Кровные узы
Шрифт:
— Нет.
— Олег, если это какой-то криминал…
Он снисходительно улыбнулся. Криминал после знакомства с Размаралем его нисколько не пугал.
— Нет, не криминал.
Галина Максимовна на лице прочиталось сомнение.
— Ну, раз не хочешь говорить, я назначу тебе встречу с психологом. Ты можешь идти.
Взрослые считали, что могли решить любые детские проблемы. Но как решить его проблемы? Ему иной раз казалось, что он спал и видел кошмар с участием супергероев. Только в фильмах герои умирали редко, а у него за спиной уже набралось приличное по размерам кладбище и оно продолжало неуклонно расти.
Вернувшись домой, Олег решил снова просмотреть воспоминания брата.
— Это поможет? — спросил Амрон, с надеждой указывая на свои губы, куда нанесли печать.
— Отчасти, — закурил Генлий, сидя на подоконнике. — Этим действием народный совет сообщил, что они ничего не знают, просят отставить веронов в покое. Им жизненно необходимо увеличить популяцию королевской семьи и конфликт с демонами им сейчас ни к чему. Пламенеющий уехал из мира, показав тем самым, что в Размарале нет источника возврата зла.
— Тогда почему вы считаете, что их действия не помогут?
— Сейчас ваши враги будут искать телепортационный след твоего друга, и я так подозреваю, что они его не найдут, учитывая с какой легкостью он тебя похитил из дворца, обойдя твой домашний арест. Мало того, он его не снял, а просто обошел. Мне самому любопытно, кто это такой.
Амрон вытащил из ближайшей игрушки кинжал, чтобы скрыть нервную дрожь.
— С одной стороны, — продолжал рассуждать Генлий, — он везде, где можно следит, как простофиля, а с другой — ведет себя как профи, словно дразнит всех нас. Я думаю, ему кто-то помогает, кто-то более толковый, кто-то хорошо знающий, как пользоваться кровными узами, избегая расставленных ловушек. Мало того, он явно в курсе того, что происходит в Размарале.
Принц повертел в руках кинжал, понимая, что дядя думает на Алираю. В его голосе звучало неподдельное восхищение. Только о ней он всегда говорил с несвойственным ему воодушевлением.
— И вот когда наши враги не найдут никаких следов, они снова придут за ответами к тебе, — указал пальцем на принца Генлий.
— Как же печать? — невольно коснулся губ Амрон. — Я не смогу им его выдать или показать!
— Ты не понял, — покачал головой Генлий. — Они будут провоцировать не тебя, а его через тебя. Попытаются выманить его в расставленную ловушку. Несмотря на то, что у него крайне опасная способность, убить его всё-таки возможно. И пока не откроют пути в мир мирайя, они снова попытаются его убрать.
— Хотите сказать, они понимают, что он неопытен как и я?
— Они это поняли еще раньше, чем мы, как и то, что ему помогает кто-то более опасный. В силу своего воздушного возраста у вас масса рычагов давления. Папу или маму взять в плен, братишку или сестренку покалечить, наконец, любимого учителя. Вы не переступите через их жизни.
— Как с этим справлялись остальные короли? — выронил кинжал Амрон.
— Кровными узами, разумеется. Жены, дети, друзья были усилены так через кровные узы, что к ним не могли подступиться. Жена короля могла легко раскатать демоническую армию, подключившись к кровным узам. По этой причине семья твоего учителя не уехала. В случае опасности, — он щелкнул пальцами, — подключились к твоей силе и всех разнесли. Не панацея, но уже к ним не сунутся. Если бы этим владели все вероны…
— Семью Дунгрога уничтожили, — напомнил Амрон.
— Верно, и здесь больше вопросов, чем ответов. Из всех королей веронов, он единственный кто мог править практически вечно, или хотя бы так же долго как сама Воскрешенная.
— Вы думаете, он намеренно ослабил защиту?
— Не знаю, он видел будущее, — почесал кончик носа Генлий. — Как знать, ради какой картины, он принес свое семейство в жертву. Или может просто груз дара на него давил. Мы не знаем. Но обрати внимание, — поднял палец дядя. — У всех погибших членов его королевского семейства имелись потомки среди обычных веронов, которых не тронули и за которыми сейчас тщательным образом следят народные советы. У него самого был потомок, которого элементарно не заметили. Как будто все они ждут какой-то команды обновления. Даже при правлении моего отца новых членов королевской семьи практически не рождалось, хотя при Дунгроге их появлялось достаточно, чтобы восполнить потребность в них. А сейчас лишь ваша ветка существует.
— Какой-то сомнительный план… — поморщился Амрон.
— Чтобы выросли новые сильные здоровые побеги, иногда надо срезать старые больные.
— Слишком жестоко для верона… — упрямо возразил Амрон.
— Но не для ясновидящего подобного Воскрешенной. Он был лучшим её учеником. И мог увидеть картину более страшную, чем гибель его семьи.
— И к чему готовиться, как с ними бороться?
— Не знаю, ты здесь король, — насмешливо отвечал Генлий. — Я тебе сказал сидеть и не рыпаться, не поддаваться провокации, а ты пошёл героически спасать своего учителя. Да, от этого действия список твоих подданных немного расширился, но врагов твои действия лишь раззадорили. Ты показал им, что тебе не плевать на их жизни, что на тебя можно надавить.
— С ваших слов получается, что я слабый, потому что добрый, а они сильнее меня, потому что переступят через любого.
— Да, потому что ты не можешь действовать жестко. Ты бы был силен при кровных узах, но у тебя их нет, как у других королей. Они могли дать сдачи через кровные узы. Показать силу единства. Ты этого сделать не можешь. Не можешь действовать на расстоянии, как тот же Дунгрог. Он воевал, не выходя из своего кабинета.
— Вы и про спасение учителя тоже говорили, что у меня ничего не выйдет!
— Именно, и ты нашел решение. И сейчас ищи. Я тебе описал картину, но решения ты должен принимать сам, исходя из своих скромных возможностей.
Амрон устало плюхнулся на пол.
— Никто не говорил, что быть правителем — просто, — сказал Генлий, присаживаясь рядом с принцем. — Особенно добрым. Хочешь быть добрым, будь, но тогда доказывай, что ты можешь в случае опасности защитить тех, кого любишь. Потому что будь я на твоем месте, я бы всех под корень вырезал. У меня бы врагов не осталось.
— Получилось? — не удержался Амрон.
— Не до конца, но я близок к цели. Проблема в том, что вместо старых врагов, появляются новые.
Генлий похлопал племянника по макушке и покинул его спальню.
Олег отключился от воспоминаний брата и угрюмо налил воды в стакан. Не отсвечивать уже не получалось, как советовал ему Пламенеющий.
Он переместился, как его учила Алирая, к кровным узам. Сел прямо на воду и угрюмо слушал мелодию парящих в воздухе нитей.