Кровные узы
Шрифт:
— И как этим пользоваться? — вслух спросил Олег, зная, что призрак его услышит. — Как сделать, чтобы они отстали?
— Никак, они не отстанут, пока ты не умрешь, — отвечала Алирая, шагая вокруг него. — Но можно временно прикрыть тылы. Хотя бы до того, как откроют мирайский мир. Когда освободятся пути, можно будет инсценировать переезд источника к мирайя. Мирайя отпор могут дать.
— Мы играем в прятки…
— Так и есть.
— Как они могут нам навредить еще, кроме похищения учительской семьи?
— Например, заминировать город.
— Как? Кругом вероны. Неужели у веронов нет никакой защиты? Они же намного развитее людей…
— При правлении Дунгрога, у веронов была нулевая преступность.
— Кровные узы? — угрюмо повторил Олег.
— Да. Наша сила в единстве. Смотри.
Над водной гладью появилось множество горящих точек.
— Это твое царство и твои подданные, по крайней мере… верданская их часть. А вот тут происходит преступление, — Алирая указала на окрасившуюся красным точку.
Олег прислушался, и к горлу подкатила тошнота от омерзения. Он не понимал, что происходило, но это нечто распаляло в нём ярость и заставляло его применить силу. И он применил, покорив себе волю невидимого вердана.
— Тише, — заметила перемены с точкой Алирая. — Сдерживай эмоции. Я разделяю твой гнев, но будь сдержаннее. Вряд ли подчиненный твоей воле вердан обрадуется тому, что разорвал кого-то на части. Им несвойственна подобная ярость.
— Так вычисляли преступников раньше?
— Да. Только следили за порядком сами вероны, а не лично король. Они имели сюда доступ через кровные узы. Они пользовались силой короля, чтобы обезопасить свое общество. Малейшее волнение…
— И вероны порвут любого… — вспомнил Олег поведение обычной школьной семьи во время их прорыва через толпы демонов.
— Даже самый миролюбивый верон превращался в зверя при малейшей угрозе, — согласилась с ним Алирая. — Таким образом, ты можешь вычистить Размараль от грязи, не посещая его. Обратись к каждому вердану в сети, усиль их, пускай рыщут, ищут, находят и наказывают.
Олег лег на воду и посмотрел в глухую темноту, где плавно светились нити кровных уз, издавая мелодию. Их становилось с каждым днём больше. Люди, верданы и вероны. Они звучали по-разному, но большинство мечтало о мирной жизни и благополучии для своих семей. Мелодия превращалась в визг, когда в их жизнь вторгались слуги тьмы.
— Алирая… я не знаю как правильно. Они ведь не отступят, а я хочу жить. Ты можешь их как-то отвлечь?
Она легла рядом с ним, снова превращаясь в арахнида, её паучьи лапы закрыли Олега, как шалашом.
— Я — дух мщения, малыш.
— Но ты же веронка и сама говорила, что являлась правительницей. Ты лучше знаешь, что надо Размаралю. Это твоя страна, а не моя.
— Ты ошибаешься…
— Возьми мою силу и разберись с проблемами Размараля. Мне надоело, что ко мне оттуда лезут.
Её лицо покрылось синими линиями.
— Да, мой повелитель.
Глава 2.26
Акрас с удовольствием отметил едва промелькнувший гнев на лице Стара.
— Я, кажется, сломал игрушку прошлого стража, — весело произнес мальчик.
— Ничего страшного, принц, думаю в замке предостаточно реликвий, которые могут послужить вам и вашим целям, — учитель натянуто улыбнулся.
Акрас предполагал, что Стар привык сталкиваться с наивными детьми. Отсюда и все морализаторские разговоры, которые хорошо действовали на юных максималистов. Возможно, что не одно десятилетие он охотился на них, втираясь в доверие. Однако Акрас не делил мир на чёрное и белое. И на него все лекции Стара не действовали. Конечно, заигрывать с ним опасно, однако Акрас был не один. За каждым движением противника следили сотни веронов, если не тысячи.
Чтобы себя не выдать, Акрас приказал веронам никак не проявлять эмоций в присутствии Стара. Ни словом, ни жестом, они не должны показывать, что понимали, что перед ними чужак.
И чем дольше Акрас играл перед ним ленивого циника, тем чаще он видел на лице Стара раздражение. Особенно часто псевдо учитель злился, когда Акрас как бы ненароком избавлялся от ловушки, заготовленной для него.
— Принц, вы издеваетесь надо мной? — спрашивал Стар, разглядывая очередную сломанную игрушку.
— Нет, что вы. Я просто люблю всё ломать. Разве вы этого еще не поняли?
— Я думал, вы хотите развивать дар…
— Мне не нужны ваши игрушки, чтобы развивать дар.
Бывший неподалеку Сэл спрятался за спиной Лоры. Стар же нехорошо сузил глаза, разглядывая пажа в новой белой одежде.
— Вы забрали слугу у своей матери.
— Она не против, — отозвался Акрас. — Он и так всегда был моим.
— Вы читали его воспоминания?
Опасно.
— Это входит в мою практику? — наигранно удивился Акрас. — Надо читать память слуг? Что интересного я найду в их воспоминаниях?
Поняв, что намеревался сделать Стар, Акрас призвал агхару и оборвал зрительный контакт учителя с Сэлом.
— Мы с вами не договаривались, что вы будет воздействовать на моих слуг своим даром, — нахмурился Акрас. — Если вам подобные действия позволяет моя мать, то я разрешения не давал. Он мой.
— Вы намерено идите со мной на конфликт. Зачем? Я вам не враг.
— Я сам по себе конфликтный, а еще капризный и не люблю, когда берут мои вещи и лезут ко мне в мозги.
В этот раз Стар сам ушел, едва подавливая гнев.
«Принц, мы готовы, можете начинать», — отозвался менталист по имени Мадар.
С помощью дара Акрас уравнял с собой самых опытных менталистов и передал им управление над даром. Они просканировали местность Вэндэйра и нашли настоящего Стара. Он был жив, но сильно ранен.
После того, как вероны зачистили гнездо и скрутили всех, кто там был, Мадар привел с собой Акраса, Лору и увязавшегося за принцем Сэла, который боялся оставаться во дворце без господина.
Состояние пленников было настолько плачевным, что накалил даже самых спокойных среди веронов. Если бы не приказ Акраса, вероны уже давно бы всех тюремщиков на части порвали. С ними и стоять было страшно, настолько сильно их гнев опалял. И слушались ведь, никто не обходил приказ принца и не пытался его нарушить.