Круг Времён

Шерр Мартин

В иссохшей руке гигант держал длинный меч, потемневший от ржавчины. И вся его поза, излучавшая спокойную, тысячелетиями накопившуюся ненависть, не предвещала ничего хорошего нарушителю покоя.

Послышался скрежет.

Конан невольно вздрогнул.

Гигант сделал шаг и его изъеденный ржою меч, стукнув о каменный пол, высек искры.

Еще шаг.

Мертвец направлялся вперед, явно желая расправиться с чужеземцем, посмевшим осквернить ритуал Песни Тишины.

— Кром, ты видел, я не хотел этого! — зарычал Конан.

Не любил он сражаться с мертвецами.

Мертвец не способен умереть, потому

что уже мертв. Он не цепляется за жизнь, потому что уже ее потерял. Он сражается, механически как зингарская марионетка — не сбиваясь с первоначального ритма, и не боясь получить ранения.

Неожиданно гигант с косой перешел на бег. Терцию назад он двигался, словно плыл в стоячей воде, но спустя мгновение — вдруг бросился вперед, стремительно, как камень, из пращи.

Конан отпрыгнул от красных занавесей — и тяжелая ткань скрыла от него Гекатонхейра. Но ненадолго. Послышался треск — и темный от ржавчины меч прорезал ветхое полотно. Мертвец взмахнул клинком и клочья ткани закружили в спертом воздухе подземелья.

На мгновение длинноволосый остановился. Рядом с ним показался отряд из десятка мумий поменьше, вооруженных ржавыми алебардами. Они выбежали и застыли по обе стороны от своего предводителя. Он покрутил головой и медленно поднял руку. Острия алебард нацелились на киммерийца.

Конан слегка наклонился и повел клинком перед собой. Важно не пропустить удар. Ржавый меч, опасен вдвойне. Даже крохотная царапина может привести к тому, что в крови начинает полыхать огонь Архона, — болезнь куда коварнее самых страшных ран.

Мертвец со свистом рассек мечом воздух. Варвар отскочил в сторону и лезвие лязгнуло о плиты пола. В сторону полетели брызги.

Гигант с недоумением безуспешно вглядывался в пронзенную пустоту. Наверное, когда-то он был хорошим воином, может даже гораздо лучшим, чем Конан сегодня, но с тех пор прошло слишком много времени. Кроме того — тело мумии, пропитанное стигийскими бальзамами и высушенное временем, потеряло былую гибкость…

Конан подпрыгнул, и, вылетев из тени, обрушился на сгорбленную спину мертвого солдата. Вскарабкавшись ему на плечи варвар поднял двумя руками меч над головой и что есть сил вонзил его в сухую шею воина. Мертвец завертелся на месте, пытаясь сбросить дерзкого пришельца. Но тщетно. Двумя ловкими движениями Конан отсек голову мумии и спрыгнул на пол, подняв тучу брызг. Отрубленная голова покатилась по полу и, оставляя вихревой след на стоячей воде, ткнулась в ногу варвара. Мертвец постоял еще несколько мгновений, опираясь на меч, а потом рухнул.

Алебардщики бросились на Конана. Тот подхватил меч падшего и метнул в своих врагов. Тяжелый клинок, вращаясь в воздухе, играючи расчленил мертвецов. Одному отсек голову, другому — руку, третьему — раскрошил ребра.

Удар оказался неплох.

Трое из десятка перестали существовать. Конан с удовлетворением отметил про себя, что оказывается даже мертвые тела могут обратиться в прах. Если, конечно, им помочь при помощи доброй стали.

Конечно — сражаться с мертвецами не самое подходящее дело для настоящего воина. Но, Кром, почему эти мертвецы, вместо того, чтобы мирно лежать в земле, перевариваться в желудках зверей и рыб, или стать пеплом на костре — размахивают ржавыми пиками и пытаются осложнить жизнь честным

людям?

Он полоснул мечом ближайшую мумию, отсек ей руку и выхватил алебарду из отрубленной конечности. Через мгновение он вонзил свой трофей в грудь другого мертвеца. Не дожидаясь, пока тот упадет, варвар выдернул алебарду из крошева ребер и метнул ее в парочку приближавшихся бойцов.

Почувствовав, как ему заходят за спину, киммериец резко обернулся и перерубил позвоночник очередному врагу.

Трое оставшихся мертвецов сгрудились в стороне, беспорядочно размахивая алебардами. Северянин погрозил им кулаком, не спеша подошел к поверженному противнику, вынул из мертвых пальцев алебарду и метнул ее в троицу.

Острие алебарды с хрустом раскрошило череп левого.

Падая, он задел двух других и те заскрипев костями, рухнули на пол, подняв тучу брызг. Не дожидаясь, пока они опять поднимутся, варвар, подскочил к груде высохших тел и несколько раз широко рубанул мечом, особо не разбирая, куда попадает.

Покрутив головой Конан приметил ближайший треножник и, подскочив к нему, выдернул факел. Треножник упал с медным гулом. Варвар перепрыгнул через него и подбежав к мертвым воинам, вонзил горящий факел прямо в месиво тел.

Высохшая плоть мгновенно вспыхнула. Через мгновение па месте побоища уже полыхал огромный костер, отблески пламени которого змеились по темной воде.

Оставшиеся тридцать девять голов Гекатонхейра вдруг прервали Песнь Тишины и стали медленно подниматься со своих мест. Перед лицом варвара замелькали мечи, топоры, боевые молоты, бичи из кожи элефанта, круглые кистени с острыми шипами. Мертвая стая потянулась в сторону киммерийца.

Атака началась.

Конан поднял алебарду и метнул ее в нападавших. Удар получился настолько сокрушительный, что прошел сквозь грудь бойца с топором и вонзился в шею стоявшего за ним воина, крутившего кистенем. Падая, первый мертвец, потянул собственным телом алебарду — и голова соратника с хрустом отделилась от плеч.

Напиравшие сзади, споткнулись о поверженных. Строй сломался. Замелькали обтянутые кожей конечности, головы с пустыми глазницами, клетки ребер, остатки тусклых волос.

Не теряя времени, Конан яростно обрушился на своих врагов. Засвистел меч, перемалывая своим темным лезвием сухой букет костей.

Хруст.

Свист клинка.

Шлепки по воде.

Отдаленное эхо.

И надо всей этой мешаниной звуков вдруг прогремел боевой клич варвара, сокрушавшего своих демонических противников.

Это была странная битва. Без криков раненых и крови. В какие-то мгновения Конану стало казаться будто он рубит дерево. Мертвый лес из человеческих костей и остатков плоти вместо листьев.

Но нападавших было чересчур много и Конан понял, что начал терять силы.

Но варвар не собирался ждать, пока силы окончательно оставят его. Он кинулся на воина с бичом, выхватил его страшное оружие с вплетенными металлическими кольцами и шипами.

Удар.

Еще удар.

Бич со свистом рассекал сухие черепа, позволяя киммерийцу оставаться неуязвимым для клинков врага. Конан поискал взглядом очередной факел. Кром, слишком далеко. Не успеть. Стоит ему перестать хлестать тяжелым бичом, как атака мумий возобновится и они просто сомнут его грудой тел.