Кровью и жизнью
Шрифт:
— Пойдемте же наверх. Для вас приготовлю самые лучшие комнаты из тех, что остались. Энгус! Энгус! — громко крикнула она — Где демоны носят этого обжору?
Через некоторое время к нам вышел мощный пожилой мужчина в сюртуке.
— Отнеси вещи наших гостей в триста вторую и третью, — распоряжалась Мариса. — И скажи Джойс и Нане, чтобы все приготовили. Давай, шевелись, — и уже нам:
— Пойдемте, дорогие, покажу вам ваши номера, а затем будем ужинать. Робби как раз приготовил индюшку в клюквенном соусе. И грибной суп-пюре.. Марта, милая, ты обязательно должна это попробовать. Рецепт супа мне достался от моей свекрови. Вот уж была хозяйка, даруй Источник ее душе покой. За него один из министров предлагал ей целое состояние.
Так под оживленный рассказ Марисы мы поднялись на третий этаж и заглянули в свои комнаты. Мне достались в голубых с золотом цветах. Моему «братцу» — соседние, в серо-зеленой гамме.
Хозяйка удостоверилась, что мы довольны, выдала ключи и снова заторопилась.
— Я пока закажу нам столик и ужин. Присоединяйтесь ко мне, как будете готовы. А девочки пока наведут тут, — она махнула рукой в сторону нашего временного пристанища, — порядок.
Как по мне, здесь и так был полный порядок, но хозяйке виднее.
— Какая ..энергичная дама, — заметила я вслух, когда Мариса нас покинула.
— Да, воли к жизни у нее не отнять, — кивнул лже-Эрик и очень по-доброму улыбнулся. — Я бы мог рассказать тебе о Марисе много интересного, но не хочу лишать ее саму этого удовольствия. А вот суп и клюквенный соус и вправду великолепны. Подтверждаю.
В справедливости этого утверждения я вскоре и сама убедилась. Такого вкусного супа я не ела никогда. Один аромат чего стоил — манил, дразнил, обещал невероятное пряное наслаждение, раскрывался то приятной горчинкой, то свежими, сладковатыми нотками. Нежное, атласное ощущение на языке и сливочно-грибной вкус, оттененный неизвестными мне пряностями. Содержимое моей тарелки исчезло очень быстро, как я не пыталась продлить удовольствие. Мариса то сидела с нами, расспрашивая и рассказывая местные байки, то подходила к другим гостям, которые жаждали ее внимания. Для всех у нее находилась тема беседы, кого она подбадривала, с кем вмести сокрушалась и утешала. Многих называла по имени, то ли давние клиенты, то ли старые друзья, так сразу не поймешь.
Когда с моей тарелки исчезла индейка под божественным клюквенным соусом и маленькие запеченные в масле картофелины, я поняла, что очень устала за день.
— Пожалуй, я пойду отдыхать, — сказала Эверту, вставая.
Он кивнул, принимая к сведению.
— Проводить тебя ?
— Не стоит, я помню дорогу. Передай Марисе, что я просто в восторге от ее фирменных блюд.
На этом мы и расстались. Я поднялась в номер, приняла ванну, привела себя в порядок. Немного почитала купленный еще в паровике журнал. И вдруг подумала, что стоило бы зайти к Эверту и уточнить наши планы на ближайшие дни, да вот хотя бы на завтра. Накинув халат вышла за дверь. Но не успела я даже дойти до двери номера моего сообщника, как она приоткрылась, и оттуда раздался знакомый мне низкий женский голос
— ..до завтра, дорогой. Сегодня я, так и быть, дам тебе отоспаться. А завтра вечером.. — бархатный смешок, — тебе точно будет не до этого.
— Терпение, Мариса, — голос Диксона звучал приглушенно, но вполне отчетливо. — У нас впереди много времени. Самому не терпится как следует вздуть..
Я в ужасе закрыла уши ладонями и, пока никто не заметил, ретировалась в свои комнаты.
— Гадость, гадость.
Я поверить не могла услышанному. Эверт и эта Мариса! Да она в матери ему годится! Нет-нет, даже думать об этом не желаю! Память меж тем упрямо подбрасывала все новые и новые обрывки воспоминаний. Сначала о теплой, можно сказать, горячей встрече, о всех объятиях и поцелуях, о лукавых намеках и шуточках. А потом все дальше и дальше — о нашей с Диксоном встрече в синематографе, о маскараде и Мусеньке в изумрудах. Эта его загадочность, умение перевоплощаться в кого-то другого, легкая фамильярность в общении, его умение ладить с дамами.. все
Я забегала по комнате туда-сюда. Конечно, что может быть проще для молодого, привлекательного менталиста (двух демонов ему под одеяло и еще пару позлее в пододеяльник... вот), чем запудрить голову какой-нибудь богатой дурочке. Тем более, если свою ауру ты легко можешь скрыть. Но каков негодяй! Как он там говорил? «Ни в чем опасном, ужасном или угрожающем тебе я не замечен». И тут не соврал. Формально не опасно, мне не угрожает. Ужасно? Тоже не скажешь, противно только. Жуть как противно. Пойду вот и выскажу ему в лицо все то, что я о нем думаю! Да, вот сейчас же.. И что мне это даст? Только снова отношения испорчу. А мы пока в одной связке.. Вот же.. демонова бабушка и все ее семейство.. Так, ладно. В конце-концов, это вообще не мое дело. Пусть крутит романы хоть со всеми старушками округи сразу. Главное чтобы мне помог. Все, вот сейчас я ложусь спать и буду думать о чем угодно, только не о Диксоне. Я решительно забралась в кровать. Например, о Лестере.. Да, о нем.
Наверное, до середины ночи я вертелась на кровати так, словно меня кусали клопы. Только я настроюсь и начну вспоминать наше с Лестером прощание, лучистое серебро его глаз, как в голове ни с того с с его звучит «завтра вечером тебе точно будет не до этого».. и весь настрой насмарку. В итоге пришлось принять успокаивающий теплый душ. И только после этого мне, наконец, удалось заснуть. Слава Источнику, безо всяких сновидений.
На утро страсти поуспокоились, голова прояснилась и произвела-таки на свет здравую мысль: заниматься своими делами, поменьше раздумывать о моральном (а точнее, аморальном ) облике своего сообщника, общаться с последним только по необходимости. И, кстати, обязательно нужно обговорить с ним наши планы на ближайшие дни. Буду делать вид, что ни о чем не в курсе, вести себя максимально естественно, и все дела. Вот! Для начала позавтракаю. А потом надо будет пройтись по городу и расширить мисси Марте гардероб. Уж больно он мал даже для такой скромницы, как она.
После того, как в голове появился четкий план действий, стало проще. Я привела себя в порядок и спустилась вниз. В зале было людно. Марисы я, к счастью своему, не увидела, а вот «братец» мой сидел за одним из столиков и, увидев меня, приветливо вскинул руку. Я подавила в себе острое желание притвориться, что не заметила его, и проследовать дальше.
— Доброе утро.
— Доброе, сестрица. Ну и горазда ты спать!
Я бросила на Диксона хмурый взгляд.
— Ладно, понял, ты сегодня не в духе. Знаю, что точно тебе исправит настроение — домашний омлет с зеленью сегодня особенно удался, рекомендую.
Исключительно из духа противоречия я заказала на завтрак овсяную кашу с джемом, тостами и ягодный отвар. Эверт хмыкнул, но комментировать мой заказ не стал.
— Нам стоит обсудить наши действия, — я решила начать с главного. — Сегодня я бы хотела погулять по городу и пройтись по магазинам.
Последнее ввернула специально, чтобы он и не подумал составить мне компанию.
— Еще нам нужно посетить Обитель, я же только ради этого здесь.
— Нужно, — согласился мой собеседник. — Можно уже завтра это организовать. Остальное давай обсудим попозже. Я зайду к тебе после обеда. Думаю, к этому времени ты справишься с покупками.
Принесли мой завтрак. Периодически посматривая на Диксона, я внутренне поздравила себя: "Ну что, Эмма, ты молодец, отлично и непринужденно держишься. Вот сидит этот меркантильный сластолюбец, глазами голубыми хлопает, а ты все про него знаешь, но даже виду не показываешь, спокойно мажешь джем на тост. Продолжай в том же духе."
— Воробышек, ты так странно на меня смотришь, словно у меня за ночь выросли рога, — вдруг изрек «меркантильный сластолюбец», и мой тост чуть не нырнул в чашку с отваром.