Круг Матарезе
Шрифт:
– Как хорошо, что ты зашел, – произнесла она неестественно ровным голосом.
Она пыталась что-то сообщить ему! Значит, в квартире кто-то есть и поджидает его.
– Очень рад видеть тебя снова, – проговорил Талейников, пытаясь заглянуть в пространство между дверью и стеной. Он заметил в прихожей одежду постороннего человека и тотчас выхватил оружие. Кивком он приказал Зосе отклониться влево. Она поняла сразу. Тогда еще раз кивнув, он велел ей отклониться вправо. Она повиновалась.
– Я случайно оказался в вашем районе и решил зайти на всякий случай. –
– Ты понял! – закричала Зося, прижимаясь к стене. – Я так боялась, что ты не поймешь.
– Да, сейчас очень подходящее время, чтобы носить летнее платье.
– Я так и думала, что ты заметишь мой дурацкий наряд. Многие бы не обратили внимания, а ты должен был…
– Я доставил тебе массу хлопот, – сказал он, обнимая ее за плечи. – Очень жаль. Но я скоро уйду. Тебе нужно порвать на себе одежду и устроить беспорядок в квартире, изобразить целое сражение. Ты должна будешь сказать, что пыталась задержать меня. Но я-де убежал в квартиру этажом выше и…
– Василий, послушай меня. Этот человек не из КГБ.
Талейников бросился к лежащему на полу. Тот делал слабые попытки подняться. Василий снова ударил незнакомца. Он утихомирился, но, похоже, оставался в сознании.
– Ты уверена в этом?
– Да, абсолютно. Когда он упомянул твое имя, то я сделала вид, что взбешена: мол, как он смеет склонять меня к доносу! Я заявила, что собираюсь позвонить своему начальнику, но он запретил мне, сказав, что все, что им нужно, они получат от меня.
– А ты действительно собиралась позвонить?
– Не знаю. Это зависело от того, что сказал бы этот человек. Правда, то, что у нас говорят о тебе, не укладывается ни в какие рамки, и я не верю, что ты совершил все эти ужасные вещи.
– Конечно, нет. Но ты должна обезопасить себя.
– Я надеялась, что до этого все-таки не дойдет.
– Спасибо тебе, старый дружочек! – Василий был тронут.
Послышался шум, лежавший завозился, скрючился в неестественной позе. Талейников быстро обернулся к человеку на полу и опустился на колени.
Но он опоздал!
Тот успел принять дозу цианистого калия. Горьковатый запах миндаля разлился по комнате. Мертвый лежал, подтянув колени к животу. По виду он был англичанин. Глаза его, голубоватые, холодные, остались широко раскрытыми, а на лице застыло выражение полного удовлетворения.
Матарезе ушел от них.
Глава 23
– Мы должны во всем разобраться, начав сначала, – убеждал ее Талейников, глядя на обнаженный труп.
Они раздели его, и Зося, сидя в кресле, методично изучала каждый сантиметр одежды англичанина, вертя в руках детали его туалета.
– Повтори мне еще раз все,
– Но я ничего не пропустила. Он был не особенно разговорчив.
– Ты как-никак математик. Мы должны вписать недостающие номера. С суммами все ясно.
– С суммами?
– Да, суммы… – повторил Василий, переворачивая труп. – Он охотился за мной, но был готов покончить с собой, если его ловушка не сработает. Отсюда вытекают два вывода: во-первых, он не мог пойти на риск и остаться живым, потому что знал, какой располагает информацией; во-вторых, он не рассчитывал ни на какую помощь.
– Начать с того – почему он думал, что ты придешь сюда?
– Не «приду», а «могу прийти». Я уверен, что где-то в Москве есть материалы, а в них зафиксированы факты наших частых встреч. Люди, которые за мной охотятся, несомненно, имеют доступ к этим материалам. Но они могут накрыть только тех, к кому я могу явиться именно в Ленинграде. Они не желают запрашивать по официальным каналам, например, связаться с управлением на Лиговском проспекте… Но они знают, что если мои начальники и наши агенты услышат обо мне, то поднимут тревогу, и шум дойдет аж до Сибири. А они не заинтересованы в этом и хотят все сделать сами. Поэтому они будут прослеживать мои контакты с теми, кто не разуверился во мне. Ты одна из них.
– А другие? Есть кто-нибудь еще в Ленинграде, кто верит тебе?
– Да, это всего три или четыре человека. Один еврей из университета, мой старый приятель, с которым я пью водку и спорю ночи напролет; за ним точно следят. Есть еще философ, теоретик, он же политэкономист и марксист, который тем не менее предпочитает дома читать Адама Смита. Ну, может быть, еще кто-то… Теперь я понимаю, что никогда не беспокоился об участи тех, с кем встречался.
– Да, ты не продумал это дело… не очень-то продумал, я хочу сказать.
– Я знаю, но в моей прежней работе были свои преимущества. Я всегда мог объяснить, зачем я встречаюсь с тем или иным человеком. Интересно, насколько они прикрыты?
– Я не совсем понимаю, что это значит.
– Есть один человек, до которого мне необходимо добраться. Им придется покопаться в моем прошлом довольно основательно, чтобы выявить эту связь. – Василий замолчал, еще раз взглянув на труп. – Так что он все-таки сказал, если вспомнить поточнее? «Мы получим все, что нам надо от вас»? – Василий смотрел на сильную женщину с умным лицом, которую он так давно знал.
– Да, приблизительно так. При этом он вырвал телефон у меня из рук и отставил его подальше.
– А ты убедила его, что собираешься звонить по ленинградскому номеру?
– По-моему, я была убедительна… Я поняла, что он – англичанин. Не думаю, чтобы он позволил мне позвонить. Однако он не отрицал, что он из КГБ. Но вряд ли это так.
– А позже, когда ты переодевалась? Он не возражал?
– Напротив. Он был уверен, что ты придешь сюда и что я должна приготовиться.
– Какие точно были его слова? Ты говорила, что он смеялся и болтал что-то по поводу того, что все женщины одинаковы…