотреть на меня. Его подавленный голос, когда он приказал мне уйти.

— Да, — прошептала я, едва не плача. — Давай, сделай это.

— Вероятно, возникнут последствия, — предупредила она меня. — У кровной связи имеется особое свойство — оно формирует защитный барьер вокруг связанных. И если я это сделаю, ты лишишься защиты.

— Знаю, что возможны последствия, — спокойно ответила я. — Меня предупредили. Так что дальше?

Гвендолин вздохнула.

— Ну, обычно я формировала из фигурок свечу, вставляя фитиль между вами, вот

здесь. — Она указала на место, где фигурка Виктора была соединена с фигуркой Тейлор. — Потом поджигала свечу, оставляя её догорать до конца, по вы двое бы не растаяли. Но боюсь, эта процедура затянется надолго.

— Не считая того, что она крайне болезненна, — сказала я, пытаясь не дрожать.

Она пристально посмотрела на меня:

— Не буду врать тебе, Тейлор — независимо от ритуала, будет очень сильно больно. Вопрос в том, хочешь ли ты растянуть боль, или мне покончить со всем разом?

— Сразу, — ответила я. — Как сорвать пластырь с раны.

— Хорошо. — Она занесла серебряный атаме над восковыми фигурками. — Ну, была не была.

— Сделай это. — Я сжала руки в кулаки, ожидая боли.

Но вместо того чтобы резко разрубить фигурки, Гвендолин глубоко вздохнула и начала напевать тихим мелодичным голосом:

— Нарекаю именем Тейлор,

И смиренно прошу священный огонь,

Освободи её от кровной связи,

Сделай её сильней с каждым часом.

Очисти её душу, освободи её

От кровной связи.

От крови, связи и боли.

Пусть останется лишь пепел.

Да будет так.

Затем быстро взмахнула атаме и разрубила восковые фигурки друг от друга.

Я выгнулась от боли, словно атаме вошел в мое сердце и разрубил его пополам — отрезав меня от Виктора и разрывая связь.

Мгновение я лишь извивалась от боли. Боже, так больно! Это оказалось в десятки раз хуже, чем течка, что я испытала раньше. Как будто кто-то воткнул нож в мое сердце, не давая вздохнуть — значит, вот так ощущается сердечный приступ? Я сейчас умру? Я сжала кулаки, на глаза навернулись слезы, и борясь с болью, ощущала, как тону в агонии.

— Тейлор? Тейлор, с тобой всё в порядке? — Гвендолин погладила меня по щеке. — Прости, милая, я не знала, что будет настолько больно. Давай — дыши…

Некоторым вампирам не нужно дышать, но ко мне это не относилось. Наконец с огромным облегчением я втянула в легкие столь необходимый мне воздух. Тяжело дыша, я лежала на диване Гвендолин со стекающими по щекам слезами и пыталась осознать, жива я ещё или нет.

— Ты в порядке? — спросила она меня с беспокойством. — Боже мой, ты до смерти меня напугала! Я думала, что придется откачивать тебя.

— Откачивать вампира? Мы же уже мертвы, помнишь? — Я попыталась не рассмеяться, но не удержалась.

— Тогда с тобой всё в порядке? Ты чувствуешь себя как-то иначе?

Я посмотрела на две фигурки на журнальном столике.

— Нет… да. Думаю, что да.

— Как? — спросила она с беспокойством. — Ты чувствуешь себя свободной? Не связанной? Именно это я обычно слышу от клиенток, когда использую это заклинание.

— Вот здесь. — Я потерла грудь в области сердца. — Это как… открытая рана. Как будто тут образовалась зияющая дыра, и я не знаю… не знаю, как её закрыть.